Мир Сестёр. Дилогия
Шрифт:
В утренней дымке таяли позади нас очертания усадьбы. Наёмницы ехали, окружив повозку с драгоценными Пепельными Камнями и сидящим на ней Чувиком.
– Не люблю это время суток. – скривившись, произнесла Дерркит. – Зябко, неуютно и видно плохо. Выскочит какая-нибудь Тварь – не успеешь и заметить. В таком тумане даже настой шува не поможет.
– Может, вчера лишечку "махнула", что так недовольна утром?
– Может и это, Егг-Орр! Когда ещё лучшего вина попробовать придётся? Ближе к северу, вообще, пить нечего, а тут даже у слуг вино словно
– Если бы не Кромка – не было сейчас у нас Пепельных Камней. Ты, кстати, нашу долю забрала?
– Да. Поторговались, не без этого, но Унния не ты – с ней договориться легко и “без штанов” не оставит.
– Это кого я оставлял без них?! А если и оставлял, то по взаимному согласию!
– Кто про что, а мужик о Брачном Ложе!
– Неправда!
– Правда! Я тебе про торговые дела, а ты опять ниже пояса мысль переводишь.
– А как иначе? Могу и выше смотреть, но штаны выше пояса называются рубахой. Не знала?
– Хорошо! Без рубахи бы оставил, если б не с Уннией, а с тобой торговались. – стала "заводиться" предводительница.
– То без штанов… То без рубахи… Не мучайся! Сразу раздевайся полностью! Только сапоги оставь…
– А их зачем оставлять? – опешила Дерркит от такого поворота разговора.
– Уговорила, затейница! Тоже скидывай!
В утреннем тумане смех наёмниц, прислушивающихся к нашему разговору, разнёсся далеко, вспугнув птиц и мелкую живность.
– Дерркит! – задорно крикнула Шатилла. – Ты помнишь, как Ввейду ”Малявку” после подобного разговора с ним называть стали? Ключницей! Страшно представить, что у тебя с именем может произойти с такой темой. Хоть ты благородных кровей, но иногда и вам перепадает! Селла-Орр-Кнара, вот, “Солнцем” стала! Мой тебе совет – отодвинься от Висельника! Целее будешь!
Снова грохнул смех. Мы с Дерркит не остались в стороне и поддержали шутку помощницы предводительницы не менее громко.
– Уф! С тобой, Егг-Орр, то кровищи по колено, то балаган! Серединки спокойной нет? – отдышавшись, спросила Дерркит.
– Есть! Как сапоги скинешь так и… до "серединки" недалеко.
– А ну! Всем молчать! – почти сурово приказала она, слыша начинающиеся смешки. – За дорогой следим, а не за языком этого мужика.
– То есть, тебе можно при нас торговаться в сапогах или без, а нам и послушать нельзя? – не унималась Шатилла. – И чего ты к ним прицепилась? Сапожница!
Снова смех и под его шумок Дерркит тихонечко, ласково так, мне прошептала:
– Если прозвище привяжется – оскоплю! Возьму самый тупой, ржавый нож и буду пилить им долго и мучительно!
– А я чего? Шатилла придумала – её и оскопляй… Сапожница!
Только благодаря своей реакции не получил в лоб кулаком. Поняв, что лучше не рисковать, отъехал на безопасное расстояние.
– А нечего у меня оскоплять! Извини, что такой, спасибо Близнецам, уродилась! – Шатиллу было не остановить – Так что, Висельник, готовься за нас двоих страдать!
– Язык! Язык твой
– Ладно! Не злись на неё! – добродушно сказал я. – Куда ей без языка потом? Сама знаешь, что если заставить Шатиллу замолчать, что умрёт в муках, бедолажка!
– Ничего! Проживу! Хотя терять и жалко – он мне не только для умных речей нужен!
– Болтовни! – поправила Дерркит.
– Для речей! – не согласилась Шатилла. – Так вот! Повторю! Он мне не только для умных речей нужен, а ещё…
– Стоп! Стоп! Стоп! – громко сказал я. – Уважаемая Шатилла, при Чувике сейчас слишком опасно говорить про использование языка на Брачном Ложе! Вы наслушаетесь, “заведётесь”, а здесь, кроме меня и его – мужчин нет. Меня трогать нельзя – оскопления жду. Остаётся только мой друг. Загоняете, ведь, такой толпой!
– Я не про это! Не нужны вы мне!
– Ничего себе! Женщины! Держитесь подальше от Шатиллы, когда она с языком наперевес! Одними мужчинами не ограничиться!
Опять ржание окружающих и теперь уже возмущённый голос Шатиллы:
– Я хотела сказать не про Брачное Ложе, а про еду! Есть мне язык помогает – пищу пробовать, слизывать! Кого вы слушаете?!
– Того, кого и ты, дорогая! – удовлетворённо произнесла Дерркит. – Я у тебя стала Сапожницей, а вот ты теперь кем будешь? Язычницей?
– Лизуньей! – тихо, но так, чтобы все слышали, прошептал я. – Пробует, слизывает – сама сказала. Можно, конечно, Пробницей назвать, но звучит на пробку похоже, а вот Шатилла “Лизунья” – это гордо! Наверное…
– Эй! Прекрати! – не на шутку встревожилась наёмница. – Дерркит! Давай так! Я не говорила про Сапожницу, а ты про Язычницу и мы все не слышали мерзкие звуки, что издавал этот мужик с мечом?
– Я согласна! – довольно улыбнулась предводительница, подмигивая мне.
– Хорошо, что со мной никто не договаривался! – глубокомысленно произнёс я, глядя в небо.
– И? – произнесли хором обе женщины.
– И… Ничего! В смысле – ничего я не получил за молчание и забывчивость своих собственных мыслей. Правда, Сапожница? Правда, Лизунья?
– От ведь гадину в отряд взяла… – сокрушённо сказала Дерркит.
– Не обижайся на неё, Шатилла! Она не со зла так про тебя! – подмигнул я наёмнице, "переводя стрелки".
Обе женщины замолчали, пытаясь понять, как дальше строить разговор, чтобы их слова не были искажены.
– Короче! Уважаемые наёмницы! Предлагаю поступить таким образом! Я всё забываю и получаю твой отказ, предводительница, от мысли оскопить меня. С тебя же, Шатилла… Да… Взять нечего! Значит, должна будешь! Всех устраивает?
– Не всех! – весело крикнула одна из рядовых наёмниц. – Весь отряд слышал, а только вы трое между собой договариваетесь! И мы тож…
Она резко замолкла, увидев одновременно изменившиеся лица Шатиллы и Дерркит. Под их "очень любящими" взглядами, женщина совсем стушевалась и добавила: