Мир Берегини
Шрифт:
Паренёк пожал плечами и ничего не ответил.
– Вы это, – вступил в разговор Егорыч, – гадать перестаньте, куда попали. Мы и сами не знаем, как такое произошло, живём тут и всё. Вот и вы жить продолжайте, назад дороги нет.
Прохор с Вавилой дружно повернули головы назад, чтобы убедиться, нет дороги, лес сплошной.
– Лес-то страшнючий, какой, – перекрестился Прохор.
– Тайга, чего с неё взять, – проговорил Егорыч, – а вы, как за курами можете ухаживать?
–А чего за ними ухаживать? – Удивился Вавила, – жрать
– Ну, да ну да,– почесал затылок Егорыч, – у нас тут ферма отыскалась, а делать чего не знаем. Там собаки здоровые.
– Так собаки силу чуют, – перебил Егорыча Прошка, – главное, чтобы не дурной была.
– В тебе сила-то? – Усмехнулся Артём, глядя на мальчишку.
– Так ты не смотри, что худой, голод знаешь, как людей изменяет. Сила в натуре должна быть. Меня все деревенские собаки слушались. А ну, покажите ваших собачек.
6
– Знаете, что, – вмешалась я в разговор, – ферма, как стояла, так и будет стоять. А вновь прибывшие есть хотят. Вы со своими полными животами понять этого не можете. Сначала я их накормлю, а уж потом с собаками пойдёте знакомиться.
–Так не против никто, – согласился Егорыч, – тем более дом уже рядом.
– А можно я с вами, – обратился Артём к Прошке, – всю жизнь мечтал прокатиться на телеге.
– Садись, – пригласил Прохор, – нашёл, о чём мечтать. Вот на авто проехать, вот это мечта, – закатил глаза паренёк, – у вас вон какой странный, немецкий?
– Буханка? Да ты, что. Наш, Российский. УАЗ. Ульяновский автозавод. – Махнул рукой Артём, – Не убиваемая машина.
– А на ней и проехать можно? – С замиранием сердца спросил Прошка.
– Да запросто, – кивнул Артём, – сейчас пообедаем и поедем в курятник.
– Как красиво звучит, пообедаем, – сглотнул слюну Вавила, – ужо и забыли это слово.
Егорыч газанул, обдал вонючим дымом лошадок и помчался к дому. Лошади шарахнулись, фыркнули и тронулись следом. До дома Артём не доехал, спрыгнул с телеги и пошёл пешком рядом, держась за боковину.
– Ты чего Артёмка, – спросил Дима, когда компания приблизилась к подъезду, – мечтал прокатиться, а сам пешком идёшь?
–Ну, его. Думал и кишки вытрясет, как можно на таком ездить.
Вавила с Прошкой рассмеялись, но не обидно, без злобы. Артём смеялся вместе с ними.
– Вы кушайте, – приговаривала я, наливая суп новым соседям, – еды много, голодать теперь не будете.
Прохор и Вавила зашли в квартиру настороженно, крестясь на каждый угол, что-то шепча себе под нос. Долго умилялись посуде, что стояла на столе, рассматривали ложки. Газ плита привела их в полный восторг.
Прошлись по квартире и дружно решили, что померли они. Всё. А ад это или рай не имеет значения, кормят и ладно. Приняв такое решение, они успокоились и перестали, удивляется чему либо. Даже то, что куры находятся в клетках, их уже не удивило. Просто Вавила покачал головой, обозвал бывших хозяев
С собаками Прохор разобрался действительно быстро. Взяв из дома по кусочку колбасы, он прикормил псов и строго начал с ними общаться. Они беспрекословно слушались мальчишку.
– Вот и чудно, – сказал Егорыч, когда мы всё же разобрались с фермой, – знающие люди, и нам хорошо и они при деле. А теперь по домам.
Следующие полдня мы занимались затаскиванием машин и сливанием из них бензина и солярки. Поначалу получалось плохо. С одной машиной возились минут сорок, а потом ничего приловчились, стало получаться лучше.
Наши новые поселенцы, твёрдо решив ничему, не удивляется, померла, так померла, взяли в свои умелые руки ферму. Выпустили кур на травку, приказав собакам караулить. Сами взялись подсчитывать размер хозяйства. Обнаружился инкубатор с цыплятами, которые начали лупиться.
В общем, как прикинул Артём, работы нам на пятилетку. Вот только есть ли у нас эта пятилетка?
А после обеда все работы прервались. Уже пообедав и блаженно сидя в кресле, я услышала не понятный звук. Глянула на Диму, он тоже насторожился. Не сговариваясь, мы помчались на улицу.
Во дворе стоял Егорыч, Артём и Прошка, задрав головы в небо. А над городом кружил самолёт.
– Эроплан, – выдохнул Прохор, – высоко, как!
Сделав ещё круг самолёт вдруг начал падать, а в небе появился парашютист.
– В тайгу сядет, – определил Егорыч, – я за буханкой.
Я следила за самолётом, странно он снижался, по спирали. Я не очень понимаю в самолётах, но почему-то уверенна, что ни один самолёт по спирали не снижается. Упал он где-то в саване, я даже отчётливое «бум» услышала. Но ни взрыва, ни дыма и огня. Может там ещё пилот был? И ему удалось посадить машину?
– Упал, – констатировал Вавила, когда он подошёл я не слышала. Сейчас Вавила стал похожим на тридцатилетнего парня. Он побрился, помылся. Приоделся. Мы для них вскрыли квартиру и отдали в полное пользование. Но жить они всё равно остались на ферме, потихоньку перетаскивая всё из квартиры туда. Теперь Прохор и Вавила ничем не отличались от нас. Разве только больше нашего знали.
Да-да не удивляйтесь, мы по сравнению с ними сущие дети. Разбаловала нас цивилизация. И чувствую я, что не мы Вавилу с Прохором будем жизни учить, а они нас.
Через полчаса вернулись и наши «Спасатели».
– Вот знакомьтесь, – представил Егорыч выходящего из машины парня в лётном комбинезоне, – старший лейтенант Морозов.
– Здравствуйте, Сергей меня звать, – оглядываясь и пытаясь хоть, что-то понять представился он. – Объясните, что за чертовщина?
– Самим интересно. – Ответил Дима, – год какой?
– Чего? – Не понял Сергей.
– С какого года говорю, вот мы, – Дима указал на меня и Марусю, – с 2021 года. Егорыч с 2022 года. Прохор и Вавила с 1932, а ты?