Мир-механизм

Каунтер Бен

— У вас был миллион возможностей преклонить колени! — проревел Турахин. — Проигнорировать узурпатора и поклониться законному правителю Борсиды. Но вы избрали предательство. Вы навлекли на себя смерть в тот же миг, как унизились перед этим псом Хекиротом!

Масаяк пробился через царящий хаос, обошел Турахина и раскидал лич-стражу. За преторианцами, предполагалось, находится Хекирот, который, вероятно, пытается скрыться от Турахина. Масаяк обязан был принять участие в его уничтожении. Астральные Рыцари должны приложить руку к свержению владыки, и капеллан будет наиболее знаковым символом победы.

Тень Хекирота мелькнула мимо разбросанных

стальных пластин, за которыми скрывались преторианцы. Масаяк узнал главного врага по обрывочному описанию, переданному ударной группой Захироса, и воспоминаниям рабов. Очень крупное бронированное тело — далеко не такое огромное, как у боевой машины Турахина, но по сравнению с другими некронами похожее на ходячую крепость, покрытую золотом и драгоценностями. Четыре ноги и пять глаз лицевой панели позволили опознать его безошибочно.

Выскочивший из укрытия преторианец взмахнул посохом, целясь капеллану в голову, но тот пригнулся и парировал удар. Преторианец, несомненно, обладал серьезными навыками, будучи элитой среди элиты, а по его посоху струилась энергия, которая непременно уничтожила бы обычное оружие. Но на Масаяке лежала ответственность за будущее своего ордена и победу над миром-механизмом, поэтому он не мог уступить безликому сопернику. Капеллан врезался в него наплечником и откинул на изъеденный стальной лист, за которым тот прятался, а затем сделал выпад крозиусом как шпагой, пробив лицевую пластину некрона. Затылок позолоченного черепа разлетелся, из-за чего Масаяку пришлось приложить все свои силы, чтобы высвободить оружие. После он отшвырнул обломки врага в сторону.

Турахин поливал огнем пространство над рекой, снося укрытия и преторианцев и выбивая дыры в стене канавы рядом с Хекиротом, а тот, в свою очередь, хлестал заклятого врага сверкающими энергетическими кнутами из посоха, но едва ли наносил хоть какой-то ущерб его бронированной туше.

Владыка был прижат к разрушающейся стенке канала, его лич-стража была уничтожена и разгромлена, а силы преторианцев разбросаны. Теперь ничто не отделяло его от смерти. Масаяк удостоверился, что будет там, чтобы нанести решающий удар. Его долг исполнен. Его правда стала истиной.

В грудной клетке Хекирота зашевелилась блестящая черная масса скарабеев, и владыка распростер руки. Когда скарабеи покинули гнездо, обнаружилось, что внутри сокрыто не скопление различных важных деталей и систем, а ядро из жидкого металла, похожее на покрытый рябью шарик черной ртути.

Масаяк ринулся к властелину мира-механизма, тяжело продвигаясь по глубокой грязи. Последним препятствием оставались скарабеи, но капеллан не даст им задержать себя хоть на мгновение. Он видел, как быстро они способны искалечить космодесантника, и все же они не успеют его перехватить.

Жидкий металл заструился по золоченому телу Хекирота, закутывая его в блестящий черный кокон. Он сбросил в мерзкую жижу посох и сферу, с которыми ходил, а вместе с ними и четыре ноги, поддерживавшие его туловище. Тело поднималось на колонне из жидкого металла, который вытягивался и менялся как живой.

— Некродермис Иггра’ньи, — прозвучал голос Турахина, уже не торжествующий, а скорее шипящий. — Хекирот осквернил нашу священную землю!

— Да какая может быть священная земля для некронтир? — надменно ответил Хекирот на низком готике. — Я ношу плоть богов, ибо я единственный, кто свят! Ты был свергнут, потому что был слаб. Но я отныне бог некронтир, а значит, и править буду как бог!

Хекирот вознесся почти

до потолка, образованного ржавым фундаментом. Из некродермиса вырвались громадные клинки и вонзились в стенки речного русла, а затем согнулись и бросили Хекирота прямо на Турахина. Нынешний владыка Борсиды врезался в прошлого и обвил вокруг его клешни щупальца из живого металла. Когда плечо Турахина отделилось и полетели искры и брызги смазки, он издал режущий уши вопль, а затем резко повернулся, так что рука с клешней и тянущимися кабелями оторвалась начисто. Хекирот, потерпев поражение, грохнулся в мерзкую жижу и торопливо прополз по стенке канала, превращая щупальца в паучьи лапы.

— Что такое некродермис? — потребовал Масаяк.

— Тело Иггра’ньи, — сказал Турахин. — Хекирот разорил наши святилища. Он осквернил место упокоения К’тан. Это безумие.

— Безумие, — повторил Хекирот снова на низком готике, чтобы его поняли и Астральные Рыцари, — лежать в гробнице, когда Галактика еще не покорена. Разве мы заснули не затем, чтобы, пробудившись, вернуть себе власть? Разве время не наступило?

Хекирот стегнул щупальцем и сбил бойца отделения Гехессона, который брел по жиже, пытаясь скрыться за отвалившейся рукой Турахина. Астральный Рыцарь ударился о стену с такой силой, что на него рухнула тяжелая плита.

— Чего ты боишься, Турахин? — продолжал Хекирот, пока некродермис нес его вдоль потолка в направлении свергнутого владыки и космодесантников. — Зеленокожих? Эльдаров? Людей и трупа, которому они поклоняются? Эта Галактика насыщена смертью и разложением. Она буквально умоляет о завоевании!

Турахин выпалил из головной пушки, но некродермис Хекирота изменился и обтек направленный луч. Тогда брат Гулар пробежал под Хекиротом и наставил на него тяжелый болтер, но владыка отбросил опустошителя в сторону, хлестнув его щупальцем.

— Отходим! — приказал сержант Кипсала. — Перегруппироваться и строиться! Гехессон, отводи своих бойцов!

Астральные Рыцари начали скоординированное отступление, отстреливаясь из болтеров. Масаяк еще стоял в тени тела Турахина, оказавшись прямо перед Хекиротом, и если бы тот захотел, то схватил бы капеллана и размозжил бы его голову о стену.

Упорно прошагав по мутной воде, Масаяк добрался до кратера в стене канала, где упал Гулар. Астральный Рыцарь лежал на спине и слабо дергался. Его шлем был смят так сильно, что внутри едва оставалось место для головы, — скорее всего, череп треснул. Масаяк закинул здоровяка на плечо и потащил прочь из зоны поражения, где клинки из некродермиса Хекирота стремительно обрушивались серебряным дождем, а Турахин в ответ создавал обвалы из булыжников, откалывая их от потолка.

Хекирот снова накинулся на старого правителя и в этот раз вцепился в корпус его боевой машины. Некродермические щупальца обвились вокруг нижней ее части и удерживали лорда, пока копье из живого металла пронзало грудь гуманоидного туловища. Из голосовых динамиков Турахина вырвался скрежещущий вопль раненой машины. Пробитые топливные ячейки изливали струи горящей жидкости, словно раскаленную кровь из раны.

— Думаешь, ты хозяин Борсиды? — с вызовом сказал Турахин. — Это он управляет тобой. Его нельзя свернуть с пути. Что станет с тобой, когда он приведет тебя в пункт назначения? Полагаешь, то, что находится на Марсе, поприветствует тебя как освободителя? Оно разорвет тебя на части, Хекирот из рода Нефрехов! Тебя, который не почитал его, который продолжает обманывать его сородичей, оно уничтожит!