Мир Рэи. Рыцари

Павлов Игорь Васильевич

Из–за моей спины вышел высокий белый рыцарь, на ходу он вытащил шпагу. Через пять секунд предсмертный крик вверг в панику остальных рабов. Здоровяк, что назвал принцессу госпожой, даже не успел среагировать. Раб всегда ожидает крут, наказание, все, что угодно. Но чтобы за два слова убить... На Рэе рабов не убивают сразу, они ведь стоят денег, так обнадеживают себя молодые рабы. Но эта планета денег не считает. Мне стало не по себе. Странно, что небольшая толпа женщин на это никак не отреагировала.

– Я ее императорское величество, Юлиана! – воскликнула она

остервенело. – И не один из вас, червь, не может называть меня госпожой! Вот ее называйте!

Юлиана небрежным жестом указала на Шейлию.

– Да, да, – громко заговорила Шейлия, подыгрывая бешенству надменной суки. – Меня называйте! И в глаза смотреть не надо, ладно?

– Да, госпожа…

– А у этого член нормальный, а грудь впалая. Доходяга, – прыснула Юлиана, переходя к следующему. – А этот ничего, крепкий. Но член, опять же, маловат.

– Так надо возбудить, – подлила масла в огонь Шейлия, подмигивая мне украдкой. – Если его потрогать, он может вырасти до огромных размеров!

– Шейлия, – фыркнула Юлиана, поморщившись. – Ну ты и вульгарна. Так, а этот что лыбится?! Дорис! А не, стой пока Дорис… У нас красавчик нарисовался, – коварно протянула принцесса, глядя на белобрысого, голубоглазого мужчину.

– Раб! – воскликнула она, обращаясь к красавчику. – Ну–ка возбуди вот того, посмотрим, что из этого выйдет.

– Я не могу, ваше величество, – мгновенно ответил белобрысый.

Сердце мое аж сжалось. Взглянул на этого храбреца. Казалось бы, все рабы и даже рыцари сейчас были с ним взором и душой. Юлиана опешила. Как так?! Раб сказал «нет»?!

– Это почему же? – зашипела Юлиана.

– Я рыцарь.

– Да какой ты рыцарь?! Ты раб! Ты... ты червь! Дорис!

– Ваше величество, – вмешалась осторожно Шейлия. – Вы так всех красавчиков почикаете. Давайте приручать их, это же весело!

– Стой пока Дорис… – согласилась Юлиана – Так, ты, – она указала на другого раба, самого матерого на мой взгляд. – Кнут бери. И бей его!

Из–за рабского строя показался жирный купец в кафтане и вручил мужчине плеть. Непокорного раба вывели перед строем.

– Бей пока не согласится! – скомандовала Юлиана, и засвистел кнут.

Удар, мычание… удар, мычание… удар, крик… Раба забили до смерти, тело утащили. Юлиана была в бешенстве. Вырвала кнут у бившего раба и заехала купцу по лощеной морде. Тот упал на колени и взмолился о пощаде. Тем временем Шейлия уже выбрала себе парочку рабов и отвела в сторонку. Затем она подошла ко мне.

– Это на нее так солнце сказывается, – прошептала дочь советника. – Жаль раба. Вот они значит, какие, эти рыцари Рэи, – добавила она и вздохнула.

Кивнул, думая о забитом храбреце. Видимо где–то пленили его на западе да за Вестерию перевезли, купцу сбагрили, а тот поспешил на Шенни, не прощупав подневольного. Да, рыцарство так просто не вывести из горячих сердец. Может он сюда за девушкой своей отправился, которую выкрали и в рабство обратили. А как простому рыцарю на Шенни попасть? Только через рабство, и то, шанс один из ста. Все это грустно, сколько мимолетных судеб падает

в пропасть этой вечно голодной планеты...

– Мы тут все от этого розового света с ума сходим, – продолжает шептать Шейлия. – Все помешались на розовом. Я себе специально дворец на ночной стороне отстроила. Чтобы хоть как–то спастись. Ты просто не замечаешь, Катэр, как это все влияет. Часто гоняешь туда–сюда. Хотя, уверена, тебя постоянно тянет на Шенни, только и думаешь, как бы скорее под розовые облака нырнуть на эти гранитные камни. Она у нас все людское высасывает и высасывает. Забери меня на Рэю, а Катэр? Возглавлю какое–нибудь королевство или герцогство. Хочется живого, настоящего.

– Но ваш отец…

– Да плевала я, – фыркнула Шейлия и отвернулась.

Хотелось быстрее свалить отсюда, пока не попался под руку. Но я попался. Юлиана увидела меня и злорадный взгляд восторжествовал.

– Так, так, так! Ты, червь, а ну сюда иди! – рыкнула она.

Я уже не смотрел на нее, но знал, что этот звук направлен именно на меня. В груди похолодело, ноги поспешили к принцессе.

Упал перед ней на колено и поприветствовал, едва удерживая голос от дрожи.

– Червь встань! Готов послужить своей империи? – с издевкой воскликнула она.

– Да, ваше величество! – рыкнул я, поднимаясь.

В голове роились мысли и пустота одновременно. Душа замерла и будто проваливалась, летела и ожидала, что вот–вот будет смертельное дно. Сердце бешено выстукивало ритмы, как у загнанного зайца. Я не мог смотреть ей в глаза, поэтому смотрел чуть ниже, в пышную грудь. Но и великолепная грудь сейчас казалась мне исчадием зла, источником моих бед.

– Раздевайся! – скомандовала она.

Один миг колебался. Но принялся снимать мундир, с каждой пуговицей падала моя воля, ломалась очередная переборка, затаптывалась все глубже гордость. Пятая пуговица… пятнадцать рыцарей на платформе, шестая пуговица… пять шагов по диагонали к тому отдельно стоящему рыцарю, седьмая… убью первого руками, остальных шпагой, их магия бессильна, у меня перстень с защитой Сириуса, восьмая... перережу глотку Юлиане, захвачу Шейлию в заложники и заберу корабль… Я вижу дом, мои девочки стоят передо мной, встречают с теплотой и радостью, много–много глаз и душ обращено ко мне. Это ведь так прекрасно. Лина обнимает и прижимается, Глория рвется в бой за каждое гнусное слово в мой адрес. Они не знают, но догадываются, что стали мне настоящей и единственной семьей.

Нет, не могу превратиться в изменника и поставить их под удар.

Снял китель, сбросил сапоги, сдернул брюки, разорвал с остервенением рубашку.

– И трусы! – фыркнула принцесса.

Избавился от трусов. Этот брезгливый взгляд... И все остальные сейчас смотрят на меня. Интересно, о чем думает Шейлия?

– На колени! – торжественно взревела Юлиана, ее глаза сейчас казались мне черными кругами Запредела. Я опустился на одно колено, как это делают рыцари перед сюзереном.

– На оба колена! Червь! На оба! Чтобы было удобнее ползти! – засмеялась принцесса. – До того раба!