"Мир приключений" 1926г. Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Без четверти пять, маленький мальчик пробрался сквозь толпу и передал начальнику полиции листок бумаги. На нем было написано:
«В виду большой толпы я взорву не карусель, а скалы на футбольном поле.
И. З. Обретатель.»
По случаю предстоящего опыта, был установлен громкоговоритель и начальник полиции объявил о перемене программы. Все взгляды устремились на скалы, знакомые всякому жителю Нью-Йорка. Поколения детей скатывались с них и если бы вы спросили, почему их поверхность так отполирована, вам большинство ответило-бы, что это сделали задние места панталон мальчуганов, катавшихся тут. На самом же деле скалы эти были отполированы самой природой много тысяч лет назад, в ледниковом
Когда часы пробили пять, земля начала заметно дрожать. Это дрожание усилилось и много людей попадало на землю. Потом огромные скалы в южной части футбольного поля стали медленно подниматься на воздух.
Раздались громкие удары, скалы рассыпались на куски и, при ужасающем взрыве, были разбросаны в разные стороны. Колебание почвы продолжалось еще пять минут, но не было видно, что происходит, потому что все вокруг было окутано облаком пыли. Представление было окончено!
— Все в порядке, Пеп, — воскликнул на следующий день доктор Хэкенсоу. — Обманщик наказан по заслугам и страна спасена!
— Но как же это случилось? Он погиб при взрыве?
— Нет, его постиг более прозаический конец. Он приехал в парк на автомобиле. Таким способом он мог совершенно спрятать от любопытных взоров радио-аппарат для производства перерождения. Но он так торопился уехать, что столкнулся с другим автомобилем и был убит. Я читал отчет об этом в газете и описание радио-аппарата и красных лент сразу мне все объяснило. Полиция не знает, чей это был автомобиль и мне не нужно хлопотать о возвращении этих лент. А на будущее я спрячу эти сильные разрушительные, машины в самых надежных помещениях. Они слишком опасны, чтобы подвергаться риску.
Я, вообще, начинаю бояться, что мне придется отказаться от всех моих планов применения атомной энергии. Мир еще не достаточно развит, чтобы уметь разумно использовать ее. Наши войны стали бы еще более разрушительны и человечество по своей глупости могло бы окончательно смести себя с лица земли.
74
Горизонтальных: 1) Части улья. 3) Мера площади. 5) Германский бог. 6) Спортивные принадлежности. 8) Спор. 10) Плоскогорье. 13) Правило. 15) Глаз. 16) Река. 17) Судья красоты.
Вертикальных: 1) Канава. 2) Английский учебный центр. 3) Английский король. 4) Произведение. 7) Кушанье. 8) Военная экспедиция. 9) Сверток. 11) Город. 12) Баснописец. 14) Часть лица.
–
75
Китайское море раскинулось, сверкая, точно расплавленная ртуть. Как легкая, прозрачная завеса трепетал воздух над морской поверхностью. Наверху ослепительно сияло солнце, похожее на круглое, блестящее окошко в раскаленной печи из голубой стали.
Как черное пятно на морской глади тащилось с юга судно — дряхлый, полусгнивший «Томар». Из его заржавленной трубы прямо кверху поднимался в безветряной тишине прозрачный, коричневый дым. Вода не пенилась у бортов и за кормой лениво расходились круглые, жирные волны. В душной тишине заглушенно раздавались стуки и громыхание старых машин судна. Деревянные и железные части на палубе были раскалены, а из рей сочилась смола. Все на корабле было старое, запущенное и грязное. Медь везде позеленела, палуба стояла немытая. Все было покрыто прахом и пылью двадцати гаваней. Лениво плелось к северу дряхлое судно.
Прямо в курсе, которого держался «Томар», из воды выглянул кончик какого-то небольшого черного предмета. Это, по всему вероятию, был обломанный ствол дерева. Большие, темные глаза красавца — юноши у руля, — рассеянно смотрели на плывущий предмет. Он мечтал о белой девушке, которую встретил в последней гавани, о незнакомом ему аромате ее тела, о ее смехе и кроваво-красных губах.
«Томар» был когда-то американским невольничьим судном. Это было в те дни, когда еще торговали людьми, потом судно, приспособили для перевозки скота. Теперь же на сене под палубой, в вонючих загородках для скота, жалось сто двадцать семь китайцев со скованными ногами. Это были повстанцы, схваченные в провинции Фо-Кианг. Их отправляли теперь в Нинг-По, на суд и на казнь.
Через несколько дней, на твердо утрамбованную глину базарной площади в Нинг-По упадут сто двадцать семь голов бунтовщиков. Узники были скованы вместе по пять человек теми же старыми, заржавленными кандалами, которые впивались когда-то в ноги африканских невольников. Через открытые люки наверх доносилось бормотание и болтовня приговоренных повстанцев. Некоторые из них подкупили стражу, чтобы получить одуряющий опиум. Они лежали на боку и курили с фаталистическим спокойствием. Дурной, тошнотворный запах поднимался на палубу. Три стражника в блестящих мундирах сонно кивали в своих углах, зажав между колен заряженные ружья.
Вдруг из машинного отделения раздался жуткий, полуживотный крик. Тощая, желтая фигура кули с высохшими ногами и руками выскочила на палубу. Он был совсем обнажен. Тело его блестело от пота, а в руке сверкал нож. Глаза были налиты кровью. Это был Ва-Хинг, один из кочегаров. Нечеловеческая жара у котлов и самсу, рисовая водка, привели его в буйное умопомешательство. Ва-Хинг снова издал дикий, звероподобный крик; потом прыгнул, как обезьяна, на фок-мачту и полез наверх. Нож ему мешал, и он взял его в зубы. Кули взобрался до середины мачты, остановился и стал развязывать косу. Он болтал и визжал в своем безумии и лез все выше. За ним, как змея, развевалась длинная, черная коса.