Мир империи землян 2

Sleeping

Эльфы, проклятые эльфы – всему виной. Ещё их называли тварями, чужими, иномирянами, захватчиками и так далее. Политкомиссар, товарищ Юаньхун, не стеснялся потратить лишнее время, объясняя текущую мировую ситуацию и местов ней бойцов китайской народной армии так, чтобы дошло до каждого олуха, ещё вчера ухаживающего за козами в горной деревне, а теперь мобилизованного в гордую и непобедимую. Впрочем, Ли Ятсен сам был из деревенских, хотя служить начал ещё до начала вторжения и теперь считался опытным бойцом. Старшего лейтенант вот уже полгода как дали. И полковник его ценит и знает, что боец Ятсен не подведёт. Поэтому и ставит его экипаж всегда на самых опасных участках. Но кто-то ведь должен там быть? А старший лейтенант Ли Ятсен подготовлен

лучше многих прочих. Сам по себе опытный командир и экипаж у него подобран грамотный, понимающий своего командира с полуслова, а порой даже с одного только жеста. Машина у них тоже отличная – сверхтяжёлый, сверхбронированный танк прорыва. Одна из последних модификаций разработанная уже после начала войны вторжения с учётом противостояния тварям. Плюс техники навесили на него всякого дополнительного, превращая боевую машину в огромного стального ёжика. Очень злобного ёжика. Можно не бояться прямого столкновения с мамонтом-личем или с земляным драконом – передний таран просто разрежет их пополам, а прикрытые отвалами гусеницы размажут и разотрут остатки. Нет, всё правильно сделал полковник, поставив его экипаж в первую линию. Кто другой может быть и подвёл бы, но лейтенант Ятсен – никогда.

И всё-таки – хорошо бы увидеть солнышко. Но нет. Тучи, тучи и снова тучи. Слоённый пирог из туч, одна чернее другой, закрывает небо от края до края щедро сыпля ледяной моросью.

Пока ещё объявленная степень готовности не была повышена до самой полной, лейтенант Ли курил рядом со своей машиной. Сотни тяжёлых машин, что пойдут в первой волне выстроились в полной готовности со своими экипажами. Многие, подражая лейтенанту, курили. Кто-то, наслаждаясь, маленькими глотками пил горячий кофе из термоса. Но большинство просто стояло, вдыхая кислый от обилия химикатов, которыми заливали подходы к контролируемой тварями зоне воздух и слушали далёкий гул пролетевших над головой бомбардировщиков.

Слабый огонёк сигареты приходилось прикрывать ладонью. Курить под снежно-ледяной моросью то ещё развлечение, но кто знает? Может быть эта сигарета будет последней в его жизни? Весьма дрянная, к слову, сигарета. Правда других сейчас и не достанешь, если только за совсем уж неприличные деньги, да и то лишь по знакомству.

Впереди, на захваченной тварями территории, сверкало и грохотало. Тяжёлые бомбы сыпались щедро, как горох из перевёрнутого ведра. Волны бомбардировщиков перемежались ракетными ударами и огнём тяжёлой артиллерии. Подготовка к операции «прорыв» выполнялась основательно. Казалось – ничто не могло уцелеть при такой плотности огня, но Ли знал, что это не так. Твари закопаются в землю, мимикрируют, пережидая огневой вал, а после отряхнутся и вылезут. Не все, но значительная их часть. А из открытого портала, к прореженным товаркам, несутся на помощь новые армии тварей. У проклятых иномирян эти чудовища выполняют роль расходного материала. Как боеприпасы. Только злобные, когтистые, ядовитые и самонаводящиеся, с кучей лап, зубов, шипов, хвостов и жал. Часто за весь бой не увидишь ни одного эльфа, сражаешься только с отправленными ими тварями. Сами поганцы даже не сочтут нужным вступить в бой сохраняя свои драгоценные жизни. Бесит!

С другой стороны: если уж сами эльфийки появлялись на поле боя, то ситуация сразу резко и значительно ухудшалась. Каждый, точнее каждая из них, по совокупной оценки опасности, как танковая рота, или отделение спецназа, или отделение тяжёлых огнемётных систем – конкретное сравнение зависит от конкретной ситуации. Ли Ятсен никогда не забудет, как первый раз увидел тонкий, с виду, меч, до половины воткнутый в танковую броню так, что кончик лезвия вышел внутри. Да, это был лёгкий танк без обвесов и дополнительно приваренных сверху шипов. Но сам факт. А уж чего натерпелся экипаж этого танка и представить сложно. Сам меч из какого-то необычного, сверхпрочного и сверхострого материала потом выдернули из брони с помощью другого танка и его забрали с собой безопасникии.

Шестьдесят

километров. Примерно столько им предстоит пройти по захваченной тварями территории. Это самый короткий путь до аномалии, с любой другой стороны идти пришлось бы гораздо больше. Шестьдесят километров – вроде бы немного, но это если по ровному шоссе и на новеньком спортивном автомобиле – пролетишь минут за двадцать и никаких проблем. Увы, здесь так не получится. Пересечённая местность. Не то чтобы полноценные горы, но крутых холмов хватает. Остатки леса. Руины двух небольших городов. И полным-полно тварей. Чужие ведь не дураки и они прекрасно видят, что задумали люди. Поэтому концентрация тварей на этих шести десятках километров такая, что мама не горюй. Их сейчас как раз утюжат бомбардировщики выжигая, перемалывая с землёй, обрушивая с небес самый настоящий библейский гнев.

Звук раздавшейся команды «приготовиться» заставил лейтенанта Ятсена потушить окурок и забраться в танк. Остальные члены экипажа уже сидели там. Мехвод как раз убирал упаковку острых рыбных чипсов, до которых был большим охотником. Непонятно, где только доставал их в таком количестве. Ну да то сугубо его дело.

Сверхтяжёлый танк дрогнул, будучи готовым начать движение в любой момент. Ли с радостью ощутил эту подвластную его воле запредельную мощь. Он словно всадник, оседлавший легендарного дракона. Дракона целиком из стали. Практически неуязвимого. Практически всемогущего. Сверхтяжёлая модификация танка «типа сто десять», дополнительно доработанная именно для противостояния тварям.

– Братья: мы стальной кулак что раздавит любых врагов китайской народной армии!
– с удовольствием провозгласил Ли Ятсен.

– Мы – коготь!

– Мы-зуб!

Откликнулись один за другим другие члены экипажа.

– Мы-грохочущая смерть, -добавил стрелок и наводчик.

Эти слова, впервые сказанные Ли чтобы успокоить расшатавшиеся перед одним из первых боёв с тварями нервы, стали у экипажа чем-то вроде традиции и, с вариациями, повторялись перед каждым крупным сражением, если выдавались несколько свободных минут.

Страх и правда будто исчез. Волнение осталось, а страха – страха больше не было.

Сигнал на выдвижение. Первый ряд сверхтяжёлых танков дрогнул и пошёл вперёд. За ним второй. Третьими шли средние танки, также ощетинившиеся во все стороны укреплёнными на броне стальными шипами и кольями.

Неудержимая стальная лавина, словно ртуть через сито, прошла заставы и оборонительные линии выстроенные чтобы сдерживать атаки тварей на периметр. Последние взрывы сброшенных с бомбардировщиков тяжёлых бомб отгремели только минуты назад. А дальше, почти у самой аномалии, гремят до сих пор. Там почти неуязвимые для чужаков высотные китайские, американские, российские, французские и английские бомбардировщики сбрасывают на выходящих из портала тварей столь же интернациональный состав бомбового груза.

На какую-то секунду лейтенант Ятсен замер. Земля впереди представляла собой даже не апокалиптический, а какой-то неземной пейзаж. Чёрная, демонстрирующая все оттенки чёрного от светло-серого до цвета жирного, горячего пепла, картина. Всё выжжено, разбомблено и так по несколько раз. Ни единого деревца, даже голого, траченного химией ствола. Только перепаханная земля. Отсюда и до самого горизонта. И где-то впереди до сих пор сверкает, и грохочет рукотворный, созданный руками людей, локальный и контролируемый апокалипсис.

– Командир, команда на выдвижение!
– напомнил мехвод приводя в чувство ошеломлённого от картины тотальной бомбардировки старшего лейтенанта.

– Вперёд!
– подтвердил приказ штаба непосредственный командир.

Чуть замедлившись, тяжёлый танк догнал свою линию и пошёл вровень с остальными. Мощные гусеницы взбивали неоднократно перепаханную почву оставляя в ней глубокий след. Чудом уцелевшие остатки разорванных тел особенно прочных тварей хрустели и лопались, когда по ним проезжали стальные китайские драконы.