Мир Деревьев
Шрифт:
«Интересная ситуация, – подумал Феллад, предварительно экранировав сознание, чтобы его сокровенные мысли не были подслушаны. – Оказывается, я уже стал подопытным кроликом!» – Затем он снял блок и «заговорил» открытым текстом: – Что это за эксперименты, которые ставят надо мной Деревья без моего ведома и согласия?
– Не беспокойся, Феллад, ничего плохого с тобой не случилось, – все тем же успокаивающим голосом обратился к нему коллективный суперинтеллект разумных деревьев. – Мы погрузили тебя в состояние полного просветления, чтобы оценить способность к адаптации твоего организма, а для этого было необходимо, чтобы ты, как это говорится у вас – людей, вышел из себя. Видишь ли, нам нужен боец, способный к адекватному восприятию самых неординарных ситуаций. Дело в том, что мы пока не можем хотя бы приблизительно оценить степень грозящей Земле опасности, поэтому кандидат должен быть готов к любому повороту событий. Считай это
– Значит, меня все-таки зачислили?! – радостно завопил в ментальном диапазоне Феллад.
– Конечно же, мальчик, только не стоит орать на всю Вселенную. Да, ты зачислен в школу пластунов, но это не все – в отличие от своих сокурсников тебе придется заниматься по специальной программе для того, чтобы без нашей помощи самому свободно входить в состояние полного просветления, не покидая телесной оболочки. Также тебе предстоит научиться пользоваться прочими экстраординарными способностями твоего организма, но об этом поговорим чуть позже. А пока принимай поздравления, курсант. Староста Харт объяснит тебе, что и как дальше делать. Сегодня отдыхай, празднуй, а завтра добро пожаловать в школу пластунов.
– Да я хоть сегодня!.. – радостно воскликнул Феллад.
– Завтра, – голос будто окатил из шланга юношу ледяной водой, – к обучению приступишь с завтрашнего дня, а сегодня отдых…
Сразу после этих слов Феллад вновь почувствовал себя стоящим посреди окруженной Деревьями поляны в своем родном теле. Ощущения раздвоенности сознания как не бывало. Пока он приходил в себя, староста, покопавшись в своем портфеле, извлек оттуда еще одну бумажку и, немного помедлив, начал громко ее зачитывать:
– Феллад сын Рыжего Дрока отправляется на Сциллу в школу пластунов Пархая Лихого…
– Пархай Лихой! – невольно воскликнул юноша и тут же прикусил язык под выразительным и многозначительным взглядом старины Харта.
Радости Феллада не было предела, ведь по признанию его деда Бахара именно школа Пархая на Сцилле готовит самых лучших пластунов, хотя сам Бахар Ловкач ни за какие блага жизни не согласился бы поступить туда.
– Сам я проходил обучение в школе Лаэни, – любил говаривать дед, – и до сих пор с ужасом вспоминаю те издевательства, коим подвергал меня старый изувер. Так вот, по сравнению с Пархаем, Лаэни – родная любящая мамочка. – Но после этих слов Бахар непременно добавлял: – Зато из сциллийской школы выходят такие спецы – настоящие волкодавы. Их так и кличут волкодавами и неспроста – однажды один из них прям на моих глазах схватил чешуйчатого волчару за задние лапы и разодрал тварь на две половинки. Такой в одиночку пройдет насквозь Дикий Лес и ничего ему не будет.
С тех пор Феллад, вопреки предостережениям своего бывалого родственника, мечтал оказаться в школе Пархая Лихого, но не особенно надеялся на подобное везение. И теперь, после оглашения вердикта квалификационной комиссии, он готов был прыгать выше собственной головы от счастья.
Неожиданно на краю поляны юноша увидел Зильду, прижимающуюся спиной к кряжистой фигуре Лопоухого Заппы. Поначалу Феллада покоробил тот факт, что лапищи соперника покоятся на весьма объемистой груди его экс подруги и первым его порывом было пойти и накостылять хорошенько нахалу. Однако перед внутренним взором молодого человека вдруг явственно всплыл образ перекошенного злобой лица Зильды, а в ушах вновь зазвучали ее оскорбительные слова. Поэтому он моментально взял себя в руки, даже приветливо помахал рукой воркующим голубкам. На что злорадная ухмылка с красивого лица теперь уже окончательно бывшей невесты мгновенно сползла, в глазах засверкали капельки слез. Девушка капризно топнула ножкой, ловко освободилась от захвата Заппы и, сломя голову, помчалась прочь, куда-нибудь лишь бы подальше от ненавистного изменщика. Да, да, именно изменщика – теперь Зильда доподлинно убедилась в том, что ее бывший суженый нашел себе другую где-то на стороне. Ну и пусть, она девушка видная и без мужского внимания не останется. А он еще не один раз пожалеет о том, что променял красавицу Зильду на какую-то… какую-то… Девушка так и не смогла сразу подобрать достойного эпитета для неведомой разлучницы. Лишь после того, как расстроенная девица основательно выплакалась и успокоилась, в ее маленькой головке один за другим начали появляться жуткие планы мести бывшему ухажеру и коварной сучке, посмевшей перейти дорогу ей – первой красавице Урочища Единорога. К счастью, этим ужасным планам не суждено было осуществиться, поскольку никакой разлучницы вовсе не существовало, а Феллад следующим утром убыл на Сциллу в расположение учебного центра Пархая Лихого и в течение последующих трех лет своего обучения в школе пластунов, в Урочище Единорога не появлялся.
Часть вторая
Курсант
По лесной тропинке полз муравей. Со стороны могло показаться, что это
Такое поведение обыкновенной рабочей особи было весьма нетипично, поскольку этот муравьишка только-только покинул стены родной обители и, подчиняясь неумолимому инстинкту, должен был со всех ног мчаться к дохлому дождевому червю с целью набить брюхо восхитительным мясом и лишь после этого вернуться в муравейник, накормить полупереваренной отрыжкой кого-либо из соплеменников. Именно такое задание он получил от своей царицы в виде информационного пакета феромонов – специальных пахучих веществ, выделяемых всякой муравьиной особью и служащих для взаимного обмена информацией. Дело заключается вовсе не в желании или нежелании всякого представителя этого вида насекомых подчиняться указаниям своей царицы, поскольку сами понятия «желание» или «нежелание» для высокоорганизованных коллективных существ, коими являются муравьи, не существует. Муравей хоть и самый близкий родственник осы, отличается от этого своенравного насекомого железной дисциплиной, основанной на жесткой кастовой иерархии. Поэтому было вдвойне странно наблюдать за тем, как один из представителей муравьиного сообщества, нарушив приказ своей повелительницы, направляется обратно к темному зеву своего многоуровневого обиталища.
Однако не стоит голословно обвинять муравья в нарушении «приказа», поскольку (повторимся еще раз), сделать этого по собственной воле он не мог. В таком случае, что же произошло? А случилось то, что управление этой особью перехватило некое двуногое существо, сидящее с закрытыми глазами в позе лотоса на удалении десятка метров от муравейника. Если бы муравей был способен удивляться, он непременно изумился своему странному состоянию. С одной стороны, неумолимый инстинкт приказывал ему следовать к дождевому червю, с другой – чья-то железная воля поработила его сознание и заставила действовать вопреки любым инстинктам. Случись в данный момент в муравейнике какая-нибудь катастрофа: пожар, например, или визит непрошенного гостя, жаждущего полакомиться муравьями и их окуклившимися личинками, он не сможет двинуть лапой, дабы принять посильное участие в спасательных мероприятиях. Но способностью удивляться, так же, как и способностью к логическому мышлению, к счастью, эти трудолюбивые насекомые не обладают. А если бы обладали, муравьишка попросту сошел бы с ума и валялся бы сейчас под листом подорожника или мать-и-мачехи, навсегда потеряв возможность адекватно воспринимать действительность. Опять же к счастью для муравьиного племени, эти создания не могут сходить с ума, поэтому овладевшая его сознанием воля высшего существа не стала чужеродным фактором – просто в мозгу появился другой императив – топать прямиком к царице, а первоначальное задание под кодовым названием «обеспечение населения муравейника продуктами питания» до поры до времени отошло на задний план.
Между тем сознание двуногого существа, управлявшего поведением насекомого, подвергалось значительно большему стрессу, нежели сознание его подопечного. Весьма сложно быть муравьем или какой другой тварью, оставаясь при этом человеком. Однако контактёр на то и контактёр, чтобы без ущерба для собственной психики вступать в контакт с братьями меньшими, дабы, выражаясь мудреным языком дипломатии, принудить их к участию в переговорном процессе или, попросту, заставить поступать так, как это нужно людям.
Не удивляясь ни чему, насекомое подбиралось к темному зеву своего дома-крепости. Сколько раз вместилище процветающей колонии подвергалось разного рода смертельным опасностям, на вскидку и не сосчитать. К его стенам подступали орды рыжих муравьев – заклятых врагов черных лесных. Сюда наведывались бурые медведи – большие охотники до окуклившихся личинок, которые некоторые люди ошибочно принимают за муравьиные яйца. Однажды муравейник едва не погиб от какой-то непонятной эпидемии. Беспощадная болезнь, будто косой косила муравьишек. От первоначального населения муравейника уцелело едва ли пятая часть. Однако справились и с этой напастью: выбросили зараженные тела соплеменников, продезинфицировали коридоры, кладовые и прочие помещения, восстановили численность популяции.