Минзаг "Марти". Дилогия
Шрифт:
Вокруг гремело и сверкало. Во все стороны летели обломки зданий и пушек, калеча артиллеристов. Рушились стены домов. Близкий разрыв осколочного снаряда прервал земную юдоль Диего Армендариса. Как и все погибшие в эту ночь испанцы, он твердо надеялся на обещанное лично епископом райское блаженство.
Лишь немногим пехотинцам и артиллеристам повезло выбраться живыми из ада, устроенного пришельцами.
Заслышав грохот артиллерийской канонады, отряд дона Рамиреса спешно выбрался из убежища, и ведомый проводниками, бегом направился к морскому берегу полуострова. Шальным испанским ядром разорвало двоих пехотинцев.
Солдаты гребли изо всех сил, надеясь побыстрее уйти от берега в спасительную темноту. Не удалось. Луч прожектора со стоящего напротив бывшей центральной крепости корабля пришельцев сначала чиркнул по шлюпкам, потом вернулся к ним и вцепился в них мертвой хваткой. На корабле сверкнул пушечный выстрел. Прямо перед шлюпками встал огромный столб воды. Следующий снаряд разметал шлюпку в щепки. Третий снаряд утопил вторую шлюпку. Вспышку четвертого выстрела дон Рамирес увидел, но не успел осознать.
***
После рассвета Звягинцев сумел подвести итоги тяжелых суток. Они были плачевными. Среди трупов испанцев, пытавшихся удрать из города на шлюпках, были опознаны краснофлотец Петюнин и конвойник Мартынов, захваченные накануне в плен. Неприцельная стрельба испанских артиллеристов по площадям обошлась мартийцам еще в троих убитых и пятерых раненых краснофлотцев. Общие потери - семеро убитых. Туземцев погибло 57 человек. 'Своих' испанцев - шестеро. Таких потерь камчатцы не несли еще никогда. И то, что эскадра истребила не менее пяти тысяч испанцев, совсем не искупало понесенных потерь. В назидание врагам, Звягинцев приказал артиллеристам разнести в пыль все четыре городских церкви.
Следующие пять дней мартийцы тщательно грабили полуостров. Со складов вывезли все подчистую. Металлы, древесину, мануфактуру. Выгребли все ценное из жилых домов и мастерских. Забрали всех жителей, включая простых рабочих с семьями и даже слуг - туземцев. Забрали всех лошадей и домашних животных.
Испанцы никак себя не проявляли. Перед отплытием подожгли все дома и все склады. В трех разрушенных крепостях раскопали заваленные пороховые погреба и взорвали их.
Оставив за кормой горящий город, эскадра легла на обратный курс. Несмотря на понесенные потери, поставленные задачи были выполнены. Крупнейший порт Новой Испании полностью уничтожен. Военному и промышленному потенциалу противника нанесен серьезный урон.
9. Оппозиция комсомольцев.
Вроде бы, жизнь республики вошла в штатную колею. Непосредственные угрозы преодолены. Но, рабочий день председателя Совнаркома никак не желал укорачиваться. По 12 часов в день, не считая перерывы на прием пиши, заботы одолевали Николая Иосифовича. Лишь по воскресеньям удавалось расслабиться в кругу семьи: трех своих жен, двух сорванцов - пасынков и новорожденной дочки.
Наркомы работали на совесть, но междуведомственные вопросы вылезали, как муравьи утром из муравейника, и набрасывались на Предсовнаркома. Даже из мирного наркомобраза.
Нарком Сенечкин запустил
Стальные перья и ручки пришлось включить в план спецзаводу, чернила поручили готовить химлаборатории, чернильницы - непроливайки - стеклодувам, парты и доски - столярному цеху общего завода.
Положение с бумагой было самым сложным. Запасов, взятых в Сан-Хуане и в Санто-Доминго, хватило бы всем остальным наркоматам надолго, но школы потребовали просто горы бумаги. Пришлось создавать бумажное производство. А для него - проектировать в КБ и заказывать на спецзаводе оборудование, подвинув планы по станкостроению. Химики получили задание на разработку техпроцесса, благо исходного сырья - древесных стружек и опилок имелось в избытке.
Для школ потребовались учебники. До этого канцелярия Совнаркома худо-бедно справлялась с печатью документов. На три, имевшихся на борту Марти во время 'переноса', пишущих машинки обучили двенадцать девушек - туземок, которые в три смены, без выходных колотили по клавишам, печатая документы Верховного Совета, Совнаркома, Верховного суда и Политбюро, предназначенные для всеобщего сведения.
Само собой, были уже канцелярии и в каждом наркомате. Девушки - писаря в поте лица переписывали приказы наркомов, графики производства работ, распоряжения начальства, отчеты о выполнении и технологические карты.
Но, проблему учебников таким путем решить было невозможно. Пришлось заказать КБ и спецзаводу типографскую машину и наборные шрифты, опять же во вред станкостроению.
Каждое дополнительное поручение спецзаводу приходилось давать с боем, производство и так было загружено до предела. Заинтересованные лица судили, рядили, каждый нарком отстаивал свой интерес, и все это приходилось разруливать лично Председателю Совнаркома.
Из необходимости копирования чертежей, разработанных конструкторами, проистекло поручение химикам разработать процесс цианотипии, или в просторечии - 'синьки'.
Для производства стекла требовалась в большом количестве сода, получаемая из золы морских водорослей, для производства красителей - скипидар, выделяемый из живицы хвойных деревьев, для производства бумаги - щелок из древесной золы. Добычу живицы включили туземным племенам в состав дани.
Для производства соды, скипидара, щелока, наполнителей красок, мыла и других химических реактивов пришлось учредить наркомат химической промышленности. Наркомом утвердили старшину Зиборова из химзащиты. Еще четверых краснофлотцев для наркомата пришлось с кровью выдирать со спецзавода. Ну и испанских мастеров - двух кожевников и одного мыловара с подмастерьями перевели туда же. Все же, какое-то касательство к химическим процессам они имели.