Мир приключений 1986 г.
Шрифт:
Хорошо, пусть так: персонально с нами, землянами, никто контактировать не хочет. Мы юны, необразованны, наивны, непонятны, никому не интересны ни в каком отношении. Но среди старых, развитых и совершенных цивилизаций связь может и должна быть! И если мы не можем принять телеграмму, адресованную нам, не удастся ли перехватить письмо, направленное высокоразвитому соседу?
По этому поводу кандидат физико–математических наук Л.М.Гиндилис пишет: «О природе «внутренних» сигналов трудно сказать что–либо определенное. Какова частота сигналов или хотя бы примерный диапазон частот (радио, оптика, рентген?), виды модуляции, способы кодирования, все это совершенно неизвестно. Ведь характеристики «внутренних» сигналов определяются не потребностями межзвездной связи, а нуждами самой цивилизации, они не предназначены для чужих ушей. Поэтому обнаружить такие сигналы и, главное, понять, что они собой представляют,
И то верно: если ты не в состоянии понять, когда кто–то обращается к тебе, как поймешь двух собеседников, к тому же говорящих на неизвестном тебе языке!
Давайте же, однако, спокойно разберемся, в чем дело: или мы не в состоянии наладить контакт с внеземными цивилизациями, или эти цивилизации не хотят вступать с нами в контакт? Ведь и второе предположение вполне логично, не правда ли?
Англичанин Майкл Харт считает: контакт не получается, потому что в нашей Галактике просто нет других цивилизаций. Эту же точку зрения высказывал в Таллине его соотечественник доктор Шварцман. Ну, как говорится, на нет и суда нет. Однако такое объяснение ни меня, ни вас, надеюсь, не устроит. По сути, мы вновь возвращаемся к разговору о своей исключительности во Вселенной, не имея для этого никаких убедительных оснований. Это не объяснение, мы же договорились, что внеземные цивилизации существуют.
Нет, давайте продолжать начатую игру: «они» есть, «они» существуют, это реальность. Тогда что же мешает «им» найти нас, а нам — «их»?
На вопрос, что требуется, Френсис Дрейк, вечный оптимист CETI, ответил в Таллине, не раздумывая: «Удача, и только удача! И в Советском Союзе, и в Соединенных Штатах уже достаточно оборудования для проведения исследований, и теперь нам очень нужна удача!» Тут не возразишь, удача желанна во всяком поиске. Но ответ этот тоже как–то не очень удовлетворяет.
Карл Саган допускает, что инопланетяне используют такие сложные и неизвестные нам способы связи, что мы, по его выражению, «слишком глупы», чтобы установить с ними контакт. «Стали бы мы возиться с обучением муравьев азбуке?» — спрашивает он.
Знаменитый польский фантаст Станислав Лем предлагает объяснение прямо противоположное. А является ли этап технического развития разума непременным и обязательным? Тождествен ли разум технологии? И наконец, не есть ли «технологический» период истории любой цивилизации лишь короткий этап, после которого эта цивилизация прекращает «колонизировать космос», ограничивает сферу своей деятельности во Вселенной, отказывается добровольно от всяких контактов, иными словами, никем, кроме себя самой, не интересуется. Карл Карлович Ребане, президент Академии наук Эстонии, по сути дела, консолидируется с Лемом, но довод его более аргументирован. По его мнению, межзвездная цивилизация на каком–то этапе своего развития может прекратить подачу всяких сигналов о своем существовании, поскольку это связано с колоссальными энергетическими затратами. Инопланетяне–де рассуждают так: может быть, мы и отыщем в космосе что–нибудь полезное для себя, но для этого придется затратить столько усилий, что затраты на приобретение этого полезного не окупятся. Ребане вовсе не считает, что внеземная цивилизация должна заниматься просветительской деятельностью. У нее много своих забот, своих проблем.
Конечно, отказать в логике и Сагану, и Ребане нельзя. Ум мой может с ними согласиться, а сердце не может. Ну какая же это цивилизация, которая, словно на хуторе, живет сама для себя, ничем и никем не интересуясь?! Тогда можно ли назвать ее цивилизацией? Опять примерка на себя, опять нескладная попытка считать человеческую этику, любознательность, страсть к поиску, веру в разум понятиями не человеческими, а вселенскими. Но келейная замкнутость Лема при всей своей возможной философской глубине мне не по нутру. Одно дело — когда некая цивилизация не может, ну, просто не в состоянии наладить межзвездные связи. Понимаю. А если может, то как же не сделать этого? Не верю в галактические цивилизации мещан, в галактики с наглухо запертыми ставнями.
Но у проблемы CETI может быть еще один весьма серьезный аспект. Не энергетический, а временной. Мой старый друг писатель–фантаст Дмитрий Биленкин напечатал в журнале «Юность» (№ 3 за 1982 год) статью, в которой очень четко определил реальные границы возможного внеземного контакта. В самом деле, мы оказались способными более или менее проникнуть в космические дали (да разве это «дали»?) буквально считанные годы тому назад. Сто лет назад мы не знали о существовании радио. Сегодня именно на радиосвязь возлагаем мы самые большие надежды в проблеме CETI. Почему? Ужели радио столь совершенно?! Вот ведь удивительное свойство человеческого разума: с одной стороны, беспрестанное движение вперед, вечный интеллектуальный голод,
Я с радостью узнал: критики «Озмы» резонно замечали, что высокоразвитые цивилизации наверняка имеют уже совсем другие виды дальней связи и едва ли проявят интерес к сигналам радиопередатчиков.
Кардашев считает, что наблюдения в инфракрасных (тепловых) телескопах дадут в ближайшие годы очень ценную для проблемы CETI информацию.
С ним согласен доктор физико–математических наук Василий Иванович Мороз, который тоже считает, что «наиболее эффективным для связи с иными цивилизациями является не радиодиапазон, а более короткие волны, например инфракрасные».
Чарлз Хард Таунс, один из отцов лазера, который именно за это открытие был удостоен Нобелевской премии вместе с советскими академиками Н.Г.Басовым и А.М.Прохоровым, считает, что пройдет совсем немного лет — и лазерная техника, несравненно более совершенная, превзойдет по всем своим показателям технику радиосвязи.
А представьте себе, что сегодня на школьной парте первоклассника сидит новый Александр Степанович Попов, который через несколько лет скомкает все это межзвездное радио в кулаке, бросит в мусорную корзину и скажет нам: «Смотрите, как это просто, никакого радио не надо, можно сделать все гораздо проще, вот так…»
Что мешает нам поверить в реальность этого мальчика сегодня? Чувство собственного достоинства прежде всего. Как это он додумался, а мы не додумались? Мы уязвлены. Ведь мы все (уверен, все без исключения!) изобретатели. Это мы изобретали! И как только мы изобретаем что–то новое, так неминуемо это новое сразу представляется нам пределом совершенства. И это замечательно! Замечательно, если мы сами осознаем ограниченность и временность своих триумфов. Точно так же, как мы не в состоянии представить себе внешний вид обитателей других миров, мы не можем представить себе и технического уровня, который может обеспечить межзвездный контакт.
Приходится признать, увы, что мы слишком высокого — незаслуженно — о себе мнения. По газетным делам я был в командировке в Париже и встретился там с одним из основателей современной физики, французским академиком и почетным академиком нашей Академии наук Луи де Бройлем. Он подарил мне книгу, в которой есть такие мудрые слова: «Позавчера мы ничего не знали об электричестве; вчера мы ничего не знали об огромных резервах энергии, содержащихся в атомном ядре; о чем мы не знаем сегодня?»
Действительно, что узнаем мы еще через 100 лет? Через 1000 лет? Кто может поручиться, что все наши сегодняшние радиотелескопы не покажутся нам громоздкими и нескладными игрушками? Даже при наличии «множественности миров» (Джордано Бруно) время совпадения технологий, возможностей, уровня мышления, психологических законов (которые только, кстати, для нас могут быть законами) ничтожно мало. Безусловно, существует спектр CETI: влево, в прошлое, отход на какие–нибудь 100 лет — величину в масштабах Вселенной невидимую — обрекает цивилизацию на вынужденное молчание, продиктованное технологической беспомощностью, а чуть вправо, в будущее, — и мы перестаем понимать друг друга!