Мир, который мы разрушим. Книга 1. Осколки нации

Мироненко Александр Анатольевич

– Мариам! Ау! – Поддержал отчима герой, которому от окружающей обстановки становилось всё больше не по себе.

–Ау! Ау! – Послышалось сразу с трёх сторон.

–Мы здесь! – Идите к нам! – Запричитал неизвестный женский голос.

На долю секунды в поле зрения героя попал смазанный быстрым движением силуэт. Давид вскинул дуло автомата и замер, прильнувши к прицелу.

Отчим растаял в тумане без следа. Обернувшись вокруг, герой убедился, что он остался совершенно один. Попробовал позвать, сначала дрожащим голосом, потом немного о крепнувшим, но отчим так и не отозвался. Только к крикам женщины присоединились детские голоса:

– Приди

к нам! Помоги нам! Накорми нас! – Молили они.

Пот застилал стеклянные глазницы противогаза. Дышать через фильтры было чертовски тяжело. Он так и не понял, откуда пришёлся удар. Чья-то когтистая лапа ударила ему по лицу, с мясом оторвав фильтр от противогаза и разбив стеклянные линзы. Уже лёжа на земле, Давид запоздало сообразил, что случилось, и поспешно выпустил половину рожка перед собой. Жуткий писк болью стегнул по ушам героя, грозя разорвать барабанные перепонки. Он закрыл уши ладонями, спасаясь от жуткой стегающей боли, но вскоре ультразвук прекратился.

Вскочив на ноги, герой осветил пространство вокруг себя, но никого не обнаружил, кроме небольшой лужицы густой синеватой жидкости и неглубокой борозды. Снявши с лица ставший бесполезным противогаз, он двинулся по следам умирающего монстра. Одно обрадовало его – кто бы или что бы это ни было, его можно ранить, а возможно, даже убить. Женские и детские голоса замолкли, и лишь спереди доносился звук, будто кто-то тянет своё массивное тело по земле. Шорох приближался и вскоре Давид смог в полной мере рассмотреть своего врага.

Оно лежало на земле лицом вниз и, пытаясь зацепляться двумя похожими на руки конечностями, ползти прочь от оказавшегося таким опасным, человека. Само тело было вытянутое, с маленькой головой, длинными руками и почти такими же длинными ногами. Что-то смутно напоминало в этом чудовище человека. Такая же структура тела, только что на метр выше стандартного мужчины. Белёсая почти прозрачная кожа, через которую ясно просвечивались все жилки, кровеносные сосуды и вены. Тугой каркас рёбер охватывал почти всю спину, а через прозрачную кожу ясно проступал позвоночник, грозясь её порвать худыми острыми позвонками. Всё тело и конечности было болезненно худым, без малейшего намёка на жировые отложения или же группы мышц. Ноги и позвоночник были прострелены множеством выстрелов, прозрачная жидкость помалу вытекала из ран, будто древесный сок на свежесрубленной молодой поросли. Даже сейчас мутант пытался уползти из последних сил от своей жертвы, которая внезапно превратилась в охотника.

Когда герой посветил фонарём на ещё живую тварь, то увидел, как у неё от луча света по телу начинают появляться небольшие черные пятна, быстро превращающиеся в жуткие ожоги. Тварь повернула голову в сторону героя и тот наконец-то смог рассмотреть её лицо. Вместо лица в голове зияла огромная чёрная щель. Ни глаз, ни носа, ни даже рта. Просто огромная, мать его, чёрная дыра на белёсой лысой башке! Свет причинял бедолаге жуткую боль, и он метался на земле, выворачивая конечности, в болезненной агонии.

Края дыры на жуткой морде раскрылись, выпустив из себя что-то наподобие мелкого жёлтого клюва. Ультразвук с удвоенной силой стеганул по ушам Давида, но он был уже готов к такому повороту событий. Выпустив остаток рожка твари в голову, и размазав её мозги по асфальту, герой перезарядил автомат и глубоко задумался. Покопавшись в заплечном мешке, он выудил наружу свёрток запасных портянок и бинтов. Порывшись в поисках какого-нибудь горючего, Давид к своему облегчению

обнаружил полную металлическую флягу спирта, по всей видимости, припрятанную запасливым отчимом. Рядом стоящее сухое деревцо пошло на черенки, и через десять минут герой закинул в рюкзак пяток первоклассных факелов. Флягу со спиртом решил далеко не прятать, запихнув её в чехол на портупее. Кстати пришёлся и припасённый в аптечке медицинский жгут, с его помощью герой прикрепил фонарь к автомату на место подствольного гранатомёта.

Стараясь сориентироваться на месте, Давид сверился с походным компасом. Поиски товарищей немного затянулись. Герой про шерстил, как ему казалось, всё вокруг, но так и не нашёл ни друзей, ни врагов. Вокруг воцарилась гробовая тишина, замолкли и странные шуршащие звуки, которые он слышал за спиной всю дорогу. Отчаявшись, он сел на землю, привалившись спиной к какой-то полуразрушенной бетонной стене. Правая рука коснулась чего-то мокрого и липкого. С отвращением поднеся руку к лицу, герой рассмотрел на ладони небольшие капельки крови. Резко вскочивши на ноги, он посветил на землю и убедился, что след из кровавых капель тянется в сторону небольшого полуразрушенного здания.

Герою ничего не оставалось, кроме как последовать по следу, и вскоре ноги принесли его к небольшой заросшей мхом каменной плите. След обрывался именно здесь. Поддевши плиту пальцами, он с нечеловеческим усилием поднял её сначала до колена, а после, перехватившись удобнее, оттянул её чуть в сторону. На него дохнуло сыростью и запахом плесени. Множество каменных ступеней вели во мрак. Внизу смутно угадывались какие-то движения.

Достав из рюкзака факелы и обливши их спиртом из фляжки, герой мысленно помолился всем известным ему богам и приступил к спуску. Ржавая арматура выпирала своими острыми концами, норовя напороть на себя мягкую человеческую плоть. Пару раз герой стукался своим пуленепробиваемым лбом об массивные чугунные балки. Лестница на удивление оказалась необычайно длинной, на сто пятнадцатой ступени его нога наконец-то ступила на каменную плиту. Здесь, как и на поверхности, вопреки всем законам физики, темнота была тягуча как смоль, и луч фонаря тонул в ней спустя каких-то жалких пару метров.

Зажигая первый факел, он воткнул его в щель между плит и осмотрелся. По всей видимости, он находился в огромном зале с бетонными колонами, уходящими вверх. Потолок, как и стены, терялись во тьме; единственное, за что цеплялся луч света – это была дорога, вымощенная в две плиты и ведущая в неизведанную даль. Ступая по плитам, герой мог поклясться, что за ним наблюдают сотни пар глаз, и когда он зажёг очередной факел, чтобы вбить его в колонну, совсем рядом замельтешили крошечные крылатые создания.

– Летучие мыши. – Чтобы отогнать леденящий тело страх, произнёс вслух герой. – Помню, как в детстве на хоз. дворе их ловил, и девочкам в портфели подкидывал.

Пройдя весь зал и не встретив ни единой живой души, герой снова столкнулся с препятствием. Дорога спереди была обвалена. Герой упал на четвереньки, и подполз к самому краю, заглянув в жуткую пропасть. Другого края трещины не было видно, как и дна; раздосадованный этим фактом герой развернулся в поисках другого выхода.

За его спиной стояло около дюжины уродцев, один в один смахивающих на того, которого Давид совсем недавно уложил из автомата. Оторопев от такого поворота событий, герой стоял, опустив дуло автомата в землю, и тупо глазел на обездвиженное молчаливое воинство.