Мир без Стругацких
Шрифт:
– Стартуйте!
Начальник службы периметра Миллер вернулся в кессон.
«Дестер» задрал корму, развернул двигатели и начал взлёт, над решёткой развернулся пылевой вихрь.
– «Дестер»! Заприте его в каюте! Не выпускайте!
Шлюз закрылся.
– Что тут происходит? – спросил Бейти.
Миллер не ответил.
«Дестер» сместился вдоль здания Института и теперь покачивался напротив прозрачной стены кессонного блока. Бейти подумал, что здешняя весна очень похожа на земную. Дожди и тучи.
–
«Дестер» набрал высоту, постепенно кренясь на правый борт, забирая к северу, исчезая в точку. Миллер проследовал в центр зала, принялся открывать универсальные боксы и изучать их содержимое.
– Здравствуйте, – сказал Бейти.
– Да, – не отвлекаясь, ответил Миллер.
Он изучал содержимое боксов и захлопывал крышки. Захлопнув последнюю, Миллер яростно пнул бокс и выругался.
– Что случилось? – не понимал Бейти.
– А почему вам не выдали костюм?! – неприветливым и каким-то бабьим голосом осведомился Миллер.
– Костюм? Мне не сказали, что требуется костюм…
– А что вам вообще сказали?! Что они вообще могут сказать?!
Бейти поглядел на него с непониманием. Миллер явно пребывал в ярости и гостям был не рад.
Стараясь оставаться спокойным, Бейти ответил:
– Они сказали, что жителям Земли чрезвычайно не нравится пребывать в состоянии информационного вакуума.
– Жители Земли пребывают в состоянии информационного вакуума! – передразнил Миллер. – От этого у них повсеместно чесотка и зюд…
Миллер безобразно почесался под мышками. Бейти окончательно растерялся. С таким поведением последний раз он сталкивался в интернате, двадцать лет назад. На секунду ему вдруг показалось, что Миллер кривляется, пытается его разыграть, исполняет непонятную и буйную пьесу. Но, похоже, Миллер был абсолютно серьёзен – Бейти отметил, что начальник службы периметра изучал его с плохо скрываемой ненавистью.
– Возьмите себя в руки, – посоветовал Бейти. – Я прибыл сюда не для того, чтобы испытывать силу вашего остроумия.
– Вы прибыли, значит… – Бейти почесался уже не иронически. – Мы все этому чрезвычайно рады! И какова же цель вашего прибытия?
– Путешествие, – с вызовом ответил Бейти. – Как любой землянин, я волен быть везде, где ступала нога человека.
– Прекратите кривляться, Бейти! Это не то место, где можно кривляться! Я видел таких, как вы…
Миллер шагнул к Бейти, сжимая кулаки, но по пути неожиданно сдулся и свернул к прозрачной стене. Поднял тяжёлый глубоководный шлем, стал перекидывать из руки в руку. Бейти терпеливо ждал. Через минуту Миллер успокоился.
– Извините, – сказал он. – Это усталость. Не спал несколько дней… Институт готовится к эксперименту, приходится много работать. Много контактов… Это выматывает.
– Понимаю.
–
Миллер приложил шлем к голове, замер. На сумасшедшего Миллер не походил, скорее действительно на очень усталого человека.
– Я собираюсь ознакомиться с Институтом и составить представление о положении дел. Но для начала я хотел бы встретиться с Касселем.
– Он занят. Вы же знаете, у нас эксперимент. Кассель не выходит с полигона. Мы все работаем, мы все…
Миллер споткнулся.
– А может, перенесём? – вдруг с надеждой спросил он. – Давайте я верну «Дестер», и вы подождёте на орбите?! Дня три? Может, пять от силы! А потом возвращайтесь, смотрите сколько хотите…
Бейти покачал головой.
– Миллер, послушайте, – Бейти старался быть убедительным. – Я понимаю, что Кассель занят, что вы все заняты, что синхрон-физика – это, безусловно, передовой рубеж науки. Но общественность Земли слишком долго пребывала в неведении…
– Касселя не очень интересует мнение общественности Земли, – перебил Миллер. – У него слишком много других забот.
– А мнение Мирового Совета? Может, его интересует мнение Совета?
– Не вижу здесь ни одного члена Совета.
Миллер повертел головой, театрально заглянул в шлем.
– Ни одного, – подтвердил Миллер. – А вообще, это, безусловно, странно. Если Земля настолько озабочена происходящим на Рейне, Совет мог бы прислать комиссию. Вы комиссия?
Миллер запустил шлем по полу. Бейти решил быть невиданно терпеливым.
– Вы же знаете, земляне крайне негативно относятся к любым ограничениям, – сказал он. – И уж тем более к ограничениям в перспективных направлениях. Поэтому Совет вмешивается в исследования только в крайнем случае…
Миллер неожиданно достал из кармана пузырёк с маслянистой прозрачной жидкостью, свернул колпачок и быстро жидкость выпил. Пузырёк бросил на пол.
– Совет полагает, что в ходе исследований Институт превысил допустимый порог… отставки.
Запахло спиртом и ментолом. Мятный ликёр, определил Бейти. Докатились.
– Теперь это называется «порог отставки»? – Миллер принялся ногой катать пузырёк по полу. – «Порог отставки» – это чрезвычайно мило…
– Не вижу смысла спорить о терминах. Однако если вы…
– За последний год они разорвали семерых, – сказал Миллер.
Спиртом запахло сильнее.
– Но у нас есть сведения только о двух инцидентах, – растерянно сказал Бейти.
– Два инцидента?! – почти выкрикнул Миллер. – Два инцидента только за последний месяц! Они…
Миллер замолчал. Бейти ждал, что он скажет что-нибудь ещё, но Миллер лишь пыхтел, играя мышцами предплечий.