Мир ГП
Шрифт:
— Занятно. И какая знакомая магия. Директор, — я прервал напряженную беседу старика с Фаджем. И, потряхивая в руке подделку колдофона, спросил: — Вы не хотите мне это объяснить?
— Алекс? — удивился Дамблдор, но разглядев вещицу у меня в руке, всё понял. — Давай поговорим у меня в кабинете.
Он, скомкано попрощался с министром, и, с помощью феникса, перенёс нас в свой кабинет.
— Как это понимать, директор? Всю эту ситуацию, — одновременно с вопросом, я начал накачивать ауру энергией, да так, что она стала давить на окружающих. — Пока что я вижу преднамеренное причинение вреда Гарри.
Дамблдор вздохнул,
— А ты стал очень силён, мой мальчик. И когда только успел? Я ведь помню, когда ты учился здесь, то твой потенциал был вполне средним.
— Давайте отложим тему обо мне.
— И правда, наверное следует всё рассказать, чтобы быт готовым. Гарри Поттер, — старик посмотрел на мальчика, — в ту ночь, когда умерли твои родители, я был рядом, и всё видел.
— Но… как? Хотя постойте. Мантия невидимка?
— Всё верно, мой мальчик. Спросишь, почему я не вмешался? — директор откинулся на спинку кресла. — Дело в том, что я там был с помощью Маховика Времени. Это такой артефакт, что позволяет заглянуть в прошлое. Можно и воздействовать на него, но строго по определенным правилам. В той ситуации, обстоятельства так и не сложились в пользу вмешательства.
Гарри знал ту историю в подробностях от Лили, и эта тема его уже не шокировала.
— Я рад, что ты так спокойно воспринимаешь мой рассказ, Гарри. Поэтому продолжу. Хоть я и не мог воздействовать на прошлое, но смог продиагностировать твой шрам. Это крестраж, Гарри. Это такая тёмная магия…
— Я знаю, профессор.
— Хм-м, — я бы не сказал, что Дамблдор был удивлён. — Должен спросить — откуда?
— Мы распотрошили этот крестраж, директор, — на вопрос ответил я. — Он содержал воспоминания Волди, и мы оставили к ним доступ, как к энциклопедии.
— Ах, вот откуда успехи Гарри в учёбе. Но откуда твои знания о крестраже? Да такие, чтоб разобраться в его устройстве.
— В своем путешествии, я имел возможность исследовать то, что не дает умереть Волди. Этот идиот не остановился на одном…
— И сколько…? — директор не закончил вопрос, но я его понял.
— Всего семь. Самый сильный был в дневнике Тома. Ещё мне удалось найти два. Один нашли вы и один был в Гарри. Ещё один я знаю где, и последний, судя по тому, что Том запихнул кусок себя в живое существо, предполагаю в змее.
— Вот оно что. Значит вам осталось уничтожить два крестража.
— Значит вы, зная о крестражах, скрывали эту информацию. Не готовили Гарри к очевидному противостоянию с Тёмными Лордом. Вообще не заботились его судьбой, — вывод был очевиден, и мне хотелось услышать ответ старика на такое обвинение.
— Ты прав, Алекс. Моя вина. Но я, и сейчас, сомневаюсь, что мальчика можно вывести на приемлемый уровень за разумные сроки. Я надеялся, что смогу сделать всё сам, а в ключевом моменте подключить Гарри. Но не судьба. Похоже, что пророчество против моего участия. Значит флаг в ваших руках.
— Я, конечно, не отказываюсь. Но куда собрались — вы?
— Мне не долго осталось, — директор стянул с левой руки перчатку. — В перстне Гонтов было сильное проклятие, которое смогло меня обмануть. И теперь, только благодаря зельям Северуса, я ещё жив. Но они только оттягивают неизбежное.
— Вы умираете?! — ахнул Гарри, при виде кисти, покрытой чёрными полосками омертвевшей плоти.
— Да, мой мальчик. Надо
— Вы знаете, — заметил я. — После разговоров о крестражах, ваши слова звучат неоднозначно.
— О! Конечно же, я не обращусь к тёмной магии, — хитро усмехнулся директор.
Ох уж эти стереотипы. Впрочем, они способны оградить от глупостей слабых волей.
— А что вы скажете, директор, если я предложу вылечить вас?
— К сожалению, меня может вылечить лишь смерть.
— Это верно. Но так же верно и то, что смерть тела не приговор.
— Я уже думал о ваших успехах. Но это проклятие влияет и на душу, не только на тело. Боюсь, что ваши методики тут бесполезны.
— Позвольте, мне самому определять, где мои методы бесполезны, — выразил я недовольство.
Разговор получился долгим. И результатом стал договор, где я обязался приложить все свои знания для лечения Дамблдора. А он, в свою очередь, дал слово не создавать мне проблем. По крайней мере, не узнав моих планов от меня.
Время утекало как песок сквозь пальцы. Я проводил один тест за другим в поисках решения задачи по спасению Сириуса, но каждый из них выдавал столько данных, что хватит на месяц обработки. А главное — тесты подтверждали мою рабочую теорию. Она заключалась в том, что Арка Смерти — неисправный портал, который встал на режим поглощения энергии. Правда, поле поглощения очень маленькое, всего пара сантиметров от поверхности полотна портала. Но оно очень мощное. Я хотел перегрузить поглощение притоком энергии, и, пока оно малоактивно, вытащить Блэка. Но сила поглощения оказалась столь мощной, что для его перегрузки потребуется очень много энергии. Конечно, не сравнить с тем, сколько было потрачено в Марсе, но в случае с Аркой, эта энергия будет очень сильно концентрирована. А значит не избежать утечек и незапланированных последствий. Вплоть до образования пространственной аномалии.
Всё это говорит о том, что ремонта арки мне не избежать. Только так я смогу контролировать потоки энергии, чтоб вся операция прошла без серьёзных последствий.
Вопросом доступа к арке сейчас как раз занимался Арктурус, а я, кроме тестов, контролировал процесс зарядки накопителя.
Звонок от Лорда Блэка, о том, что он смог договориться, поступил через полчаса. У меня всё было готово, и я, со своими дружинниками, сразу же переместился в Атриум министерства. Оттуда, в сопровождении двух невыразимцев, на девятый уровень, к Арке Смерти.
Для ремонта я приготовил обычную известковую смесь. Она достаточно быстро сохнет, а потом, на ней можно без труда выводить руны.
У основания Арки лежали аккуратно сложенные осколки камней, судя по следам обработки, это обломки. Их кто-то аккуратно сложил так, как они должны быть расположены, и во время боя, никто не запнулся об эту кучу. Спасибо этому человеку, это сильно облегчало нам работу.
Сами каменные работы выполнил один из невыразимцев, а когда он закончил, работу начал я. С установленными камнями, даже потерявшими свои части, картина оказалась достаточно ясной, рунные цепочки достаточно понятными. Тут же стала понятна причина, по которой Арку не восстановили раньше — на ней просматривались руны, которые я не встречал в этом мире. А вот в гептаграмме — были. Значит я смогу их восстановить.