Мир после кризиса. Глобальные тенденции – 2025: меняющийся мир. Доклад Национального разведывательного совета США

Коллектив авторов

Европейский союз окажется в выгодной позиции, чтобы продвигать политическую стабильность и демократизацию на периферии Европы, включив в свои структуры новых членов на Балканах и, возможно, Украину и Турцию. Однако длительная неспособность убедить скептично настроенную часть населения в преимуществах углубления экономической, политической и социальной интеграции и решительно взяться за дело, чтобы убедить колеблющееся и стареющее население воплотить болезненные реформы, может превратить ЕС в хромающего гиганта, силы которого отвлечены на внутренние неурядицы и конкурирующие внутринациональные повестки дня, который едва ли способен трансформировать свое экономическое влияние в глобальное.

Сокращение населения трудоспособного возраста станет серьезным испытанием для европейской модели социального благосостояния, замковым

камнем всего политического согласия со времен Второй мировой войны. Прогресс в экономической либерализации, вероятно, может продолжаться постепенно, шаг за шагом, пока старение населения или продолжающаяся экономическая стагнация не вызовут более драматических изменений – кризис, который, возможно, не случится в течение некоторого времени в следующее десятилетие, а может быть отодвинут на еще более отдаленный срок. Не существует легких решений для проблемы европейского демографического дефицита, кроме вероятного сокращения субсидий на здравоохранение и экономии на выходных пенсионных пособиях, чего большинство государств не начали реализовывать и даже не стали рассматривать возможность таких мер. Траты на оборону, вероятно, подвергнутся дальнейшим сокращениям, чтобы не пришлось самым серьезным образом реструктурировать социальные программы. Проблема интеграции иммигрантов, особенно мусульманских общин, обострится, если граждане, столкнувшись с внезапным снижением запросов и ожиданий, прибегнут к узкому национализму и выдвижению в качестве приоритетов частных местнических интересов, как это бывало в прошлом.

Стратегические перспективы Европы, вероятно, являются более узкими, нежели у Вашингтона, даже в случае, если ЕС достигнет успеха в своих реформах по внедрению должностей «президента Европы» и «европейского министра иностранных дел» и сможет создать институционный потенциал для управления кризисами. Угроза различного видения проблем внутри Европы и вероятность того, что траты на оборону останутся нескоординированными, заставляют предположить, что ЕС не станет ведущей военной державой к 2025 году. Национальные интересы крупных держав будут осложнять и запутывать европейскую внешнюю политику и политику безопасности, а поддержка Европой НАТО может оказаться размытой.

Вопрос о вхождении Турции в состав ЕС станет испытанием для Европы и останется в центре внимания вплоть до 2025 года. Растущие сомнения в шансах Турции, вероятно, замедлят претворение в жизнь Турцией политических реформ и реформ в области защиты прав человека. Любой открытый отказ создает угрозу различных последствий, усиливает сомнения в мусульманском мире – включая, среди прочего, мусульманские меньшинства в самой Европе – относительно несовместимости Запада и ислама. Преступность может оказаться самой серьезной угрозой внутри Европы, по мере того как евразийские транснациональные организации, усиливающиеся по мере вовлечения в энергопроекты и добычу полезных ископаемых, становятся все более могущественными и расширяют масштабы своей деятельности. Одно или несколько правительств в Восточной или Центральной Европе могут пасть жертвой их доминирования.

Европа останется в большой степени зависимой от России в сфере энергетики в 2025 году, несмотря на усилия по поиску энергоэффективности и возобновляемых источников энергии и работу по снижению выбросов парниковых газов. Различные уровни зависимости варьируются в зависимости от зрелости демократии в России и ее экономических намерений, неудач в достижении консенсуса относительно роли Брюсселя и удушения в зародыше попыток выработать общую политику ЕС по вопросу диверсификации поставщиков энергии и энергетической безопасности. При отсутствии общего коллективного подхода, который уменьшил бы возможности российского влияния, эта зависимость будет способствовать повышенному вниманию к интересам Москвы со стороны ключевых стран, включая Германию и Италию, которые рассматривают Россию как надежного поставщика. Европа может заплатить высокую цену за слишком сильную зависимость, особенно если российские компании окажутся неспособными выполнить заключенные контракты по причине недостаточных инвестиций в их месторождения природного газа или в силу растущей коррупции и деятельности организованной преступности, вовлеченной в евразийский энергетический сектор, которая навредит западным деловым интересам.

Япония: в ловушке между

США и Китаем. Япония столкнется с серьезной переориентацией своей внутренней и внешней политики к 2025 году, хотя и сохранит свой статус перворазрядной державы среднего уровня. Внутри страны японские политическая, социальная и экономическая системы, вероятно, подвергнутся реструктурированию, чтобы соответствовать демографическому спаду, стареющей индустриальной базе и более жесткой политической ситуации. Сокращение населения Японии может заставить власти рассмотреть вопрос о новой иммиграционной политике, как, например, предоставление длительной визы приезжим работникам. Однако Япония столкнется с трудностями в процессе преодоления своего нежелания натурализовать иностранцев. Старение населения также подстегнет развитие японского здравоохранения и системы жилищного обеспечения, необходимой для размещения значительного количества иждивенцев преклонного возраста.

Сокращение рабочей силы и культурное отвращение японцев к крупномасштабному использованию труда иммигрантов станут серьезной нагрузкой на социальные службы, систему налоговых льгот, повлекут увеличение налогового бремени и необходимость большей конкуренции в производстве товаров для внутреннего потребления, чтобы снизить цену потребительских товаров. Мы ожидаем продолжительного реструктурирования японской экспортной промышленности с усилением внимания к продуктам новейших технологий, продукции с добавленной стоимостью, информационным технологиям. Сокращающийся аграрный сектор Японии уменьшится и будет включать примерно до 2 процентов рабочей силы, возрастут траты на импортную пищевую продукцию. Население трудоспособного возраста, уменьшаясь в абсолютных цифрах, включит значительное количество безработных и необученных работников молодого возраста от 16 до 30 лет. Это может привести к нехватке «белых воротничков».

С ростом электоральной состязательности однопартийная политическая система Японии может полностью разрушиться к 2025 году. Либерально-демократическая партия может расколоться на несколько соперничающих друг с другом партий, но более вероятно, что Япония станет свидетелем продолжающихся расколов и слияний соперничающих партий, что приведет к параличу политической жизни.

На внешнеполитическом фронте политика Японии будет испытывать влияние политики Китая и Соединенных Штатов, и возможны четыре сценария развития событий.

В первом сценарии Китай продолжит текущее экономическое развитие в рамках существующей модели, и это будет крайне важным для экономического роста Японии, в силу чего Япония будет стремиться поддерживать хорошие политические отношения с Китаем и увеличить доступ для японских товаров на китайские рынки. Токио попытается достичь договоренностей о свободной торговле с Китаем к 2025 году. В то же самое время китайская военная мощь и влияние будут вызывать растущую озабоченность японских политиков. Их вероятной реакцией станет попытка дальнейшего сближения с США, увеличение своей противоракетной обороны и способности вести противолодочные операции на море, они будут стремиться к развитию региональных союзов с такими странами, как Южная Корея, и подталкивать их к развитию многосторонних организаций и союзов в Восточной Азии, включая восточноазиатские саммиты.

Во втором сценарии экономическое развитие Китая начнет колебаться, или его политика станет открыто враждебной по отношению к странам региона. В ответ Токио, вероятно, попытается сохранить и утвердить свое влияние, частично попытавшись сплотить демократические государства Восточной Азии, частично продолжая опираться на национальную военную мощь, усиливая и развивая собственное военное оснащение. Токио будет надеяться на сильную поддержку со стороны Вашингтона в таких обстоятельствах и попытается предпринять шаги по организации политических и экономических форумов в регионе, которые будут нацелены на изоляцию или ограничение влияния Китая. Это станет причиной того, что странам региона придется сделать трудный выбор между озабоченностью милитаризацией Японии и Китаем, обладающим потенциалом для доминирования практически во всех странах региона, граничащих с ним. В результате Япония может столкнуться с движением неприсоединения со стороны государств Восточной Азии, стремящихся избежать ловушки – необходимости присоединиться либо к Токио, либо к Пекину.