Мир империи землян

Sleeping

– В смысле в сумочке?
– уточнил Костя.

– В рукаве.

– Серьёзно?

– Конечно. Я ведь говорила, что не люблю обманывать без большой нужды, -вытянув руку, Аня сделала какое-то движение и в ладони у неё оказалась блестящая стальная полоска. Так быстро, словно скальпель сам прыгнул в руку, а может быть там была пружина или какое-то хитрое крепление. Ещё несколько движений и она убрала его обратно.

– Ну как?

Костя покачал головой: -Просто офигеть!

Проехав село насквозь, выехали в поля. В небе кружили птичьи стаи, собираясь со всех концов. Видимо планировали полакомиться выращенным

людьми урожаем, когда тот созреет. А может быть, вполне честно, хотели искать жуков в перекопанной земле сразу после того, как люди заберут из неё то, что им нужно. Костя был городским жителем и природой предпочитал наслаждаться в строго ограниченных количествах в парках, а ещё лучше у себя в тарелке в жаренном, печёном и варёном видах.

– Ты всегда носишь с собой скальпель?

– Это уже стало привычкой, -призналась Аня.
– Тем более вокруг столько ситуаций когда нужно что-нибудь чем-нибудь разрезать: нитку там или бинт, или какой-нибудь ремешок. Довольно удобно. А хирургический скальпель, между прочим, самый острый инструмент, используемый человеком, острее чем бритва. Ну и вообще – я ведь врач. Врач должен быть всегда со скальпелем.

– На свидания тоже с ним ходишь?
– подколол Костя.

– Конечно, -не приняла шутки Анна.

– И всегда предупреждаешь парней?

– Не люблю недоговорённости и уловки. Лучше, когда оба сразу играют открытыми картами. Тогда меньше вероятность что кто-нибудь сделает какую-нибудь глупость, о которой потом будет сожалеть.

– Тебя в метро или ещё где-нибудь с ним не останавливали?
– поинтересовался Костя.

– Было дело.

– И как выпутывалась?

– Показывала сертификат врача. Нет такого закона, чтобы запрещал врачам носить при себе медицинские инструменты. В рукаве или в чемодане – дело десятое. Если продолжают цепляться, то показываю удостоверение ветерана боевых действий. Почти всегда хватает.

– Даже подумать такое про тебя не мог, Крапивина, -признался Костя.
– Пожалуй впредь постараюсь поменьше тебя бесить.

– Было бы неплохо, -улыбнулась девушка.
– А что ты собирался спросить?

– Когда?

– С самого начала.

Засаженные сельскохозяйственными культурами поля сменялись пустыми, стоящими «под паром». Специально высаживаемые на них однолетние растения бушевали, покрывая землю плотным зелёным ковром торопясь урвать свой год жизни пока люди не забрали поле обратно.

Дорога сделалась ощутимо хуже. Асфальт ещё оставался, но место ему было в музее в качестве экспоната так как клали его явно в период развитого социализма, не позже. Пришлось снизить скорость объезжая особенно крупные ямы, кое-как присыпанные гравием, а то и вовсе брошенные «как есть» по принципу «трактор мощный, он проедет».

– А, с самого начала, -вспомнил Костя.
– Да так, хотел спросить одну вещь.

– Спрашивай, -разрешила девушка со скальпелем.

– Что тебя толкнуло пойти добровольцем в калининградский конфликт? Неужели не жалко себя было? Не страшно?

– Серьёзные вопросы задаёшь, Травма. И почему именно сейчас?

– Давно хотел спросить, -признался Костя.
– Как только узнал про твоё боевое прошлое. Просто раньше случая не было. Так-то у меня нет знакомых кто бы туда ходил. А тут ты. Вот и решил узнать.

– Совсем нет знакомых кто ходил туда?

Это не с лучшей стороны характеризует твой круг общения, -хмыкнула Аня, но затем сделалась серьёзной. – Знаешь, страшно не было. До того, как оказаться там я просто не понимала, как можно взять и умереть. Умирают ведь плохие парни, а мы – мы хорошие. Потом, конечно, поняла и страшно испугалась.

– Не уехала?

– Как я могла уехать? Ладно преподаватель, который с самого начала уговаривал не ехать с ним, остаться в Москве. Ладно подруга. Я бы смогла оставить их там, а сама сбежать обратно, сказать всем, что переоценила себя или вообще ничего не никому не говорить, только…

– Что только?

– Я ведь говорила, что там было мало врачей? Если бы я уехала, то осталось бы ещё меньше, -призналась Аня.

– Не жалеешь, что вообще поехала?

– Как я могу жалеть?
– удивилась девушка.
– Это теперь часть меня. Может быть – лучшая моя часть.

Костя не нашёлся что сказать, поэтому выдавил неопределённое: -Да уж.

Ему вспомнилось бурление в рабочих чатах, когда началась горячая фаза калининградского конфликта и профессиональные кликуши принялись пугать то полноценной войной со всем блоком НАТО, то обязательной мобилизацией всех военнообязанных. И то и другое оказалось не более чем запущенными умелой рукой слухами, продержавшимися в топе новостных лент пару недель и затем сошедших на нет, чтобы смениться другими и далее по кругу. Но Костя помнил, как здоровые, половозрелые мужики-программисты истерили в рабочих чатах советую друг другу как прятаться от военкома, если тот вдруг придёт к ним с повесткой и требовали от кадровиков ответа: есть ли у компании, где они работают бронь от армии или таковой нету. Жалкое, но поучительное, зрелище если наблюдать за всем этим сохраняя холодный разум, со стороны. Тем более жалкое и тем более поучительное, что слухи не оправдались, мобилизация ограничилась людьми с военным прошлым, исключительно на добровольной основе. Сколько слюней, соплей и сообщений было вылито в чаты за это время! Что там говорить – Костя и сам поучаствовал в этой вакханалии ущербности и позорного страха за потенциальную целостность своей сверхценной (сверх-сверхценной!) тушки.

Теперь вот узнал, что пока здоровые, бородатые, похожие на никогда не пачкавших в руки топорами модных лесорубов, программисты истерили в чатах как девчонки чтобы их только никогда и ни за что не забрали «туда». Девчонка, только-только закончившая медицинский, уже была «там» и занималась тем, чему её научили – спасала чужие жизни.

Разумеется, он и раньше всё это знал, но как-то умозрительно. А сейчас вот одна из добровольно отправившихся «туда» девчонок, вернувшаяся и повзрослевшая, сидит рядом с ним и, в ответ на его вопрос, рассказывает, как оно там было.

Странное чувство. Сложно описать словами. Как будто смотришь на снег и видишь, что он белый-белый. Смотришь на нарисованную кем-то черту и видишь, что она идеально прямая.

Без обмана, без изъяна – идеальная прямая.

Красиво.

– Ты «там» начала носить с собой скальпель?
– догадался Костя.

Аня помрачнела, но всё же сказала: -Верно, был один случай. После знакомый парень, настоящий фанат всего колюще-режущего, научил как сделать крепление чтобы сразу в руку выскакивало и вот.