Мир приключений 1962 г. №7
Шрифт:
— А мне так хотелось бы, чтобы это был город… Нет! Я не хотела бы этого. Близ вулкана Гарри будет в меньшей опасности, чем у города неизвестных существ…
Край исполинского оранжевого шара заслонял в окне почти все звездное небо.
Глава четвертая
ПЕРВАЯ НОЧЬ
Корабль «Знание» пошел на посадку.
Инженер Добров развернул корабль дюзами вперед. Начиналось торможение.
Красноватый клубящийся океан надвигался снизу.
На
Ракета настолько снизилась, что касалась вихревых языков тумана. Окна на мгновение становились розовыми, потом снова раскаленными остриями в них заглядывали звезды и огромное косматое Солнце.
Корабль пронизывал облачные горы, встававшие на его пути, оказывался над глубокими ущельями, снова врезался в розовую толщу, свет мерк и вспыхивал опять, когда в бездну проваливались красные долины облаков.
В кабине становилось все жарче. Алеша обливался потом. Очевидно, стенки ракеты раскалились от трения о воздух. Добров экономил горючее, стремился затормозить сопротивлением атмосферы.
Корабль вошел в сплошную массу облаков.
Алешу вдавило в кресло. Это Роман Васильевич включил все-таки дюзы, притормозил. И вовремя, иначе изжарились бы!..
В кабине зажглось электричество, за окном стояла красная ночь.
В радиорубку вошел Богатырев и погасил лампочки.
Нет! За окном была не красная ночь, а красный день!..
Внизу расстелились снежные поля с ватными холмами, отливавшими румянцем.
Вверху сквозь дымку облаков просвечивало немыслимо огромное багровое Солнце, как во время заката на Земле, только еще более красное, совсем медное… На него можно было смотреть.
Внизу виднелась не поверхность планеты, а новый слой облаков.
Алеша чувствовал появившуюся тяжесть, она приятным чувством бытия разливалась по всем членам, заставляла радостно ощущать их. Он невольно напрягал мышцы, совсем отвыкшие от настоящей ходьбы за месяцы полета… Недаром мистер Керн так упорно настаивал на непрестанной гимнастике. И зря Алеша, занимаясь с резиновыми тяжами, всегда ворчал…
За окнами понеслись белоструйные потоки. В кабине стало не так жарко. Алеша вытер пот с лица и улыбнулся.
Илья Юрьевич возился с анализаторами. Показания станций-разведчиков подтверждались. Слой ядовитых облаков пройден. Белые облака, как и ожидалось, насыщены водяными парами! Водные океаны, а не нефть, не море углеводородов внизу. Не мертвая планета, а жизнь в негаданных формах встретит там исследователей!..
В атмосфере, кроме углекислоты, оказалось много азота, кислорода же обнаружилось мало. Но внизу станции-разведчики показали его больше! Радуйся, Гарри! Есть там растительность, есть!
Корабль вынырнул из белых облаков.
И сразу же обрушился ураган. Исполинскую ракету тряхнуло так, словно вдруг заработали боковые
Алеша подумал об американцах, которым предстоит пройти бешеную атмосферу на планере!.. Какие же они все-таки смельчаки!.. Вставая, встретился взглядом с Ильей Юрьевичем. Он, конечно, думал о том же.
Алеша ухватился обеими руками за раму иллюминатора.
Внизу алел новый слой облаков… красных и серебристых.
Так это не облака! Это поверхность планеты! Суша!.. Красная суша… материк, покрытый красноватой растительностью!..
— Эй, Гарри Вуд! Слышишь нас? — бросился Алеша к радиоаппаратуре.
Лица Вуда и Керна еще виднелись на телевизионном экране сквозь темные полосы помех.
Алеша включил «телевизионный глаз», чтобы на «Просперити» тоже увидели поверхность планеты.
Вуд закивал головой, заулыбался.
— Она красная, твоя растительность! — кричал Алеша. — Именно такой представлял ее твой учитель Гавриил Андрианович Тихов! Но что это серебристое?
— Это море, — гулко отозвался Илья Юрьевич. — Вода серебристая… или такой кажется сверху… Игра света.
Телевизионный экран совсем закрылся темными полосами.
— Полная «непроходимость» радиоволн, — угрюмо заметил Добров.
— Как же они радиопеленг услышат? — забеспокоился Алеша.
— Пойдут к квадрату «семьдесят», где мы сядем. Снизятся, услышат, — невозмутимо заверил Илья Юрьевич.
Алеша успокоился.
Он упивался невиданным ландшафтом.
Добров вел ракету к берегу морского пролива. На горизонте дымились вулканы. Остроконечные конусы выбрасывали фонтаны дыма, расплывавшегося зонтами.
— Эх, Мэри, Мэри!.. А мы с тобой надеялись, что тепловое пятно — это «их город»…
Багровое пятно солнца падало на горную цепь. Исследователи «влетали» в вечер.
Илья Юрьевич решил приземлиться на границе дня и ночи, где должно быть меньше бурь…
Ракета прошла низко над вулканом. Пепел окутал ее тьмой, потом внизу сверкнуло раскаленное жерло и огненные реки по склонам. Потом снова серебрящаяся, отливающая медью вода.
И лес! Отчетливо различимый сейчас лес, кровавые его заросли на берегу!
Алеша вскочил и, подняв руку вверх, торжественно крикнул:
— Слава Жизни, вечной и вездесущей! Она есть здесь, есть! К посрамлению чванливых невежд, считающих себя единственными избранниками Природы, а Землю — центром Вселенной! — Он бросился к микрофону и закричал: — Гарри! Гарри! Черт бы побрал эту непроходимость волн! Это папоротники! Честное же слово, папоротники! Походят на пальмы, листья тюльпанами…