Мир, что (мен)я покорил, 2 том
Шрифт:
— Это был какой-то замысловатый способ обозвать меня?.. — устало произнесла волшебница и даже не убрала голову со стола.
— Молодец, растёшь не по дням, а по месяцам, — кивнул я. — Когда планируется повышение мудрости до восьми?
Она ничего не ответила. Я пожал плечами и залил новую порцию борща в миску, после чего начал лакать чуть тёплый суп. По словам, он становится вкуснее, если дать настояться, но вареву было не суждено дожить до рассвета с проснувшимся во мне голодом. Котел был приличных размеров, и его
— Но, без шуток, это действительно вкусно.
Я налил третью порцию. Отдельное почтение стоит отдать овощам волшебницы. Они будто прошли через столетия селекции, а поливали их слезами девственниц. Картофель, лук и свекла смешались в одну из самых приятных комбинаций, таковой можно было заменить амброзию ангелам, и они бы ничего не заметили. Кто же знал, что Флюра способна на такие выкрутасы, стоило всего лишь дать ей самокруточку? Кстати об этом… Почему же в «нормальном» состоянии продукты её магии так плохи? Должно ли так и быть, или же причина в том, что «нормальное» состояние вовсе не нормальное?
У меня с трудом получилось оторвать глаза и рот от миски. Я взглянул на троицу. Они выглядели… Неважно. Если точнее, они просто… Не выглядели. Флюра до сих пор лежала на столе, а Этери пялилась в пол и смотрела на свои белые ногти. Только у Аркаши хватило сил отойти от нас, и она вернулась на кровать, после чего достала гитару-лютню. Её пальцы перебирали аккорды, но не выбивали на струнах музыку. Как-то здесь было слишком тихо и уныло. В такой обстановке быстро портится аппетит, а мне ещё целый котел доедать.
— Этери… — затянул я, не отрывая глаз от пиратки. — Знаешь, как называется корова, умеющая играть на гитаре?
Упомянутая корова и полубог медленно перевели на меня глаза. Я улыбнулся и ответил:
— Муузыкант.
Тишина. Серьёзно?! Это был самый гениальный каламбур, который озвучивался в башне за последнюю секунду! И чтобы Этери никак не отреагировала? Да ей задницу покажи, и она обязательно запишет сей перфоманс в список «шуток на стендап». Когда писать научится. Но что это такое с ними всеми?
Аркаша прекратила щупать инструмент и убрала его под кровать, после чего улеглась на простыню и уставилась в потолок. Я сам посмотрел туда — простой камень, никакой мозаики. Да уж, ничего удивительного в том, что селяне не смогли установить что-то подобное.
Я вздохнул и ещё раз осмотрел троицу.
— Как хотите, — тяжелый вздох покинул лёгкие. Как только я сказал это, то сразу стало легче. Осталось добить тему. — Я загадаю что-нибудь другое. Позже. Можете продолжать гнить заживо и прятать гениталии за штанами, коль это так важно для вас.
Стоило последнему слову вылететь изо рта, как в живот мне уперся лоб Этери. Она запустила руки за мои спину и крепко обняла.
— Спасибо, спасибо Вам, Феодор!
— Угу, — я просто смотрел в другую сторону и даже не собирался отвечать на объятья. Разве что со скрипом опустил одну руку на белые волосы полупокера и покачал головой.
— А я уже смирилась, — раздалось со стороны стола. — Ты многое потерял.
— Тогда я отправляю тебя мыться.
— Я пошутила.
— Врёте! Оба врёте! — отодвинулась от меня Этери и захлопала в ладоши с лучезарной улыбкой. Она была заразительной.
— Этери, так как называется корова, умеющая играть на гитаре? — повторил я свой вопрос.
— Аркадия! — довольно кивнула девушка и снова улыбнулась.
Раздался щелчок затвора, или что там было у средневекового пистолета. Я поспешил обернуться к пиратке и выставил перед собой руки:
— Это шутка! Шутка, Аркаша! Ты что, шуток не понимаешь?
— Это тоже шутка.
Все выдохнули с облегчением. Пиратка решила-таки к нам вернуться и даже оставила пистолет на кровати. Довольно спонтанно мы возобновили приём пищи, и девушки с куда большим энтузиазмом налегли на еду. От плохого настроения не осталось и следа. Мне самому стало легче, будто скинули камень с груди. Я доел третью порцию в пару глотков, и, когда опустил миску на стол, в башне уже висела приятная атмосфера. Вкусный запах готовой пищи грел лёгкие, а одеяло — тело. Флюра читала какую-то книгу, подозрительно похожую на фолиант Новомира, а Этери с крайне активной жестикуляцией пересказывала Аркаше какие-то божественные анекдоты. Между прочим, пиратка в голос с них смеялась, но, кажется, пыталась стащить кольцо с пальца полупокера, когда тот оказывался близко к воровке. Я прислушался к одному из таких анекдотов.
— Однажды молодая пара заимела крайнее желание создать потомство. Испробовали все методики, всякое колдовство, прошли много лекарей. Всё безрезультатно. Однажды они услышали о знахаре, что жил неподалеку, да и пришли к нему. Он им и говорит — мужчины, что Вас беспокоит?
Аркаша залилась звонким смехом и сдёрнула с уха Этери серьгу так, что та ойкнула и потерла место потери бижутерии. Однако полупокер всё равно улыбалась от такой искренней реакции. Я хмыкнул и напряг плечи, разогревая весь своей комедийный талант.
— Дайте-ка я тоже пошучу. Узрите моё свежее творение.
На меня сместилось три пары глаз. Флюра даже вернула книжку на стол и отложила перо, которым делала какие-то заметки на бумаге. Я прокашлялся и начал:
— Предстают перед Багровым Пеплом на страшном суде Флюра, Этери и Аркаша. «Вы заслуживаете вечных страданий, но за то, что вы были так добры к тому светловолосому уроду, я дам вам шанс. Один на троих. Пойдёте по коридору, и будут вам искушения. Если соблазнитесь — то сразу же прямиком в пекло. Последний устоявший возродится»…