Мир Азриэля. Песнь ласточки
Шрифт:
Кивнув и осторожно взяв их подрагивающей рукой, она прижала заветные часы к груди, чувствуя собственные тяжёлые удары сердца, что ещё чуть-чуть, и готовы были раздробить слабые кости, вырвавшись на свободу и рассказав о том, как же она переживала… и вовсе не из-за часов.
— Ты идти сможешь? — поднявшись на подрагивающие ноги негромко спросила Мария, выжимая из рукавов воду.
— Да… думаю, да, — осторожно опёршись рукой об камни и всё же поднявшись, негромко произнёс Виктор, тут же облокотившись об потёртое седло коня и как-то странно взглянув на свои дрожащие ладони в миг вспыхнувшими глазами, что перевёл на девушку. — Ты ведь… могла меня не спасать. Оставить там, под стеклом…
Даже подняв голову и взглянув
— Смотри, как бы в третий раз не спасла, а то ещё жениться придётся, — выдавив из себя насмешку как-то обыденно ответила та, заправляя волосы за уши. — Да и вряд ли в этом мире найдётся такой живучий человек, как ты.
Вновь взглянув на чёрную воду, лизавшую берег, Мария даже плечами передёрнула, взяв коня под уздцы и осторожно начав взбираться на холм, перешагивая через извилистые, хватающие за штаны, корни, порой наступая на покрытую многочисленными иголками землю и вздрагивая каждый раз, когда озябшие пальцы ног касались того же самого мха. Виктор шёл рядом, придерживаясь за седло и словно не веря, что всё ещё живой, порой задумчиво поглядывая на спутницу, словно решая что-то по себя, по крайне мере та уже не чувствовала этого холода и раздражения, что сложились ещё при первой их встрече.
— Ты ведь уже был на том озере? — вдруг негромко поинтересовалась девушка, осторожно перешагнув через корень и поймав взгляд Виктора, что лишь еле заметно кивнул, вновь опустив глаза и порой морщась, ступая на усыпанную еловыми иголками землю.
Когда впереди показался просвет, и тесно стоящие деревья наконец расступились, давая лазурному небу раскинуться над головой, Мария невольно запнулась, сжав онемевшие от холода пальцы на поводьях коня, и не смея оторвать взгляда от представшего перед глазами вида. Наверное, даже в кино, что она ночами пересматривала с кружкой чая в руках и тёплым пледом на плечах, изображение природы не сравнилось бы с тем, что предстало перед её глазами. Пусть Тьма и успела побывать тут, это делало это место чуть ли не волшебным…
Куда не взгляни, везде виднелся тёмный сосновый бор, вздымающийся вверх на изумрудных пробелах склон, и лишь внизу, где виднелись два пересечения почти что голубых рек-ленточек с перекинутыми через них мостиками из осины, раскинулась небольшая, вся в золоте на алой черепице от разошедшихся друг от друга солнц, деревушка, что почти впритык стояла с тем, что оставила после себя Тьма.
— Что это такое? — всматриваясь в странное сооружение, чёрное, с белыми переливами и алыми крапинами у самого низа, что растянулось на столько, насколько хватало глаз, прошептала Мария.
— Лабиринт… лабиринт Костей.
Глава 13. Тайна костяного лабиринта
Спуск был прямым, вытоптанным по усыпанной жёлтым песком дорожке со множеством разветвлений, что огибал наклонившиеся чуть ли не к самой земле, словно преклоняющиеся странному сооружению, берёзки, высокую, по самое колено, траву из светлого изумруда, ненавязчиво шуршащую по сторонам, ведя к журчащей речке, что словно чистое стекло давала рассмотреть усыпанное тёмными гладкими камешками неглубокое дно с поблёскивающими рыжиной и золотом на боках ныряющих в перья тёмных водорослей рыбками. Даже мостик, выполненный из старой осины, обвязанный несколькими слоями прочной бечёвки, не скрипнул, когда на него ступил Дракар, наклонившись и жадно глотнув прохладную воду, водя ушами из стороны в сторону и неуверенно поглядывая на странное, вселяющее какой-то животный ужас, мрачное сооружение впереди.
— Это
— Тут без неё никуда, — негромко заметил он, зачесав потемневшие на несколько тонов волосы назад, прежде чем кивнуть на нечто подобие накренившихся на бок ворот со множеством красных ленточек. — Видишь их?
Взглянув на алые ленты Мария настороженно кивнула, уже догадавшись, что они могут значить в этом мире.
— Сколько здесь лент на вратах и дверях, столько и покойников.
— Тогда тут у каждого дома потери, и не одни, — хмуро обведя взглядом виднеющиеся домики со старыми или только повешенными ленточками, сияющими на солнце, невольно подметила та, всё же поднявшись на ноги и, выпутав из волос ветки, потянула за поводья, заставив коня всё же оторваться от воды и смиренно пойти за ними, тут же опасливо остановившись перед покосившими «воротами» и, испуганно заржав, подняться чуть ли не на дыбы. — Дракар! Ты то что?!
Мотнув головой и вырвав из окровавленной ладони скривившейся Марии поводья, он неуверенно отступил назад, фыркая и чуть ли не гневно ударяя копытами об заскрипевший мост, сверля глазами словно выросший из-под земли лабиринт и всё ещё шагая назад, пока не оказался на той стороне журчащей реки, вновь наклонившись и начав жадно пить прохладную воду.
— Что это с ним? — не сводя взгляда с коня удивлённо спросила девушка, неуверенно взглянув на Виктора.
— Не нравится ему это место, впрочем, как и мне, — вновь устремив тусклый взгляд потухших золотых глаз на лабиринт Костей негромко ответил тот, при этом на его лицо словно опустилась каменная маска, превратив в безжалостного воина, не знающего самых элементарных чувств. — Трупы тут везде… и их много. Даже больше, чем положено.
— Ты знал, — вдруг произнесла Мария, вспомнив их разговор в старой хижине у кровавых топей. — И про лабиринт из костей, и про топь… откуда? Откуда ты мог всё это знать?
Он не ответил, даже не взглянул в её сторону, шагнув вперёд и заставив подвешенные на «воротах» жёлтые косточки животных глухо удариться друг об друга, известив о двух незнакомцах, так бестактно вторгшихся в их владения. Даже ленточки заиграли, заставив как-то обречённо сглотнуть застрявший в горле ком, ступив на утоптанную дорогу из чёрной земли, от которой, словно множество рук, уходили многочисленные тропинки, огибая небольшие, покосившиеся от старости, с пылью и паутиной в некоторых окнах, домами, зло косившимися в их сторону. Мария даже чувствовала на себе этот скользкий пустой взгляд, смотря на жёлтую, словно выгоревшую на солнцах траву, что росла за старыми заборчиками, чуть ли не оплетая собой дома и каждый раз неприветливо шурша от одного дуновения ветра. Люди тут были. Некоторых она замечала в запыленных окнах домов, другие же, пытаясь выкорчевать засохшие корни из непригодной для проживания земли, как-то странно выпрямлялись, сжимая в своих мозолистых руках тупые топоры, провожали их тяжёлыми, словно умершими взглядами, от которых хотелось спрятаться, шагая вровень с Виктором и порой касаясь его плеча своим, тут же вздрагивая и поднимая глаза на лабиринт, всё больше и больше замечая, что он выполнен из прочного чёрного хрусталя, в котором затаились тысячи и тысячи костей, что словно призраки, стоило только отвести взгляд, меняли своё местоположение, паря между алых капелек собственной крови, опасно вспыхивающих в лучах солнц.