Мир Формулы-1 изнутри
Шрифт:
Старт! Подобно прыжку пантеры в лидеры вырывается одна машина: Ханс Штук на «серебряной рыбе» Auto-Union, но Карачиолла начеку. Он немедленно повисает на хвосте своего старого противника, ловко используя его аэродинамическую тень, экономя топливо и ресурс мотора.
Начинается настоящий нервный марафон через 1276 поворотов и 928 «шикан». Эти «шиканы» — искусственные ворота, поставленные на прямых с помощью тюков сена. Машины могут просочиться сквозь них только на первой скорости.
На втором круге в боксы заезжает Эрнст Хенне и вылезает — поломка радиатора. Я еще не оправился от этого удара, когда тут же останавливается еще одна «серебряная стрела».
Но то, как он едет, заставляет меня уже очень скоро забыть все сомнения. С необыкновенной чувствительностью он проводит 300 л.с. через повороты и «шиканы». У него нет резких торможений и диких ускорений, рывков рулем. Даже более чем до аварии Рудольф Карачиола едет глазами, головой — и задом. Он обдумывает каждый сантиметр поворотов, точно чувствует, с какой скоростью и с каким ускорением он может получить максимум преимущества. Круг за кругом он держится на втором месте позади Штука.
После 50 круга Карачиолла уже почти не видит знаков из боксов. Продержатся, бьется в его висках. Продержаться... ты должен! Он не знает, что многие здоровые гонщики уже давно сдались или с трудом держат машину в повиновении — покорённые жарой, бесконечным переключением передач, сцеплением, торможением через повороты и «шиканы».
57 круг: все ждут Штука, на лидирующей машине. Но Штука нет. Часы тикают. Что случилось? — Вот! Я вскидываю вверх руки. В моих ушах звучит бесконечно приятный звук: компрессор «серебряной стрелы». Руди лидирует! Он обогнал Штука! Он выиграл дуэль... сражение против противника и против самого себя... Сразу после этого Штук заезжает в боксы. Порванные задние шины — это расплата за его технику прохождения поворотов, за угловатую манеру рвать машину вокруг «шикан». Рядом, у Auto Union вдруг начинается беготня. Вилли Вальб потерял сознание. Вилли Вальб, когда-то инженер Mercedes-Benz, теперь гоночный директор Auto-Union. Вчерашний друг, сегодняшний противник. Жара, возбуждение — для него это слишком. Почечная колика. Его уносят прочь на носилках.
Карачиолла лидирует. Но теперь, когда ему это удалось, его силы тают в этой ужасной борьбе против жары и убийственной трассы. Он почти уже не может держать руль, ноги тяжелы как свинец и почти не подчиняются. Он заезжает в боксы. Его лицо покрыто мелкими каплями пота, слоем масла и грязи. Губы дрожат от слабости.
— Все, — говорит он, — Я больше не могу, выбился из сил. Пусть дальше едет Фаджиоли...
Мы поднимаем, нет, — выдёргиваем Руди с сидения, Фаджиоли немедленно прыгает в машину и уносится прочь. Тикает секундомер. 24 секунды... только теперь — после замены шины — мимо проезжает Штук. Все остальные машины далеко отстали, у них никаких шансов. Фаджиоли победителем пересекает финишную черту — на машине Руди. Штук занял второе место.
Все ликуют. Только один человек сидит в углу, голова опущена на руки, и тупо смотрит перед собой — Рудольф Карачиолла. — Снова только половинчатая победа, — думает он. — Снова я не выдержал. — Сумею ли я снова научится побеждать – как когда-то? — Когда я еще был здоров, и рядом со мной была Чарли? [24]
Октябрь. Мокрый, холодный ветер дует по автостраде южнее Будапешта.
Мы боимся этой влажности, этого ветра. Ведь мы хотим установить мировой рекорд.
24
Жена
Но кто будет управлять машиной, превращенной с помощью плексигласа и алюминия в прилизанный «гоночный лимузин»? Браухич лежит на животе с переломом черепа. Фаджиоли итальянец. А Карачиолла? Ну, мы все еще не доверяем его ноге. Остался только Эрнст Хенне. Он специалист по рекордам — на мотоцикле. На своем BMW он уже собрал более полудюжины. Ему мы доверили нашу машину.
Утром перед стартом мы как раз сидим за завтраком в отеле, когда к нашему столу подходит человек в белом гоночном комбинезоне и вежливо желает «доброго утра». Это — Рудольф Карачиолла.
От удивления мне кусок попал не в то горло. Я кашляю, плююсь и хватаю ртом воздух.
— Руди, — наконец смог сказать я, — Как, скажите на милость, Вы сюда попали?
— Прямо из Лугано, — невинно отвечает он, — Просто хотел посмотреть на ваши рекордные заезды.
— Вот как, — говорю я, — И для этого вы надели полное гоночное обмундирование?
Холодно и с острой иронией Руди ответил, — Элегантный человек всегда одет согласно поводу. – Кстати, может так случится, что понадобится второй гонщик.
— Вряд ли, — резко говорит Эрнст Хенне, — Как Вы знаете, я ставлю рекорды.
Но случилось по-другому: при первой попытке Хенне замер с поломкой компрессора. Во время второй расшатался кожух над водительским местом. Во время третьей кожух оторвался совсем, Хенне потерял ориентацию, и чуть было не врезался в домик хрометража.
На слегка шатающихся ногах он вылез со своего места. — Бог любит троицу, — говорит он, — На сегодня с меня довольно. Если вы, господин Карачиолла, хотите попытать счастья — пожалуйста...
Еще бы Руди не хочет! Он только того и ждал. Он хочет поставить рекорды на расстоянии мили и километра со стартом с места. Те рекорды, которые его соперник Штук только неделю назад установил на берлинском АФУСе.
Вы, дорогой читатель, скажите: что такого в них такого — этих рекорды просто игрушки! Садишься в машину, жмешь на газ и просто едешь прямо.
Большая ошибка! Рекорд со стартом с места — это дело для мастеров. Это означает на расстоянии 160 метров, за, примерно, 30 секунд, четыре раза выжать сцепление, четыре раза переключить скорость, разогнать машину с нуля до более чем 100 км/ч. Попробуйте-ка так переключить скорость, чтобы Ваша машина при этом не замедлилась и на долю секунды? Кроме того: одно малюсенькое движение руля, малейший порыв ветра может означать смерть.
Руди едет. И — впервые в жизни он быстрее 300 км/ч. Быстрее, чем любой человек на дороге до него в обычной гоночной машине. Карачиолла установил мировой рекорд. Это его самая большая победа в этом году. Это новое начало...
Эрнст Хенне не смирился с поражением. Он забрался на свой мотоцикл и ездил до тех пор, пока не завоевал целых 23 мировых рекорда...
[…]
Я уже рассказал вам, дорогие читатели, что наши рекордные попытки в октябре 1937 года не были особо успешны. Тогда наш Mercedes на скорости 400 км/ч взлетел в воздух как самолет. Мы сдались. Но нашим инженерам это позор не давал спокойно спать. Они провели опыты в аэродинамической трубе, улучшили линию обтекания, и им пришла в голову гениальная идея: чтобы уменьшить сопротивление воздуха, они закрыли отверстия для охлаждения радиатора.