Мир крутых мужчин

Серова Марина Сергеевна

— Где ты живешь? — суховато спросила Ирина, видимо, немного обиделась, услышав эти слова.

А Максик тем временем, сбавив скорость, начал подруливать к подъезду старенькой пятиэтажки.

Кажется, мы уже приехали.

Я не стала вдаваться в подробности и коротко ответила, что живу далеко, проглотив окончание фразы — «в другом городе», иначе спровоцировала бы новые вопросы, а они мне не нужны. Мне нужны только ответы.

— Ну и прекрасно, — Ирину мой лаконичный ответ удовлетворил полностью, — если захочешь, сможешь переночевать

у меня. Сплю я до двух часов дня, и у меня две комнаты. Так что ни ты мне, ни я тебе не помешаем.

Остановились, мы с Ириной вышли, и «десятка», сразу же развернувшись, уехала.

— Максик «ласточку» на стоянку погнал, — объяснила мне моя новая знакомая, — скоро подойдет, тут недалеко.

Мы поднялись на второй этаж, остановились около коричневой металлической двери, Ирина достала из сумочки ключи. Отперев дверь, она вошла первой и пригласила меня:

— Милости просим!

Мы прошли в квартиру, потом в комнату, и Ирина, раскрыв бар, выставила на стол бутылку «Катнари».

— Ну что, опрокинем за знакомство, Таня? — спросила она.

Мы выпили. Ирина, закурив, прищурилась и спросила:

— А тебя на самом деле зовут Татьяна или это, так сказать, литературный псевдоним?

— На самом деле так зовут, а фамилия моя Иванова, — со смехом ответила я. — Псевдонимы такими простецкими не бывают.

Я постаралась рассмеяться как можно естественней, но мысль шустро заработала: в чем смысл этого неожиданного вопроса? Что происходит: неужели я опять прокололась? Но где именно? В этом поганом городе все возможно. Чтобы заполнить паузу, я взяла свой бокал с «Катнари» и сделала вид, что продолжаю пробовать вино.

Ирина закинула ноги на подлокотник кресла и не стала терзать меня загадками — тихонько хихикнула.

— Ты не приятельница Нины, — сказала она утвердительно. — Может быть, ты и видела ее несколько раз где-то за территорией клуба. Может быть, даже и разговаривала с ней, а может быть, и нет… — Ирина протянула руку, стряхнула пепел в хрустальную пепельницу и продолжила:

— Ты, Татьяна, ошиблась. Нина никогда не занималась гандболом и вообще-то была, скажем прямо, дохловатой. И не у трубы бы ей танцевать, а напитки разносить в короткой юбчонке и без трусов, чтобы мужики таращились. Попка у нее была ничего. Вот и все ее достоинства. Она выступала с детскими песенками, вооружившись игрушечным Винни-Пухом.

Пока я переваривала полученную информацию, Ирина, отложив сигарету, подняла бокал и взяла его в обе руки.

— Почему с детскими-то? — спросила я, чтобы не молчать, как дурочка, да и интересно стало: такое злачное место, и вдруг игрушки какие-то.

— А знаешь, как это воспринимается? — спросила Ирина. — Девочка на сцене стоит голышом, только в масочке, и поет детским голоском что-то вроде: «Спят усталые игрушки, книжки спят, ляля-ля-ля-ля!» — а мужики ерзают на стульях и не знают, куда руки девать: то ли на стол их положить, то ли под стол

засунуть…

Ирина, не сдерживаясь, рассмеялась во весь голос и, поставив бокал на место, подмигнула мне:

— Так кто же ты, Татьяна? Журналюга из желтой прессы? Я так думаю, что, если бы ты была из органов, тебя бы вооружили знанием предмета. Да только зачем ментам такие дела? Им-то как раз все ясно…

Услышав в словах Ирины это «ясное им-то», я решилась сыграть ва-банк. Все равно мне ничего другого не оставалось, если расследование в этом гадском Волгополоцке с первых же часов пошло наперекосяк. И поэтому я подняла с пола сумку, вынула из нее свою лицензию и протянула закатанный в полиэтилен документ Ирине:

— Вот кто я.

— Ни хрена себе, — уважительно протянула она, прочитав и вернув мне лицензию. — И не страшно тебе такими делами заниматься, Тань?

Ведь наверняка приходится сталкиваться с людьми самыми разными…

— Не будем об этом. — Я махнула рукой и устроилась поудобней. Признаваться, что иногда бывает страшно, и даже очень, не хотелось. Чем реже вспоминаешь страх, тем реже он приходит. Точно.

Хлопнула входная дверь, и в коридоре послышался шаркающий топот. В комнату заглянул улыбающийся Максик с набитым продуктами полиэтиленовым пакетом в руке.

— Ого! Уже начали квасить, девчонки? — обрадовался он и прошел в кухню.

— Я сейчас, подожди минутку! — сказала Ирина, тяжело поднялась с кресла, потянулась и прошла вслед за Максиком.

Через минуту из кухни послышались звуки поцелуев и приглушенный шепот.

Ирина вернулась, заняла свое прежнее место в кресле и объявила, что легкий ужин скоро будет готов.

— Так кто тебе поручил покопаться в этом тухлом деле, Татьяна? Или ты работаешь, так сказать, по своей инициативе?

Мне внезапно стало смешно: по собственному почину срываться с замечательного тарасовского пляжа и тащиться в неприветливый Волгополоцк?

Это даже не извращение, это уже клиника.

Появился Максик с подносом, чем избавил меня от необходимости отвечать сразу и дал возможность немного обдумать ситуацию.

— Ну что, девчонки, салатики, бутербродики кушать будем? — ставя на журнальный столик свои творения и радушно улыбаясь, проговорил он.

— Спасибо, пупсик, спасибо, солнышко! — Ирина привстала и чмокнула его в щеку.

Видимо, пупсику это понравилось, потому что он сходил на кухню и принес еще одну бутылку «Катнари» из холодильника.

— Так кто, говоришь, тебя озадачил расследованием, Таня? — снова повернулась ко мне Ирина.

Я замялась, и она, поняв меня, подмигнула и махнула рукой в сторону усевшегося перед телевизором Максика.

— Он свой парень, ты не волнуйся, Татьяна, — сказала она, — я ему доверяю.

Мне, конечно же, было приятно слышать, что Ирина доверяет своему парню, но эта рекомендация значила маловато. Я-то доверять ему не была обязана.