Мир Гаора
Шрифт:
– Ну, так где у тебя ещё что?
– спросила Первушка, когда он уже застёгивал рубашку.
– Нигде, - буркнул Гаор.
– Всё, спасибо, я пошёл. Мне ещё форму гладить.
– Чего-то ты прячешь, - задумчиво сказала Первушка, - что-то у тебя там ещё было. Ладно, не хочешь говорить не надо. Я всё равно найду.
– Где?
– не выдержал Гаор.
– В задницу ко мне залезешь, что ли?!
– Ах, вот оно что!
– даже ахнула Первушка.
– Так тебя оприходовать хотели, а ты не дался, дурак лохматый. За это и в
– Заткнись!
– крикнул шёпотом Гаор, чувствуя, что теряет самообладание.
Она усмехнулась и повторила уже другим, по-настоящему участливым тоном.
– Ну, дурак, ну, дикарь. Ладно, иди. Всё понятно с тобой.
Гаор вышел, из последних сил удержавшись от хлопка дверью. Вот сволочь-баба, ведь размотала его. Теперь пойдёт звон. И что тогда?
А... стоп, она что сказала? Что его хотели оприходовать, а он не дался. Всё, вот этого и держаться. Не дался, не взяли его.
Большинство, пока он был у Первушки, уже управилось со всеми делами и укладывалось спать: никаких других радостей купленным рабам в "Орлином Гнезде" не полагалось.
Гаор собрал свою выездную форму и пошёл в ремонтную чиститься и гладиться. И тут же, как из-под пола, вынырнул Вьюнок и пристроился рядом. Молча и очень внимательно он следил, как Гаор гладил брюки, чистил куртку и драил ботинки. И только в самом конце спросил уважительным шёпотом:
– Это ты каждый раз так?
Гаор покосился на него, вздохнул и нехотя, но не зло буркнул:
– Форму в порядке держать надо.
– Ага, - кивнул Вьюнок. И попросил: - Научишь меня?
От просьбы научить Гаор никогда не отмахивался, помня, как его самого учили и спасали этой учёбой.
– Ладно. Тащи своё.
Вьюнок удивлённо засмеялся.
– А во, моё на мне.
Гаор досадливо выругался.
– Грязное не гладят.
– А твоё?
– Моё я сам делаю, - отрезал Гаор и выключил утюг.
– Всё, малец, отбой сейчас. Дуй к себе.
– А... а Сам сказал, чтоб я с тобой спал, - робко сказал Вьюнок.
– Меня не было, ты где спал?
– А с кем положат, - вздохнул Вьюнок. И попросил: - Ты только не щипайся, ладно? Так-то я уже умею, а когда щиплются, у меня не получается.
Такого Гаор не ждал и что тут ему делать не мог придумать. Как-то всё сразу обрушилось на него. И Снежка была своей, а этот... востроносый... Вьюнок, закинув голову, смотрел на него одновременно и настороженно, и доверчиво.
Гаор снова выругался. Вот чёрт, прижали его опять, а сцепляться с Мажордомом из-за мальца глупо, ведь эта сволочь так повернёт, что он, дескать, умелого себе требует, и ославит его. Придётся... придётся как со Снежкой.
– Чёрт с тобой.
Вьюнок робко улыбнулся ему и зачастил:
– Я всё-всё буду делать. Я и ртом, и руками уже умею...
– Заткнись, - оборвал его излияния Гаор.
–
Свет в спальне ещё дневной, но большинство уже лежало. Появление Вьюнка, семенившего за Гаором, никого не удивило и не возмутило. То ли все уже всё знали, то ли дело было вполне обычным... Хотя нет, это для первой спальни норма, а здесь... Гаор не додумал, обнаружив, что на спинке его кровати висит ещё одно полотенце, а в тумбочке ещё одно мыло в мыльнице и мочалка. Однако...
– Всё своё принёс?
– строгим шёпотом спросил он Вьюнка.
– Ага, - кивнул тот.
– А мне больше и не положено.
Гаор кивнул и, собрав своё, пошёл в душ. Вьюнок так же молча схватил своё и побежал следом. И в раздевалке, и в душе он молча и старательно копировал все действия Гаора. Его послушание, а главное, молчание, позволили Гаору совсем успокоиться. Что ж, в каком полку служишь, по тому Уставу и живёшь. Противно, конечно, но всё же... малец-то совсем не виноват. И раз просит не щипаться... значит, солона наука эта. "А то ты этого на своей шкуре не прочувствовал?" - ехидно, но беззвучно спросил он сам себя, протирая шею под ошейником.
Так же молча они вернулись в спальню, развесили на спинке кровати оба полотенца, Вьюнок снял и аккуратно сложил в шкаф - до вешалки ему не дотянуться - свою одежду. Гаор кивком одобрил и разобрал постель.
– Ложимся спина к спине, - скомандовал он, - лапы распустишь, поколочу и выкину.
– Ага, - удивлённо кивнул Вьюнок.
И только они легли, как голос Мажордома из селекторной коробки приказал всем спать и Старший по спальне переключил свет с белого дневного на синий ночной. Спальня наполнилась храпом и сопением. Вьюнок заснул почти сразу, свернувшись клубком, но потом, видно, пригрелся, и вытянулся, прижимаясь к нему. Ощущение лежащего рядом вплотную чужого голого тела было неприятно, и сон у Гаора, несмотря на микстуру Первушки, был неровным. А малыш прижимался к нему всё сильнее, будто хотел столкнуть с кровати. Ему тоже что-то снилось, и, судя по тому, как мальчишка вздрагивал и всхлипывал, не шибко приятное.
Хотя... чему тут удивляться: что такое учёба на "усладу", он теперь знает, и каково после этой учёбы - тоже. Но надо спать, завтра ему легковушку в десять, а потом на тренировку. Хреново. А никуда ты не денешься, и помни: могло быть и хуже. Успокоив себя этим, Гаор всё-таки заснул.
А утром... утром обычная суета и суматоха. На болтавшегося под ногами Вьюнка никто не обращал внимания. А тот старательно бегал за Гаором, во всём подражая ему. Правда, в столовой сидел с остальными мальцами за отдельным маленьким столом. Гаор только сейчас заметил это, когда, войдя в столовую, вдруг обнаружил, что Вьюнка рядом нет, и оглянулся посмотреть, куда тот делся. Но после завтрака Вьюнок сразу опять оказался рядом с ним и спросил: