Мир Рэи. Рыцари
Шрифт:
– Рауль, уймись. – Пробурчал один из рыцарей. По виду самый маленький.
– Ладно, – буркнул Хриплый. – Эй хозяин!? Баб давай!
– Через полчаса мы закрываемся, – объявил подошедший мужичок.
– Чего?! – чуть ли не хором взревели рыцари. Я смотрю по сторонам. Людей поубавилось. Но та подозрительная парочка все еще сидит. Рыцарь в матовых доспехах с рыцарем в мундире. Молодой жестикулирует и разгорячено рассказывает что–то.
– Времени сколько? – с претензией крикнул Бернард. Я непроизвольно задрал рукав, чтобы посмотреть время
– Сколько времени, Эрик? – уточнил сидящий сбоку рыцарь, глядя на мои часы.
– Три сорок пять! – говорю. У меня язык заплетается.
Администратор хмуро уставился на мои часы. С видом, не лгу ли я...
– Мужик! Ты, часом, не прогнать нас решил?! Таверна до пяти! – взревел Рауль и вскочил. Хозяин таверны даже отпрыгнул, руки в страхе выставил, соглашаясь.
Рауль взял стул у другого столика и подсел ко мне.
– Эрик. А че там в Лестере, как вообще дела? – проблеял он.
– А что вас конкретно интересует? – пробурчал я.
– А забудь, – махнул Руаль. – Я это, еще спросить хотел. Ты маг, да? Да, да! Можешь не скрывать. Слухи по замку ходят, что мага третьего уровня завалил. Из наших никто на ту злополучную охоту не ездили. Вот интересно узнать, правду ли говорят...
– Рауль, отстань от баронета! – гаркнул Бернард, хватая за шею Хриплого. Они стали бороться, как маленькие, хохоча и валяясь по полу. Остальные, кто еще был в сознании, загорланили, подтрунивая. Ценой пары стульев Бернард заборол Рауля.
В таверну пришли солдаты в блестящих кирасах.
– Кто старший господа? – подошел к нам дедушка в кирасе и с арбалетом за спиной. Позади него еще трое солдат, мечи, арбалеты, все при них.
– Ну, я старший, – взвинтился запыхавшийся Бернард. – Чего пришли?!
– Порядок общественный нарушаете господа, – усмехнулся дедушка в кирасе. Ему на вид лет шестьдесят. Бернард если своей кулачиной деду залепит, тот точно помрет. Я поднялся.
– Я баронет эр Эрик Лестерский. – представился, меня шатает. Но с помощью стола все же удержался. – Мы просим прощения за неудобства.
– Вы баронет, да еще из Лестера? – удивился дед. – Ну вас и занесло. В гостях–то ведите себя прилично!
– А мы не его вассалы! – взревел Хриплый. – Граф Кюри наш сюзерен! Знаешь такого, дед?!
– А чего ж не знать! – взвинтился дед. – Уважаемый граф! Вы только имя его не позорьте! Возвращайтесь–ка в дома, где остановились, и спать ложитесь! Нечего город будить. Уж два квартала на вас пожаловались!
– Простите нас! – начал я. Но не успел договорить. Рыцари почти все как один, повыскакивали из–за столов, некоторые в руках обнаженные клинки держат.
– Эй–эй! – воскликнул дед в кирасе. – У нас тут гарнизон в двести солдат! Вам мордам пьяным все сейчас по плечу! Мало нам Харта, где брат на брата! Тут хотите резню устроить?!
– А чего ты имя нашего сюзерена поганишь, дед? – взревел Хриплый.
– Никоим образом, что
Дед тяжело вздохнул и проговорил спокойным тоном:
– Допивайте господа, доедайте, расплачивайтесь и идите подобру домой. Хорошо?
Он не дождался ответа, развернулся, дал знак своим солдатам, и все они покинули таверну. Рыцари стали медленно усаживаться, скрипя стульями и, молча, поглядывая друг на друга. Бернард сжал скулы.
– Они ж даже не рыцари ни хрена и ни разу, – буркнул кто–то.
– Ага, – согласился Бернард. Следующий час пили грустно и задумчиво. Меня накрыло с головой. Все стало расплываться перед глазами. В таверну пришли девушки, это последнее, что я помню. Задорные девичьи хихиканья и радостные пьяные блеяния рыцарей...
Открыл глаза. Потолок деревянный, выложен досками, грубая работа. И где это я?! Пошевелился, одеяло мягкое, теплое, тело мое ласкает. Что–то сбоку шевелится. Я понимаю, что в кровати не один. Да еще и голый. Поднимаюсь, слева из–под одеяла волосы соломенного цвета торчат.
– Эй?! – хриплю.
Голова гудит, от шевеления языка во рту гадко. Смотрю, какая–то коморка незнакомая. В окно солнце яркое бьет. Стены из бревен, на крючке лампа масляная затушенная висит. Из мебели кроме кровати только тумбочка и один стул. На нем мой мундир навален, все вперемешку: рубаха, штаны, китель, один сапог у порога, другой под стулом, там же пояс со шпагой. Слава Великим, не потерял. А где кошель?! Вспоминаю... Последний раз я видел его, когда с хозяином расплачивался. Два золотых рина дал... или три?! Нет, это потом три... а за что?!.. Где все?!.. Я где?!
– Баронет Эрик, – проскрипел грубоватый женский голос из–под одеяла. Женщина поднялась и приняла сидячее положение. Голая, соломенные волосы льются рекой мимо огромной белой груди с большими коричневыми сосками. Смотрю на нее и пытаюсь понять, кто она такая?! От куда знает мое имя?! О Великие! На вид ей лет сорок, тетка какая–то.
– Что, без вина некрасивая? – смеется женщина и встает. Задница у нее выпуклая, непропорционально большая по сравнению с талией и вообще... Стоит голая, как ни в чем не бывало, волосы свои собирает и лентой из ткани серой перевязывает. Смотрит на меня, без стеснения, руки задрала, грудь приподнялась. А я сижу, замер. Не знаю, что и думать.
– Вы, мы?... – я закашлял, продирая горло.
– Ага, – брякнула она и улыбнулась. – Но вы не переживайте, детей не будет. У меня уже пятеро, куда больше!
– О Великие! – воскликнул я, подрываясь и прихватывая одеяло, чтобы им прикрыться. Хватаю со стула одежду и прячу взгляд от женщины.
– Да вы чего, господин? Выйду я, выйду! – смеется женщина и выходит из комнаты. Не успела скрипящая дверь закрыться, как ее лицо высунулось снова. – А помните, как обещали забрать меня в свой Лестер?! Ваша мощь–щь–щь! Хи–хи! Все–все, ухожу!