Мир без России? К чему ведет политическая близорукость
Шрифт:
Я не собираюсь описывать историю ближневосточного конфликта, который породил целый ряд войн во второй половине XX – начале XXI века, чуть не привел человечество к глобальному столкновению, стал базой международного терроризма. Остановлюсь лишь на последних двух годах, да и только для того, чтобы показать, какой несомненно позитивный потенциал американо-российского сотрудничества мог бы быть использован для успеха урегулирования на Ближнем Востоке.
Администрация Дж. Буша в 2007 году обещала до конца своего срока, то есть до конца 2008 года, привести дело к мирному урегулированию. Специалисты, разбирающиеся в ближневосточных делах, понимали невозможность достижения этой цели в такой короткий период. В Израиле надвигался правительственный кризис. Ольмерт, с которым вели переговоры палестинцы, был обречен на отставку – обвинения его в коррупции нарастали, – и мало кто верил, что
Изоляция Газы, осуществляемая Израилем, практически не привела к ослаблению позиций ХАМАСа. Предпринимаемые усилия, особенно президента Египта и короля Саудовской Аравии, по сближению ФАТХа и ХАМАСа оказались пока малопродуктивными. Израиль, несмотря на открыто провозглашенное Кондолизой Райс несогласие, продолжал расширять свои поселения на оккупированном Западном берегу реки Иордан.
И тем не менее кое-какие позитивные подвижки в контактах Ольмерта и Махмуда Аббаса наметились. Администрация Буша проявляла несомненную активность, добиваясь продвижения переговорного процесса. Было ясно, что Буш и его окружение чрезмерно заинтересованы в том, чтобы «компенсировать» иракский провал успехом в израильско-палестинском урегулировании. В решении этой задачи США, с одной стороны, стремились к демонстративному единоличию, а с другой – несомненно, нуждались в международном участии. К. Райс, фактически отодвинув в сторону «квартет», [55] на создание которого Вашингтон был вынужден согласиться взамен своего неудавшегося монопольного посредничества в палестино-израильском урегулировании, проводила на Ближнем Востоке больше времени, чем затраченное на все остальные визиты. Неслучайно было выбрано место для международной встречи, которую США решили обозначить как начало «финишной прямой» урегулирования, – Аннаполис. Не в Европе, не в Азии, а именно в Соединенных Штатах. Правда, чтобы обеспечить более широкое участие в этой встрече, Райс сказала, что за ней последует встреча в Москве.
55
Так называемый «квартет» состоит из четырех членов – России, США, Европейского союза и ООН.
Российское руководство очень трезво подошло к создавшейся обстановке. Понимая невозможность разрешения такого сложного, застарелого и пропитанного кровью конфликта, как говорится, одним махом, Россия тем не менее делала многое, чтобы поддержать американские усилия, которые считала небесполезными для продвижения мирного процесса. Основную роль в этом играли президент Путин, министр иностранных дел России Лавров и его заместитель Салтанов, другие мидовцы, но и мне довелось принять кое-какое участие.
Нашу позицию в отношении американской идеи провести встречу в Аннаполисе изложил в беседе с главой китайского правительства Вэнь Цзябао в Москве 5 ноября 2007 года В.В. Путин: «Мы поддерживаем ее как первый шаг к полномасштабной международной конференции по Ближнему Востоку. Мы побуждаем арабов принять в ней участие, в частности сирийцев. Находимся в постоянном, даже в прямом контакте со всеми возможными участниками этой встречи – с разными сторонами противостояния в Палестине, с Израилем, с различными политическими силами в Ливане, с Сирией. Сейчас в регионе по моему поручению находится Примаков, который объезжает страны, общается с политическими лидерами».
Первая моя встреча состоялась в Рамалле (Западный берег) с главой палестинской администрации Махмудом Аббасом. Со ссылкой на президента Путина рекомендовал ему поехать в Аннаполис, если даже не удастся до этого согласовать документ с израильтянами. Добавил, что в противном случае палестинцев обвинят в срыве встречи, которая, как уже решено, будет иметь продолжение в Москве. Аббас согласился.
Встретившись в Иерусалиме с Ольмертом, а затем с министром обороны Бараком, акцентировал внимание на необходимости добиться компромиссного прорыва в урегулировании. «В отсутствие этого, – согласился Ольмерт, – в Израиле придут к власти правые, а в палестинской администрации – ХАМАС». «Будучи другом Буша, я все равно понимаю, что Соединенным Штатам
Естественно, что с израильскими руководителями пошел разговор об участии Сирии, без чего встреча в Аннаполисе была бы попросту неполноценной. Это понимали все, кроме, пожалуй, Ольмерта. Но и он начинал колебаться. Прямо не поддержав идею включения в повестку дня встречи обсуждение «сирийской проблемы», Ольмерт сказал: «Не буду против, если вы поделитесь с Асадом своими впечатлениями о моем благоприятном отношении к этой идее».
Определеннее высказался генерал Барак, который просил передать Асаду, что он – сторонник прямых переговоров с Сирией без предварительных условий, имея в виду и судьбу Голанских высот. Характерно, что, по словам Барака, он «…излагал свои взгляды Чейни, но тот настаивал на необходимости изолировать Сирию, которая сращивается с Ираном. Между тем, – добавил Барак, – сейчас возникла ситуация, при которой лишь с помощью России можно выправить положение, так как американцы мало что понимают на Ближнем Востоке». Сознаюсь, я с ним не спорил по этому вопросу.
6 ноября прибыл в Дамаск, где был принят президентом Б. Асадом. Он связал участие Сирии во встрече в Аннаполисе с готовностью США и Израиля обсудить там проблему Голанских высот. Из отдельных замечаний Асада стало ясно, что он все-таки примет решение о поездке сирийской делегации в Аннаполис, но, конечно, не во главе с президентом Сирии. Стимулирующим моментом для такого решения определенно стала весть о последующей встрече в Москве, так как «там, несомненно, должны обсуждаться сирийско-израильские проблемы, и приглашение Сирии будет направлено Россией». К этим словам Асад добавил: «Сирия готова вступить в переговоры об урегулировании с Израилем, но на первых порах лишь при участии третьей стороны. Если пойдет дело неплохо, то может быть предложен формат двусторонних переговоров. Однако для Сирии желательно, чтобы все развивалось в контексте общего урегулирования. А в Москве мы готовы сесть с израильтянами за один стол».
Хотел бы также сказать несколько слов о встрече в Дамаске с руководителем политбюро движения ХАМАС x. Машаалем. Он сказал, что рассмотрит с коллегами высказанное мной от имени президента России предложение прекратить ракетные обстрелы израильской территории из Газы. Машааль утверждал, что ХАМАС полностью контролирует положение и при прекращении израильских военных акций в Газе может остановить ракетные обстрелы Израиля, осуществляемые также и другими палестинскими организациями.
Несомненно, полезными были беседы в Каире с президентом X. Мубараком и генеральным секретарем Лиги арабских государств А. Мусой. «Речь идет о том, – сказал Муса, – чтобы сразу после Аннаполиса обозначить наиболее приоритетные вопросы палестино-израильского урегулирования на предстоящие, скажем, три месяца и подвести итоги работы на следующей встрече в Москве».
Беседы с различными арабскими руководителями подтвердили, что они стремятся к непрерывности ближневосточного мирного процесса, придавая встрече в Москве большое, если не решающее значение в достижении этой цели. Однако московского продолжения Аннаполиса в 2008 году так и не последовало. Вашингтон и израильское руководство не проявили к этому интереса. Правда, согласно состоявшейся на момент написания этих строк договоренности, международная конференция по ближневосточному урегулированию должна быть созвана в Москве весной 2009 года. Убежден, что без сотрудничества США с Россией, Европейским союзом мирное урегулирование на Ближнем Востоке недостижимо.
Заключение
Проиграют все, если российско-американские отношения соскользнут к новому изданию холодной войны. Чтобы этого не произошло, нужно, прежде всего, отказаться от набирающей, к сожалению, силу риторики с двух сторон. Этот вывод лежит на поверхности. А если попытаться погрузиться в ситуацию глубже, то, по словам Фрэнсиса Фукуямы, внешней политике Соединенных Штатов нужно «…изящно справиться с невыгодным изменением мирового баланса сил и серьезным уменьшением влияния США в мире». Касаясь американо-российских связей, Фукуяма написал: «США никогда не рассматривали двусторонние отношения как политический торг, в котором американцы могли бы отказаться от чего-то им нужного в обмен на уступки России. Мы вели себя так, как англичанин из старого анекдота: разговаривая с иностранцем и видя, что его не понимают, англичанин начинает громче повторять свои слова». [56]
56
Financial Times. 2008.02.09.