Мир Под лунами. Конец прошлого
Шрифт:
Через минуту он, ничуть не смущаясь, сказал:
– Прости пожалуйста. Обещаю сейчас же исправиться. Пойдем вниз.
Евгения хохотала. Он накинул простыню на ее раскаленное тело и галантно пропустил ее вперед себя к лестнице.
***
Потянулись дни и месяцы, наполненные разнообразными событиями. Ремонт был полностью закончен, и в доме царицы стало многолюдно. Евгении опять почти никогда не удавалось остаться одной. Всюду ее сопровождали несколько девушек. Сначала это были дочери дворцовых слуг - уважаемого в городе сословия. Все они были красивы и хорошо воспитаны, умели составить компанию, поддержать разговор и вовремя удалиться. Евгения забрала
Перебравшись на новое место, она продолжала бывать в гареме. Сначала она приходила к Кардине. Казалось, ей удалось победить опухоль, во всяком случае, начальница чувствовала себя намного бодрее. Заходила богиня и к Шарре, отвечавшей за здоровье царских наложниц.
Шарре было около сорока, она была незаконной дочерью известного в столице хирурга, у которого многому научилась. В серьезных случаях к наложницам, конечно, приглашали царского врача, но чаще всего обходились помощью ведуньи, которая сочетала медицинские знания с традиционными приемами - готовила травяные отвары, умела заговаривать боль. За помощью и советом к ней приходили многие дворцовые служащие. Вот и сейчас в ее комнатке под лестницей Евгения нашла двух молодых беременных женщин - горничную госпожи Никресаи Рам, супруги Кафура, и жену сотника, жившую вместе с мужем при местном гарнизоне. Все трое встретили госпожу приветливо.
Евгению интересовало, где можно достать лекарственные травы, которые она когда-то применяла в своих отварах и мазях. Она показала ведунье заранее подготовленный список. Просмотрев его, Шарра направилась к полкам, заставленным керамическими и деревянными банками.
– Кое-что я могу дать вам прямо сейчас. А скоро отправлюсь собирать травы по берегам Гетты и в лесах Алемара. Придется взять в два раза больше мешков, чтобы набрать и на вашу долю. Пустырник и шалфей у нас не растут, приходится заказывать в Ианте. А вот этих трав, - она указала несколько названий, - я не знаю.
– Они тоже растут в Ианте. Закажите и их. Я научу вас делать обезболивающий отвар.
Шарра окинула Евгению внимательным взглядом.
– Давно хотела спросить, сколько же вам лет? Наверное, чуть больше тридцати, но выглядите вы моложе. Несомненно, при такой цветущей красоте у вас должно быть прекрасное здоровье.
– Не жалуюсь, - рассмеялась Евгения.
– Это правда, что у олуди не может быть детей?
– спросила горничная и тут же покраснела, поняв свою бестактность.
– В моем случае, похоже, так и есть, - ответила Евгения.
– И, думается мне, никакая красота не стоит этого счастья. Мне остается лишь завидовать вам.
Шарра вмешалась, задав вопрос, который давно ее беспокоил:
– Кардина говорит, вы ее вылечили. А сама вы как думаете?
– Не уверена. Пока болезнь всего лишь ненадолго отступила, с ней быстро не справиться. Я буду по-прежнему следить за ее здоровьем. Но, пожалуйста, не нужно думать, что я могу исцелять одним прикосновением! Это требует больших затрат времени и сил.
– Но это правда, что вы
– воскликнула жена сотника. Она была молода и, пожалуй, хороша собой, но ее лицо казалось утомленным и чересчур бледным.
– Вижу, - призналась Евгения.
– И нас видите?
– развеселилась горничная.
– Я не больна, надеюсь? С ребенком все в порядке?
– Все в полном порядке. Мальчик здоровый и сильный.
Теперь настала ее очередь смущаться. Она забыла, что есть матери, которые не хотят знать пол своего младенца. Женщина заметно расстроилась.
– Мальчик! А я так наделась, что будет девочка!
– но она тут же снова заулыбалась.
– Зато как муж обрадуется! Говорите, он здоровый?
– Прекрасный малыш, - заверила богиня.
Она еще несколько минут беседовала с Шаррой. Горничная ушла. Вторая женщина переминалась у порога, видимо, не решаясь обратиться к олуди. Но все же попросила:
– Посмотрите и на меня, госпожа Евгения. У меня тоже здоровый ребенок?
– Вам вовсе не стоит беспокоиться. Беременность, насколько я вижу, проходит нормально, ребенок развивается как нужно. А вот если вы будете зря волноваться, он может родиться раньше срока. Так что успокойтесь, милая, и ждите своего часа.
Эти слова не успокоили женщину. Она покачала головой и заплакала.
– Я боюсь, так боюсь! Мне все кажется, что что-то не так.
– Ничего не бойтесь. Давайте я поглажу ваш животик и пожелаю вам здоровья.
Когда женщина вышла, Евгения повернулась к Шарре.
– Она доведет себя до выкидыша. Слишком нервничает. И ребенок слабенький, хилый.
Ведунья махнула рукой.
– У нее уже был выкидыш, и все потому же: постоянно чего-то боялась и твердила, что не выносит. Не удивлюсь, если и в этот раз будет так же. Послушайте-ка, госпожа Евгения. Такими способностями, как у вас, пренебрегать нельзя. Вы можете оказать большую помощь многим женщинам. С тех пор, как здесь расположился гарнизон и господин переженил своих солдат на наших женщинах, мне чуть не каждый день приходится принимать роды. Я была бы очень благодарна вам, если б вы помогли мне осматривать женщин и давали им советы.
– Не боитесь, что я украду ваш хлеб?
– улыбаясь спросила Евгения.
– Наоборот, клиенток станет намного больше. Но вам вряд ли интересно пропадать в гареме с простыми людьми...
– Отчего же? Должна же и от меня быть какая-то польза. Я с удовольствием стану помогать вам.
– Вот это дело!
– обрадовалась Шарра.
– Я принимаю здесь каждый день, с полудня до семи вечера. Присоединяйтесь ко мне хотя бы раз в неделю на пару часов.
На том и договорились. С тех пор Евгения дважды в неделю заглядывала в гарем, и месяц от месяца все больше становилось женщин, беременных, больных и здоровых, которые терпеливо дожидались ее прихода, как это было когда-то в Киаре.
Больше никаких обязанностей у нее не было. Не считая посещений храма, за пределами дворца она бывала всего несколько раз, когда Алекос брал ее с собой на охоту и прогулки. Нередко ей передавали его просьбу присутствовать на званом обеде или ужине. Она сидела рядом с ним на приемах, и он всегда обращался с ней с подчеркнутым уважением. Это вызывало раздражение у многих придворных дам. Как и предсказывала Айнис, эти женщины не любили ее и боялись. Их раздражала неприличная, по их мнению, симпатия, которую выказывал повелитель своей наложнице, и излишняя вежливость к ней со стороны их собственных мужей. Они единодушно осудили ее наряды несмотря на то, что сами тут же начали ей подражать.