Мир наизнанку
Шрифт:
Всю недолгую дорогу от дома Алексис прижималась к его спине так, будто ее везут на смерть. Не сказать, чтобы это было неприятно. Эдриан понимал, что у девушки страх перед мотоциклом, но она стоически терпела, и только на поворотах ее руки сжимались сильнее на ребрах Эда. Хотя, казалось бы, сильнее уже некуда. Но у танцовщицы со стажем должны быть крепкие руки. И ноги. А вот про ноги лучше не думать.
Выход с паркинга нашелся тоже не скоро. А когда они все-таки вышли в огромный атриум, Эд замер на месте, подавляя желание присвистнуть. Трехуровневая громадина размером с жилой квартал пестрела
— Кажется, нам понадобится гид, — скептически проговорил Эд, почесав лоб и отбросив с лица выбившуюся из узла прядь.
Алексис, которая до этого шла за Эдрианом не разбирая дороги и глядя в мобильник, только сейчас подняла голову и окинула взглядом обстановку.
— Ерунда, — отмахнулась девушка, поворачивая телефон к Эду. — Я уже нашла офис «О2», нам на второй уровень.
С этими словами она снова опустила взгляд на мобильник, не глядя взяла Эда за запястье и потащила куда-то в сторону.
— Как вы, женщины, это делаете? — недоуменно спросил он у ее светлого затылка.
— То есть?
— Я ходил бы здесь год.
— Не ходил бы, они закроются в семь.
Эдриан промолчал, поверив на слово. Алексис уверенно прокладывала дорогу, обходя людей и продолжая тянуть Эда за руку, впереди показался эскалатор. Сегодня лицо девушки уже поддалось камуфляжу, поэтому она держала голову высоко. Хотя волосы ее и были распущены, и она перебросила их на одну сторону, прикрывая толстый слой косметики.
Спал Эдриан до обеда, а когда спустился вниз из своего логова, Лекс уже крутилась на маленьком кухонном пятачке. На рабочей поверхности была просыпана мука, возле плиты стояла миска с вброшенным в нее черпаком. Алексис в вельветовых малиновых штанах и широкой футболке пританцовывала, поворачивая на сковороде блинчики, а на столе стояла тарелка с такими же, уже готовыми. Волосы девушки были собраны в высокий толстый узел на самой макушке головы, а из ушей торчали наушники. Она не сразу заметила Эдриана, и у него было немного времени, чтобы понаблюдать за нею. Но потом Лекс зачем-то обернулась и на мгновение замерла с вздернутой лопаткой. А дальше выдернула наушники и улыбнулась.
— Я решила, что с нас хватит замороженных полуфабрикатов, — без предисловий сообщила Лекс. — А еще, что мне надоело быть унылой тенью человека. Будешь кофе?
Видимо, за те часы, что они провели на разных этажах дома, в Алексис сработал какой-то рубильник. Или колесико настройки, как в старых радиоприемниках. Она сумела настроить себя на новую, оптимистическую волну, и сегодня в ней что-то изменилось. В лучшую сторону.
Эскалатор вывел на второй уровень. Алексис приподняла край плиссированной серой юбки (Эдриан даже не хотел представлять, как девушка ехала в ней на мотоцикле) и уверенно сошла на пол. Эдриан запнулся на долю секунды, прежде чем сделать шаг. Задумавшись на тему совместимости юбки и мотоцикла, он не сразу сообразил, на какую ногу надо ступать.
— Прости, — проговорила девушка, опустив взгляд на его кроссовки. — Надо было поехать на лифте.
Вот только жалости ему и не хватало…
— Я в порядке, Алексис.
Не глядя на нее, Эд остановился рядом, ожидая, что она и дальше будет показывать дорогу.
— Послушай, — заговорила Лекс, сведя брови. — Место не подходящее, но раз уж так вышло, я должна сказать.
Это вступление Эдриану не понравилось. Вот сейчас ему точно было бы неплохо куда-то очень срочно уйти.
— Ага, — сказал он, озираясь по сторонам, в поисках пути к отступлению.
— Эдриан, посмотри на меня. Куда бы ты сейчас ни смылся — я догоню.
— А вот это уже нечестно.
— Зато эффективно. Слушай. Раз уж мы временно живем вместе, я не могу спокойно смотреть, как ты пытаешься скрыть от меня свою травму. Это глупо и доставляет неудобство тебе в первую очередь. Возможно я могу понять, почему ты не хочешь, чтобы о ней знали в клубе, но я-то и так уже знаю. И мне все равно. То есть… — Алексис запнулась, запуская руку в светлые волосы и убирая их с лица, забыв о гриме. — Нет, не все равно, конечно. Мне ужасно жаль, правда. Я могу представить, как ты иногда мучаешься, хотя в меня и не стреляли. Но это не влияет на мое отношение к тебе, как к личности, потому что с ногой или без нее, ты замечательный, — тут она замолчала, пристально, без стеснения глядя Эду в глаза. — Поэтому пожалуйста, перестань хоть в моем обществе делать вид, что все в порядке, когда оно не в порядке.
Речь закончилась так же внезапно, как и началась. Эдриан молча смотрел на девушку, и не знал, что сказать. Возможно, со стороны он сейчас выглядел полным кретином, но в его мозгу и правда кое-что не совсем укладывалось. Никто не называл его замечательным. Кроме мамы, естественно. И уж тем более он не ждал услышать это от Алексис.
Какой-то человек проходя мимо задел ее плечом, и только сейчас Эд заметил, что они стоят посреди этажа, мешая другим посетителям центра. Алексис тоже это заметила, потому что перестала смотреть в лицо Эду, отклонилась в сторону и заглянула ему за спину.
— Можешь никак не комментировать, просто прими к сведению, — великодушно разрешила она. — Вон там «О2», идем. Хочу быстрее заменить сим-карту.
Эд сидел на скамеечке недалеко от офиса мобильного оператора и наблюдал, как за стеклом Алексис общается с девушкой за стойкой. Она торчала там уже двадцать минут, за это время Эдриан нашел, где купить кофе, и сейчас в его руках был картонный стаканчик. Такой же стоял рядом, на скамейке. Мимо проходили люди с бумажными и пластиковыми пакетами из магазинов одежды и обуви, и Эду оставалось только удивляться, сколько народа не работает в пятницу днем.
Менеджеры за стеклом «О2» напоминали аквариумных рыбок. Они неспешно курсировали по офису с папками, останавливались у столов друг друга, о чем-то переговаривались и плыли дальше. Эдриану надоело за ними наблюдать пимерно через пять минут, хотя аквариумные рыбки и должны успокаивать. Достав мобильник, Эд стал бесцельно листать новинки «ю-тьюба». Из интересного на глаза попалась только стрижка скотч-терьера. Он напоминал Миними, если бы последнего запустили в угольную шахту. И Миними изрядно оброс, оставляя свой белый след везде, где ему приходило в голову вздремнуть.