"Мир приключений" 1926г. Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Она только коротко кивнула:
— И тогда, три дня тому назад, родилась ваша новая идея. Вы сейчас же позвонили по телефону господину Стивсену, аллюминиевому князьку…
— Это невероятно! — он недоверчиво смотрел на нее. — Вы и это знаете?
— Пожалуйста, продолжайте.
Он хотел задать ей еще вопрос, но она сделала отрицательный жест рукой. Прошли секунды, пока он снова заговорил.
— Идея родилась совершенно неожиданно, точно в мозгу вспыхнула молния. Мне нужно было только выбрать вместо стали металл, обладающий крепостью стали при среднем удельном весе менее 4 или который выдерживал бы половину силы тяги при специфическом весе 2. Тогда нижние звенья могли бы быть массивны,
— И эта мысль явилась у вас в «Бостон-Кафе», за газетой. Ваш взгляд случайно упал на короткую заметку, где говорилось, что Стивсену удалось изобрести новый металл, названный альминалом…
Он смотрел на нее, широко открыв глаза. Она только улыбнулась.
— Вы удивляетесь, что я это знаю. Это все так просто! Я уж лучше выдам вам свою тайну, а то вы еще примете меня за привидение. Мосье Барбух случайно сидел за вашей спиной в «Бостон-Кафе». Вы были погружены в свои мысли и делали карандашом вычисления. Вас все знают, хотя бы по газетам. Ваше поведение должно было возбудить любопытство. Вы взяли газету, прочитали заметку и порывисто наклонились. При этом вы уронили стакан. Немного абсенту разлилось по столу. Вы и не заметили, как попали в абсент пальцем и положили его потом на заметку. Потом вы быстро ушли. Мосье взял вашу газету, увидел пятно и сразу понял, что вас волновало. На следующий же день я спросила Стивсена по радиофону. Он наш друг и сказал мне, что мои соображения совершенно правильны. Оказалось, что вы накануне телефонировали ему и долго расспрашивали его про альминал…
Он громко расхохотался.
— Вы сняли тяжесть с моей души. Мне уже становилось не по себе от вашей осведомленности.
— Что же альминал? — снова вернулась она к теме разговора.
— Альминал оказался именно тем, чего я искал. Стивсену удалось новым способом электрической ионизации закалить аллюминий. Аллюминий сплавили только с углеродом…
— И его сопротивляемость?
— Равна 3/4 сопротивляемости стали. Его удельный вес едва 2,4.
Ее глаза засверкали.
— Вы делаете цепь из альминала?
— Цепь и самую лодку. При том же самом весе я могу дать стенам моего шара втрое большую крепость. Они вынесут теперь 2.000 атмосфер.
Радостное волнение заставило женщину подняться со стула.
Глаза ее засверкали, она вся покраснела от радостного волнения и протянула ему руку.
— Ну, мосье Лебрен! Я покупаю ваше изобретение за 100 миллионов.
На борту «Линкольна», большого американского парохода линии Сидней — Франциско, произошло сенсационное событие. Мистер Сенбим, ловкий репортер «Нью-Иорк Экспресса», проведал, кто этот одинокий пассажир, сидящий впереди на палубе и молча глядящий на море.
Сделав свое открытие, он прежде всего побежал к телеграфисту. Он торопливо продиктовал двадцать строк, и телеграф заработал. Потом он взял кодак [73] и побежал на переднюю часть палубы. Не успел пассажир опомниться, как в распоряжении Сенбима уже было три снимка. Потом он, точно шарик, покатился по кораблю. 13 минут спустя, пассажиры заволновались. Палуба сразу закишела людьми.
Целый полк кодаков окружил сидевшего в кресле пассажира. Он заметил это слишком поздно, но спокойно остался сидеть, насмешливо улыбаясь. Любопытные, восхищенные, благодарные люди окружили его. Сначала подошли отдельные смельчаки, потом другие много…
73
КОДАК —
— Оа, мистер Нагель! Удивительно! Это вы!..
Из толпы выскочила молодая американка, протягивая ему руки. Доктор Нагель встал. В то же мгновение десятки людей протянули ему руки. Он любезно пожал их, мечтая бежать от этой толпы, но белокурая мисс уже держала его руки.
— Оа, мистер Нагель, вы не знаете меня… оа! Мод Систертаун, Бостон… Вы знаете? Нет? оа? А я ездила за вами от Берлина до Нью-Иорка, из Нью-Иорка в Токио, из Токио… оа! Ну, теперь я вас поймала!.. Вы должны мне позировать, да? А мистер Верндт, где он у вас? В каюте? Я напишу сегодня с вас обоих портреты. Я сделаю вас обоих знаменитыми, очень… неслыханно знаменитыми. Все стали знамениты, с кого я писала портреты. У меня штрих, такой штрих, который никто не может у меня перенять.
Нагель вдруг сообразил, кто была эта женщина. Он видел ее картины на выставке новых направлений. Портреты ее были написаны кричащими красками, были каким-то хаосом линий и диких фигур. Тот раз публика издевалась над ее картинами. Мод Систертаун… да, теперь он вспомнил.
— Господин Нагель! — протискался вперед Сенбим. — Вы едете в Сидней?
Он держал наготове карандаш. Мод Систертаун злобно оттолкнула его.
— Оа! Вы будете мне позировать!.. Скажите «да». Вы обещаете?
На Нагеля сыпались вопросы и приветствия. Он, смеясь, отвечал на пяти языках. Американка не выпускала его.
— Где вы будете позировать? Когда я могу начать?
— Через два часа, пожалуйста, если я еще буду здесь.
— Как же вас не будет? Мы приезжаем в Гаваи только через четыре часа.
— Где мистер Верндт, сэр? В своей каюте?
— Он не на пароходе. Я здесь совсем один.
— Оа, я увижу. Через два часа… непременно.
Джон Сенбим снова выполз из толпы. Маленький человек вертелся вокруг Нагеля.
— Вы едете в Сидней?
Тот засмеялся.
— Меня везут, господин Сенбим. Пароход, ведь, идет в Сидней.
— Ну да, Сидней, — усердно занес в свою записную книжку репортер, сочувственно улыбаясь. — Вы избрали пароход по серьезным причинам?
— Да, сэр. Чтобы не потонуть. Иначе мне пришлось бы отправиться на Гаваи пешком.
Нагель отвечал спокойно, с самым серьезным лицом. Он знал, что это было единственное спасение в борьбе с репортерами. Пассажиры не отставали от него ни на шаг, и американцы приходили в восторг от его ответов. Не выдать себя интервьюерам считалось в этой стране любопытства особым спортом. Но Сенбим не терял мужества.
— У вас там серьезное дело?
— Конечно, сэр.
— Оа! Могу я узнать, какое это дело?
— Умеете вы молчать? Это тайна.
Репортер навострил уши.
— Оа, сэр, я могу молчать.
— Я тоже, уважаемый.
Тот по смеху пассажиров понял свой промах. Но это не смутило его.
— Вы едете один, сэр?
— Нет, в вашем обществе.
— Где теперь мистер Верндт?
— С мистрис Нагель.
— А где мистрис Нагель?
— С доктором Верндтом.
— Где можно найти мистера Верндта и мистрис Нагель?