Мир другой – законы те же

Буров Егор

Жора осознал, что парень прав, но у него имелось оправдание, он городской житель. А в ленных владениях, расположенных в королевстве Суролтар с рыцарем постоянно ходили проводники. Однако здесь ему придётся примерить на себя мантию студента. Младший по возрасту, но не по опыту, Малыш показал, что ему есть чему научить взрослого воина.

Обескураженный Жора плёлся за парнем и размышлял о трудностях жизни в лесу. Он устал и жутко хотелось есть, но Малыш рекомендовал дотерпеть до оврага, чтобы в торжественной обстановке употребить первую добычу горе-охотника и отметить

новоселье глотком крови. Жора как представил подобную картину, и его чуть не стошнило, на что Малыш хмыкнул и сказал, мол, эту часть программы можно пропустить.

Надо признать, что чувство юмора у парня оказалось черней самой тёмной ночи. Он наслаждался ситуацией и, добравшись до землянки, признался, что с сёстрами не мог вести себя так, потому что он парень и должен подавать пример, а с неумелым товарищем ему легко общаться. Да, рыцарь старше, но если они повздорят, Малыш не станет сдерживаться и свернёт ему шею, а Фейри и Ага-сану приходилось терпеть.

Жора опешил от подобного заявления и предложил бой, на что Малыш усмехнулся и, подойдя к доспехам из чешуи дракона, надавил пальцем с острым когтем на наплечник и пробил его насквозь. После развернулся и сказал:

— Ты пока не дракон, поэтому мне не соперник. Я готов тебя слушать, если ты скажешь что-то полезное, но в лесу ты неопытный, поэтому делай, что говорю, и не злись. Мне бы не хотелось тебя убивать.

— А на мечах ты умеешь сражаться? — поинтересовался Жора, чтобы хоть в чём-то превзойти брюнета.

— Чуть хуже Тристана.

— Это кто?

— Чёрный дракон. Один из лучших фехтовальщиков, — ответил Малыш.

— А что скажешь о Георге? — задал вопрос Жора.

— Он более опытный, но три из десяти я выигрывал, — заявил парень.

— Когда мы бились длинными мечами, счёт пять-пять, — победно улыбнулся Жора и добавил: — Но здесь у меня только короткий клинок.

— А я двумя мечами, — сказал Малыш. — Надо будет провести тренировку. Давно я клинком не махал. Почти забыл, как это делается.

— Если ты так хорош, думаю, быстро наверстаешь.

Следующие несколько дней они снова следили за работниками и слушали разговоры. Постепенно они начали понимать смысл речей. Малыш с тоской поглядывал на трудящихся людей и ворчал, что не смог бы постоянно возиться в земле. Сильнее всего удивил тот момент, когда молодые ребята, сидя на корточках или на коленях, выдёргивали корни травы из земли.

— Что они делают? Неужели сложно поджечь почву? Разведи костёр и…

— Честно сказать, я далёк от земледелия, — ответил Жора, — но если останутся сорняки, злаки получат меньше полезных минералов. А вот по поводу огня я не знаю. Может, опасаются пожара?

— Нет, я точно не смогу ковыряться в земле, — проворчал Малыш. — Интересно, почему они на охоту не ходят? Луки есть, но никто из них ни разу не отправился вглубь леса.

— Кто их знает, — пожал плечами Жора. — Может, это запретная территория? В Суролтаре только сеньоры и их слуги имели право отстреливать оленей, а браконьеров ловили егеря и вешали на деревьях.

— Я здесь не видел ни тех, ни других, — задумчиво произнёс

Малыш. — Мы обычно по ночам в лесу ходим, но иногда я днём передвигаюсь. Знаешь, какую особенность я заметил? Местами на деревьях вырезан человечек на палочке. И вот за эту границу они не ходят. Как думаешь, тот мужик в белом действительно их бог? Мог ли он запретить местным ходить сюда, чтобы они не нашли полянку, где мы появились?

— Вполне возможно, — согласился Жора. — Исходя из этого, можно предположить, что деревеньки принадлежат местному храму.

— Почему ты так думаешь? — спросил Малыш.

— У них на верхней одежде нашит тот самый знак с палочкой.

Парень задумался, пытаясь вспомнить, как выглядели мужчины утром, пока не разделись для работы, а после улыбнулся и сказал:

— Это же замечательно. Значит мы в этом лесу одни. То-то я смотрю, зверья здесь много и оно почти непуганое.

Придя к выводу, что по ночам в лес не ходят, Малыш сделал три тренировочных меча, и теперь к охоте прибавилось второе развлечение — поединки. Надо признать, что Жора с коротким клинком против двух мечей Малыша проиграл десять два. Но стоило ему взять в руки длинную жердь, как ситуация мгновенно изменилась. Теперь Малыш потерпел поражение с аналогичным счетом. Далее они меняли стили боя и комплекты «клинков», чтобы устранить слабости.

А вот когда парень предложил размяться голыми руками, Жора самодовольно улыбнулся, так как на Земле ходил на карате, поэтому подумал, что легко одолеет Малыша. Однако брюнет знал столько хитрых приёмов, что впору хвататься за голову. И что самое обидное, он не использовал силу, а подавлял техникой и умением. Жоре вспомнился анекдот про Чапаева, который вышел бороться с каким-то мастером по самбо и укусил себя за задницу. Оказавшись в захвате, он почувствовал себя почти также. Осознав, что сильно отстает, Жора настоял на ежедневных боях без оружия.

Так они и жили — целый день лежали в тенёчке и слушали разговоры местных жителей, после заката охотились, а позже тренировались. Жора чувствовал себя дикарем, потому что бегал в набедренной повязке и постоянно мазался грязью. Благо перед сном он полностью обмывался, чтобы не подцепить какую-нибудь заразу.

Периодически лил дождь, хотя чаще шла морось, но Жора стойко терпел капризы погоды и нервных срывов не допускал. В подобные дни два атлета посвящали время обходу территорий и наведывались к полянке с поваленными каменными плитами. К величайшему сожалению Кошмарик так и не объявился, потому что записка, выложенная камушками на земле, оставалась нетронутой.

Лето близилось к завершению. За несколько месяцев Жора и Малыш научились понимать местную речь и говорили с акцентом. Работа по очистке поляны тоже подошла к концу. И хотя участок составлял всего триста на четыреста метров, тридцатилетний мужчина заявил, что надо собирать урожай на хозяйском поле. Он добавил, что сегодня приезжает местный жрец с проверкой и, оценив масштаб вложенного труда, либо благословит на посев будущей весной, либо прикажет расширить площадь. Мужчины заворчали, но особо не возмущались.