Мир приключений 1964 г. № 10

Рысс Евгений Самойлович

24

Несладко стоять в морозную ночь на открытой площади, пусть даже и при полном безветрии. За три часа дежурства Гонза продрог до самой печенки. Он уже не чувствовал ни рук, ни ног, а рот раскрывал лишь с большим усилием. Он мог хотя бы слегка согреться быстрыми движениями. Но здесь нельзя было ни ходить, ни прыгать, ни размахивать руками. По Староместской площади то и дело проходили полицейские патрули. Его могли заметить и спросить, чего он, собственно, делает возле памятника Яну Гусу в такой поздний

час. Поэтому Гонза двигался лишь в том случае, если полицейские проходили слишком близко от него. Тогда он осторожно обходил памятник и прятался за ним.

Полчаса назад связной от группы ребят из Нового Города сообщил ему, что Мирек найден на площади Карла, что в самую критическую минуту его отбили у переодетого агента и что теперь он находится в надежном укрытии — в маленькой частной пекарне. Больше никаких сообщений не поступало. Только из разговора двух запоздалых прохожих, торопливо протрусивших возле самого памятника, Гонза узнал, что на площади Карла происходит какая-то большая облава.

Гонза нервничал. Теперь, когда главное было выполнено, он боялся, как бы неожиданный пустяк, какая-нибудь непредвиденная мелочь не провалила почти законченную операцию.

“Чего они там копаются? Почему так долго не едут?” — думал он с беспокойством, напряженно всматриваясь в темную площадь. Оттуда, из-за старой ратуши, со стороны Малой площади, должны появиться велосипедисты…

И они появились.

Первым из-за ратуши выехал ведущий. Он быстро оглядел пустынную площадь и, пригнувшись к рулю, помчался через нее к памятнику. Подъехав к Гонзе, он резко затормозил и сказал вполголоса:

— “Ольга”!

— “Верность”! — ответил Гонза, еле шевеля одеревеневшими губами, и тут же спросил с нескрываемой тревогой: — Ну как? Порядок?

Парень мотнул головой:

— Порядок. Едет за мной…

Из-за ратуши действительно показался новый велосипедист. Не озираясь по сторонам, он поспешно пересек площадь. Но по скорости он значительно уступал первому. В его движениях сказывалась большая усталость. Подъехав к памятнику, он тоже сказал пароль и, услышав ответ, слез с велосипеда. Его обсыпанная мукой одежда белела на фоне черного памятника, белое лицо казалось странной маской. Он горбился под тяжестью корзины, висевшей у него за спиной.

Гонза смотрел на юного пекаря с нескрываемым восторгом. Его сердце пело и плясало от радости… Вот он, Мирек Яриш! Вот он тот самый беглец, из-за которого была поставлена на ноги вся пражская полиция, которого искали лучшие ищейки немецкого гестапо. И не нашли, не поймали! Под самым носом у них перехватили добычу! И кто же?! Обыкновенные шестнадцатилетние парнишки! Заводские ученики!.. Значит, организация способна выполнять сложные, ответственные задания, коли с честью выдержала такой трудный экзамен!

Гонза мигом забыл про холод. Ему вдруг стало жарко и очень весело. Захотелось тут же ласково намять бока ведущему, этому славному парню, который стоял сейчас перед ним со своим велосипедом, скромно

ожидая дальнейших указаний. Вид этого парня напоминал Гонзе, что ему, командиру организации, нельзя предаваться телячьим восторгам.

К памятнику подъехал третий велосипедист. Он уже не назвал пароля, а просто поздоровался.

— Молодцы, ребята! — сказал Гонза. — От имени штаба я объявляю вам благодарность! Вы отлично справились с заданием. Происшествия были?

— Были, — ответил ведущий. — По дороге Мирек чуть не попал под машину, в которой ехали немцы, кажется, гестаповцы. Мирек упал и рассыпал свои булки. Эсэсовец выскочил из машины и избил Мирека. К счастью, у них не было времени с ним возиться. Они, вероятно, спешили к площади Карла, где в это время началась облава на Мирека и наших ребят. Словом, развозчик булок не вызвал у них подозрений. Значит, маскировка удалась. Дальше мы ехали без происшествий.

— Молодцы! Ваша работа на сегодня закончена. О подробностях операции доложите позже. Велосипед, одолженный Миреку, будет возвращен завтра. А теперь жарьте домой. О дальнейшем я позабочусь сам. Маздар!

— Наздар! — ответили парни и, вскочив на свои велосипеды, укатили с площади в разные стороны.

Тогда Гонза повернулся к Миреку:

— Слушай, друг. Нам предстоит сделать короткий переход. Ноги у тебя целы? Не расшибся, когда упал?

— Колено немного ушиб, — ответил Мирек. — Но это ничего, идти я могу.

— Вот и хорошо, что можешь. На велосипеде тебе дальше ехать нельзя будет. И темно, и дорога плохая. Поведешь его с собой только для маскировки Я первым перейду через площадь и подожду тебя на углу Тынской улочки. Дальше пойдем вместе. Понятно?

— Понятно.

Гонза внимательно осмотрел площадь и пошел прочь от памятника Яну Гусу, с удовольствием разминая затекшие ноги. Мирек подождал, пока он скроется в темноте, и, тоже осмотревшись, повел за ним свой велосипед…

25

В подземном складе антиквара было холодно, как и во всяком глубоком подвале. Оленьке только поначалу, сразу после улицы, показалось, что тут тепло и уютно. Но вскоре она убедилась, что это далеко не так. Толстые стены подземелья не прогревались, вероятно, ни зимой, ни летом. От них несло вековой стужей.

Штаб поручил девушкам приготовить для Мирека место. Они сделали это с женской тщательностью и основательностью. Выбрав самую удобную старинную тахту, они стянули с нее пыльный чехол и приготовили на ней поистине княжеское ложе. Для этого Власте несколько раз пришлось отлучиться, чтобы доставить простыни, подушки и перины. И она ни на минуту не расставалась со своей шляпой и широким черным плащом.

— Неужели ты в этом наряде выбегаешь на улицу? — удивленно спросила Оленька.

— А зачем мне на улицу? — ответила Власта. — Я ведь живу здесь, в доме. Из подвала есть ход прямо на лестничную площадку, а там на втором этаже наша квартира.