"Мир приключений" 1926г. Компиляция. Книги 1-9
Шрифт:
Уже близко… Вдруг самоед чувствует толчек и прикосновение тела моржа. Ужас смерти придает ему силы и энергии. Еще несколько взмахов, и Пырерко, шатаясь, вылезает на камни берега, где и садится в изнеможении.
— Ой бяда, ой бяда! Совсем уж пропал было — шепчут побелевшие губы.
Высоко высунувшись из воды, на самоеда зло посматривает морж.
Василий тупо смотрит на него, и вдруг, подняв камень, со злобой бросает в голову зверя, осыпая моржа язвительными насмешками и бранью. Клянет и за разбитую лодку, за малицу, за собственный испуг, а главное за утопленную винтовку.
Зверь давно уже исчез, а Пырерко все еще беснуется на берегу, отводя душу в ругательствах. Наконец Василий забирается в хибарку и, разложив
Промысел на моржа самый опасный из всех видов морских промыслов. Сам морж очень велик, — некоторые достигают до ста пудов веса, — очень подвижен и храбр в воде. Всего безопаснее, это добывать моржа на берегу или на льдах, где они отдыхают. Лежит он крепко и подходить можно смело. Стреляют его обычно из военной винтовки или штуцера. Убойные места у моржа — это височные кости и затылок. В остальных частях морж мало уязвим. Конечно, его можно ранить, и даже смертельно, но при его изумительной живучести и свирепости, из воды его достать очень опасно и трудно. Смертельно раненый морж как только увидит лодку, обязательно нырнет и бросится, чтобы перевернуть ее или ударить клыками. То и другое одинаково страшно и опасно, в особенности, если промышленник один. В этом случае только быстрый ход лодки, при ежеминутном изменении направления, может спасти промышленника от гибели. Хорошо, если можно ко льдине, на которой лежит морж, подойти незаметно, но если он увидал охотника и нырнул, то самое лучшее удирать, или моментально высадиться на ближайшую большую льдину, обязательно втащив лодку за собой, и, пользуясь моментом появления зверя на воде, стрелять. Зимою и летом убитый морж держится на воде очень короткое время, а затем тонет, так что нужно успеть его загарпунить.
Зимою, при промысле с припая, нужно смотреть в оба, опасаясь внезапного появления моржа. Ныряет он очень далеко. Кажется никого нет, как вдруг он выныривает около самой кромки льда, или рядом с лодкой. Конечно, «волков бояться — в лес не ходить», но с моржом надо быть ой-ой как осторожным, ведь не даром его шкура почти в три раза стоит дороже медвежьей. Шкуру и сало моржа снимают и обрабатывают, как и другого черного зверя. Клыки с черепом тщательно препарируются и прилагаются к шкуре.
— Самая опасная скотина этот морж! — замечает Летков. Лучше сразу дело иметь с тремя белыми медведями, чем с одним моржом на воде!
Воспользовавшись в конце Сентября первым выпавшим снегом, охотники погрузили на нарты продовольствие дней на пять, запрягли всех десять собак и двинулись вглубь острова, в горы, за дикими оленями. Анне было оставлено две заряженных винтовки. Учить ее стрелять было не нужно, так как почти все самоедки прилично владеют огнестрельным оружием. Гром и протесты Семки, его плач и просьбы взять с собой на охоту — остались втуне, и промышленники еще долго слышали его вопли на пороге дома. Собаки весело и дружно тащили легкую поклажу и нарты по свежему снегу. Оба промышленника шли впереди нарт, решив не утомлять собак, так как предвиделся длинный путь и крутой подъем на гору. Темные мрачные горы и тундра покрыты снегом. Кое-где сиротливо торчали из-под снега кустики мха — ягеля, да рыжей Ново-Земельской травы. Кругом высились горы и скалы, местами пересеченные равниной тундры, да речками и ручьями.
Вот, одна гора взвилась к небу своей острой вершиной и как-бы взывает о помощи, под тяжестью соседней оплывшей громадины — горы, навалившейся на нее. Там, дальше, две горы как-бы столкнулись в стремительном беге, да так и застыли в своем тысячелетнем поединке.
Тихо кругом — тихо невообразимо! Словно присутствуешь
Отошли от дома уже верст на двадцать и поднялись на последнюю высокую гору. Отдыхают. Собаки, раскрыв пасти и вывалив языки, растянулись на снегу, тяжело поводя боками. Между пальцами лап сырой снег скатался и обратился в льдинки, которые собаки старательно выкусывают. От псов валит пар. На горизонте видна черная полоска моря. Отдохнув минут десять и покурив, тронулись далее, по сплошному вечному снеговому плато горного хребта. Пырерко уверенно идет впереди и показывает путь. Прошли еще верст шесть.
Пырерко тихонько говорит:
— Не кури! вон видишь горка-то, там большой долина будет, олени верно есть — след свежий видел я.
Закрепив тщательно собак стальной цепочкой общего хомутика к камням и дав им корму, промышленники осторожно, на животе, ползут по снегу к намеченному холмику, таща за собой винтовку. Добравшись до камней, Летков вынимает двенадцатикратный бинокль Цейса, осторожно поднимает голову и начинает осматривать долину, лежащую у его ног.
— Семеныч, возбужденно шепчет Пырерко, вона, маленько левее озерка смотри, видать оленей два стоят!
Зоркие глаза самоеда без всякого Цейса уже увидали дикарей.
Летков пристально всматривается. Два грациозных оленя стоят на небольшом возвышении и посматривают по сторонам, остальные олени бродят ниже и, опустив ветвистые рога, загребают копытами снег и щиплют мох.
— Василий, двадцать семь дикарей тут ходит, вот добро-то! — шепчет Летков.
— Ой бяда! сать саво (очень хорошо), ладно-же мы попали, — шепчет Пырерко.
Часа полтора прошло, пока Леткову удалось доползти до намеченного холма, отстоявшего тысячи на две шагов от оленей. Сердце бурно билось в груди и дыхание прерывалось от трудного пути. Каждый неосторожный шаг, движение, или сорвавшийся из-под ноги камень, могли вспугнуть дикарей. Едкий пот обильно струится по лбу и щекам, попадая в глаза. Осторожно, положив маузер на камни, Летков осматривает поле действия в бинокль. Олени все так же мирно продолжают щипать мох, передвинувшись немного на юг.
После тщательного наблюдения Летков разсмотрел какую-то серую массу в камнях, совсем вблизи от оленей.
— Ну и Василий! вот молодчина! поди шагов на двести подобрался… В этот момент один из оленей-сторожей делает громадный прыжок и падает на землю. Один есть! — мелькает у Леткова и вместе с тем до него докатывается звук выстрела. Все олени быстро — быстро несутся на Пырерко, пытаясь уйти из долины через южный проход. Почти одновременно раскатываются еще два выстрела, гулкое эхо звенит в горах. Результатов выстрелов Летков уже не видит, все его внимание поглощено дикарями. От двух последних выстрелов Пырерко, олени резко поворачивают и бешено мчатся к Леткову. Заломив ветвистые рога на спину и вытянувшись в воздухе в нитку, впереди несется, очевидно, вожак.
Рано еще, далеко… соображает Летков, беря вожака на мушку… Поди шагов тысячу еще есть! Звучит еще один выстрел, посланный Василием вдогонку. Летков весь живет в правом глазе и черной мушке, неумолимо идущей за оленем.
Вдруг олень вожак, а за ним и все стадо, резко поворачивают, сильными бросками начиная подниматься в гору, где оставлены собаки. Эх ты, черти!.. Учуяли, — мелькает у Леткова и он уверенно нажимает на собачку.
Ррраз! резко отрывает маузер, и вожак, перекувырнувшись через голову, остается на месте. Быстро, быстро посылается новый патрон в казенник, а пустой вылетает, с силой ударившись о камень.