Мир Ило. Повесть о Марге
Шрифт:
Наконец, Маргу перестала раздражать ее неровная походка по размытой булыжной дороге. Девушка заметила перемену по своим звонким размеренным шагам и посмотрела под ноги – она шла по черной брусчатке.
Марга остановилась и оглянулась назад. Начало брусчатки уже скрылось из виду, а девушка зашагала дальше размашисто и энергично.
Солнце медленно сходило с зенита, небо было безоблачно. Вдоль черной дороги не было ни домов, ни оград, ни растительности. Марга шла по бесконечному подиуму в пустом выставочном зале. Странница задорно противостояла порывам встречного
Едва слышно зашептала листва и Марга вскинула голову. Начинался редкий лесок. Перед леском – несколько уставших срубов.
«Ни людей, ни живности», – Марга замедлила шаг и стала искать глазами хоть какой-нибудь одушевленный объект.
– О! – путница увидела пожилого человека и поравнялась с ним. – Отец!
От старика Маргу отделяло метров пять – ни одна из построек не находилась к брусчатке ближе. Но сходить с дороги девушка не стала.
Не сыскав внимания, Марга громко огласила свое присутствие:
– Уважаемый!
– А? – мужчина обернулся.
– Долго до Они-сити, отец? – Марга положила руки на бедра.
Старик злобно тряхнул руками и сплюнул себе под ноги.
– Ого, – брови девушки подскочили.
– Много вас тут таких ходит! Что тебе там? Тоже легких денег? – скрежетал старик. – Вон я, отец мой, отец моего деда – мы все работали, в поле дохли, шоб вы жили, дети! А вы смерти ищите, с этими демонами ходите…
– Всё ясно, спасибо, – буркнула Марга под нос и продолжила путь.
Черная брусчатка вела путницу дальше вдоль деревьев, которые сохраняли меж собой изрядную дистанцию. Больше не встречалось ничего, напоминающего населенный пункт.
К вечеру ветер холодал, всё чаще к сырому древесному запаху подмешивались диковинные ароматы. Но несмотря на перемены в воздухе, пейзаж не менялся.
– А может вернуться и помереть с дедом в поле? – Мида обернулась, но опять ушла настолько далеко, что маленькое селение пропало из зоны видимости.
Солнце в раннюю осеннюю пору садится столь скоро, что остается только изумляться. Однако в этот момент Маргу изумлял не закат, а высокая черная стена вдали и маячащие в ее заточении красные фонари.
– Дорогу!
Нечто на узких высоких колесах пролетело мимо девушки, неистово крутя педалями и развевая на ветру рыжий хвост. Странница вздрогнула от неожиданности и остановилась.
Марга стояла на возвышенности, поэтому колеса скрылись от ее взора, нырнув к подножию холма. Девушка поправила воротник куртки и направилась следом вниз.
Тот, кто обогнал Маргу на велосипеде, влетел в раскрытые ворота не сбавляя скорости.
По мере того, как Марга приближалась к городу, чарующие запахи усиливались и множились. Сладкий тяжелый, масляный жареный, крепкий ментоловый, табачный – они наперебой манили внутрь, за стену.
Когда Марга приблизилась к воротам, в нос закрался еще один запах:
– Шерсть, – странница сдержалась, чтобы не поморщиться. Но глаза закатились сами.
Прислонившись спиной к воротному столбу, стоял охранник под два метра ростом. Собачья морда с залысинами на шрамах наблюдала одним здоровым
Не останавливаясь, Марга сравнила взглядом босые лапы сторожа и свои походные ботинки.
– Ты заблудилась, девочка? – недоверчиво спросил охранник.
– Я пришла навестить бабушку, – ответила Марга, равнодушно подняв на стража глаза, – если ее еще не сожрали.
Стражник хмыкнул Марге вслед.
Своим визитом странница не нарушила течения жизни Города Демонов. Горожане ходили группами, но встречались и одиночки. Высокие и неторопливые, маленькие и юркие, по пояс Марге и толстые. С песьими, кошачьими, свиными головами, с головами ящеров, лысые, волосатые, чешуйчатые. Закутанные в слои дорогих тканей или по пояс голые, неуклюже ронявшие на мостовую дымящиеся куски мяса в тесте или пьющие прямо на ходу из глиняных бутылей. Каждый был занят собой или своей компанией.
«Надо держаться спокойнее. Не помню, видела ли я раньше в одном месте столько разномастных тварей», – девушка не спеша осматривалась, в поисках забегаловки.
Марге не пришлось пробиваться сквозь толпы прохожих – прохожие сами не стремились приближаться. Горожане здесь не столько уважали личное пространство чужого, сколько уважали свое личное пространство.
Путница подошла к палатке, где жарили что-то, что продолжало пищать не только в масле, но и во рту, когда его уже жевали, и поморщилась. Привалившись поясницей к деревянной изгороди, девушка вновь огляделась. Красные фонари парили в воздухе над комплексом из трех зданий. Центральное строение выделялось размером и выступало перед двумя соседними. Багряные стены накрывали черные покатые крыши. Загнутые кверху углы крыш напоминали четырехугольные юбочки на жестком каркасе. Карнизы по всему периметру украшали красные фонари с кисточками, самые крупные висели над главным входом.
Центральное здание было не только крупнее боковых, но и возвышалось за счет каменного фундамента. Лестницу, ведущую к парадному входу, устилал серебристый мех.
От ритмов и витиеватых мотивов, издаваемых звонкими металлическими инструментами, казалось, вибрировал воздух. Смех со стороны увеселительного комплекса то нежно рассыпался жемчугом, то раскатисто грохотал, дразня прохожих и приглашая их вкусить радости жизни.
«Идти туда, где покрасивее и посветлее, мне не по карману», – рассуждала Марга.
Глянув в противоположную красным фонарям сторону, путница обнаружила двухэтажный домик, обложенный замшелым камнем. Над входом висела изрядно побитая вывеска с характерной для харчевни картинкой.
"Видно, с ней часто встречаются лбами", – подумала девушка, однако ей с ее средним ростом не грозило вывеску задеть.
Марга зашла внутрь. Дверь в харчевне отсутствовала. В каменных стенах, на бревенчатом полу было несколько столов, за каждым столом по несколько разношерстных проходимцев.