Мир России, или Почему русские – русские
Шрифт:
– Это что еще такое?
– Этносы – это, грубо говоря, народы.
Но только понятие «этнос» – более тонкое, более современное и название, и понимание, потому что отражает более точное деление народов или, если говорить еще точнее, людских сообществ. Этносы находятся в непрерывном движении. Народ – это как бы фотография, а этнос – кинофильм. Многие этносы перемещаются по планете. И каждый этнос, образно говоря, еще и плывет по реке времени. Более того, каждый этнос, как и каждый человек, рождается, вступает в пору юности, потом в пору зрелости, стареет и умирает. По утверждению Л. Н. Гумилева, при самых благоприятных условиях этнос живет не более 1500 лет. А дальше? А дальше как человек…
Душа моя не хочет соглашаться. «Нет! –
Разумеется, это только научная гипотеза. Но без нее очень трудно объяснить судьбы народов. И очень важно знать историю этносов, их взаимодействие – иначе путаница!
Пример. В книге о половцах Мурад Аджиев восклицает: «Как сказочно обогатилась Россия за счет половцев!» И перечисляет далее десятки знаменитых фамилий, составляющих ныне славу нашей державы. Здесь же, мимоходом, делается и еще одна очень серьезная ошибка, что повторяется и во многих работах других писателей, обвиняющих половцев: «Половцы постоянно совершали набеги на русских…»
А ведь ни того, ни другого не могло быть! Ни Россия, ни русские не могли обогатиться за счет половцев, поскольку, когда в Донских степях появились половцы, никаких русских, в современном понимании, еще не существовало. Жили в ту пору славянские племена: поляне, кривичи, дреговичи… входившие или не входившие в состав Киевской Руси. Россия – это совсем другое время! День рождения Великоруской нации – 8 сентября 1380 г., Куликовская битва. А в это время половцев-кипчаков уже не осталось. Жили их потомки, смешавшиеся с другими народами, например со славянами, а их именем называли «ордынцев», по большей части к половцам отношения не имевших. Современный русский человек в равной степени и славянин, и половец… И разделить в нем кровь славянскую, половецкую, а еще и финскую или балтийскую просто невозможно.
Этносы, живущие на планете в одно и то же время, мелькают, как лица в толпе. Этносы, как и люди разных возрастов, есть молодые, есть старые, есть только-только родившиеся… А порой встречаются и небывало старые, как говорят, «сохранившиеся в реликте»! Но не надо совершать общепринятую ошибку: не надо нас, нынешних, переносить в прошлое – нынешних русских, нынешних татар, нынешних финнов. Мы – дети современных народов-этносов, их не было ни тысячу, ни даже пятьсот лет назад, даже если сохранилось древнее родовое имя – название народа. Скажем, как у современных греков, евреев или армян. Ныне живущие – это современные, нынешние народы, даже если мы убеждены, что происходим от тех, кто жил тысячу и две тысячи лет назад. В конце концов, остальные народы, кто этого не помнит, тоже не из космоса прилетели. Их предки тоже древние! А самое смешное (хотя и сквозь слезы, потому что слишком много крови пролилось их за эти заблуждения) – там, в прошлом, очень сложно разглядеть, кто кому родственник.
Скажем, кому-то милы древние египтяне. И вот он пытается в лице Нефертити разглядеть черты своих дочерей. Как бы он удивился, узнав, что в неграмотном чистильщике сапог с его улицы течет капля крови древнего фараона, а где-нибудь в Центральной Африке, поблескивая кожей цвета гуталина, гуляет прямая наследница строителей пирамид, не подозревая о величайшем изобретении нашей цивилизации – бюстгальтере, а его-то предки во времена фараонов на другом конце света на моржей охотились!
Пустое это занятие – искать себя в прошлом. И надуваться от гордости за то, в чем нет твоей заслуги. Ну, допустим, твои предки возводили пирамиды, а ты-то здесь при чем, если твоя единственная заслуга в том, что ты у них родился? Причем даже и это – заслуга твоих родителей. Так что же, наплевать и позабыть? Совсем неправильно! Обязательно помнить, обязательно искать в прошлом, но… думая о будущем. В истории обратного хода нет!
Правильным будет другой
А как же быть тогда с национальностью? Ведь не случайно один человек говорит: я – эстонец! Другой: я – грузин! Третий: я – русский! Да еще и прибавляет: я – русский, но казак! Или: я – русский, но помор! Почему они так считают? Неужели потому, что один говорит по-эстонски, другой по-грузински, а третий по-русски? Нет. Ведь может быть и так: латыш – а латышского языка не знает, живет в США, говорит по-английски… Но он считает себя латышом, хотя он и гражданин США. Значит, язык хоть и очень важный, но не единственный показатель принадлежности к тому или иному этносу? Но тогда что же еще?
К этому разговору мы обязательно вернемся, а пока остановимся на том, что мы говорим о таких отдаленных временах, когда деление на «наших» и «не наших» совершенно не годится. Как бы нам ни были симпатичны поступки одних и гадки деяния других, утверждать, что одни из них наши предки, а другие чужаки, – нелепо. Даже те, кто убежден, что только славяне, только евреи, только армяне, только китайцы и т. п. его предки, и совершенно резонно возражает, что в любом этносе были браки среди достаточно отдаленных родственников, что родства своего уже не помнили, – именно так и формируется «эндогамная» схожесть внутри этноса. Возразить нечего. Но! Но говорим мы сейчас о страшно далеких временах. И мы пока ни слова не сказали о культуре или о культурном наследии… А без этого любой разговор не полон. Но нельзя же сразу и обо всем. Задача – «разложить по полочкам». Чем мы и занимаемся.
Мы оставили в далеком прошлом праславян, сложившихся в праславянский этнос в Привисленье. Славянам, воевавшим с киммерийцами, было до них столько же, сколько нам до древних славян. Праславяне (современники киммерийцев и скифов) тех славян, что сменят их в будущем и создадут Киевскую Русь, старше более чем на тысячелетие. (Киммерийцы – VII в. до н. э., Киевская Русь – IХ в. н. э.) Они все древнейшие венеды, сколоты (если это не скифы) и анты – всё еще праславяне. Правда, ко временам скифов происходит разделение древней единой праславянской общности. Как оно происходило, можно говорить предположительно. Ну, во-первых, славянские племена продолжали двигаться на юг, восток и северо-восток, естественно, сталкиваясь хотя и с редким, но все-таки уже существовавшим там, и очень давно, неславянским населением, смешиваясь с ним и, естественно, изменяясь.
Во-вторых, отрываясь от центра возникновения славянства, каждая далеко ушедшая от этого центра славянская общность приобретала новые черты, каких теперь не могло быть у их когда-то близких родственников. И эти новые черты в других частях славянского мира неизвестны. Но подчеркиваю, даже в VII–III вв. до н. э. славяне хотя и уже различимы среди других культур, все же очень далеки от славян, например Киевской Руси. Если нашими родителями считать Русь Московскую, а дедушкой и бабушкой – Русь Киевскую, то это, пожалуй, пра-пра-прапредки… Вот и посчитайте, сколько в нас их генов. Как я уже предлагал считать: столетие – пять поколений. Те славяне, о ком мы говорим, отстоят от нас на 25 столетий, или на 125 поколений. Стало быть, ежели мы точно знаем, что от них происходим, то теоретически в нас 2 в минус 125 степени их наследства. Учитывая внутриплеменные связи чуточку побольше.
Но все-таки язык-то у нас славянский! Это – конечно. Но в языке за тысячу лет сохраняется не более 15 % слов. А здесь – две с половиной тысячи… Посчитайте, какая часть славянских корней, тех, что могут обнаружить только специалисты, осталась в языке. Нет, мы, конечно, их произносим… да не очень понимаем. Например, мы говорим «говядина», и нам ясно, что это мясо коров и быков, в отличие от свинины, баранины или козлятины, но далеко не все знают, что в древнеславянском языке «говядо» – корова.