Мир Смерти
Шрифт:
Рядом со всем этим великолепием Язон почувствовал себя ничтожной козявкой, которая ползет по бесконечной стене, все время оставаясь практически на одном месте.
Теперь хорошо было видно, что лебедка стоит в самом низком месте обрыва, и Язон решил, что внизу должно быть возвышение. Очевидно, только здесь веревка могла выдержать свой вес, в любой другой точке она оборвалась бы под собственной тяжестью.
Облака приближались, и вскоре его окутала туманная дымка, а еще через минуту Язон очутился в плотном сером облаке. Меньше всего он ожидал, что сможет уснуть,
Проснувшись от того, что по спине течет вода, он вздрогнул и прижал воротник. Потом протер глаза и осмотрелся. Шел дождь – один из тех моросящих дождей, которые могут идти несколько суток кряду. Сквозь струи воды по-прежнему виднелась стена обрыва, но внизу ничего не было видно.
Язон достал из-за пояса боевой топор. Неизвестно еще, кого он там встретит. Может, туземцы держат здесь военный отряд для защиты от набегов кочевников.
Земля приближалась, и уже можно было различить большие валуны, выступающие из мокрой травы.
– Приготовься отстегнуться, – сказал Темучин, появляясь из тумана. – А зачем тебе топор, жонглер?
– Я подумал, что могу встретить кого-нибудь другого, – ответил Язон, засовывая топор за пояс.
Резкий рывок веревки бросил его на траву.
– Отбегай! – крикнул Темучин.
Но Язон еще не успел отстегнуться и сделал это, только когда веревку начали поднимать. Упав с приличной высоты и прокатившись по земле, он сел, потирая ушибленный бок.
– Пошли, – бросил вождь и, не дожидаясь, пока Язон встанет, двинулся вперед.
Здесь, в низине, было очень сыро и тепло. Язон несколько раз оскользнулся на мокрой траве, под ногами хлюпала грязь.
Темучин остановился у покатой скалы метров десяти высотой.
– Отсюда будешь наблюдать за спуском своего моропа. Когда он покажется, разбудишь меня. Мой пасется с той стороны скалы, смотри, чтобы он не убежал.
Не дожидаясь ответа, вождь улегся на сухую траву под скалой и натянул на лицо кусок шкуры.
– Ну да, – пробормотал Язон себе под нос. – Как раз то, чем я люблю заниматься в дождь: отличная мокрая скала и изумительный вид на черт знает что!
Забравшись на скалу, он кое-как устроился на гладкой скользкой вершине. Сонливость как рукой сняло – на твердом камне и сидеть-то было неудобно, не то что лежать.
Монотонное шуршание дождя нарушалось лишь редкими криками моропа, который радовался неожиданному пиру и, похоже, совсем ошалел от счастья. Временами дождь ненадолго прекращался, и тогда Язон мог видеть обширный зеленый луг, усеянный валунами и пересекаемый стремительными ручьями.
Пропитанные сыростью и заполненные неудобством минуты тянулись бесконечно. Ему показалось, что прошли годы, прежде чем над головой послышалось шумное дыхание и из пелены дождя появился мороп. Здоровенное животное парило в воздухе как бы само по себе, без всякой видимой поддержки, и в этом было что-то жуткое и неестественное.
Темучин проснулся,
– Быстрее, – приказал вождь. – Он приходит в себя.
Веревка начала колебаться, мороп царапнул когтями землю, и его опять потянуло вверх. Темучин стремительно прыгнул к животному и, обхватив его за шею, с силой притянул к земле.
– Расстегивай!
Пряжки поддались легко, и, расстегнув последнюю, Язон отбежал в сторону. Веревка пошла вверх и сорвала с моропа упряжь, разодрав ему шкуру. Животное громко закричало от боли. Упряжка с шорохом исчезла в струях дождя.
Дальше все пошло проще. Поскольку Язон знал теперь, что надо делать, Темучин оставил его за главного, а сам опять отправился под скалу, как бывалый солдат, использующий любую передышку для сна. Язон был не прочь составить ему компанию, но, исполняя приказ, сидел и ждал остальных.
Воины и моропы сходили с дождливого неба через равные промежутки времени и сразу попадали под мудрое руководство жонглера. Нескольких человек он отправил приглядывать за моропами, остальные же могли отдохнуть, кроме Аханка, которого Язон обязал наблюдать за местностью, заявив, что у того на редкость хорошее зрение. Военачальник, похоже, не обрадовался, но подчинился безропотно.
Уже спустилось 26 человек и 25 моропов, когда всех разбудил хриплый крик Аханка. Глянув вверх, Язон различил темную тушу, летящую прямо на них. Через секунду мороп с шумом ударился о камни, а следом упал обрывок веревки.
– Привяжите к упряжке моропов, – распорядился Темучин, бросив взгляд на окровавленную тушу животного, и, повернувшись к Язону, сказал: – Вот почему я сначала отправлял человека, а потом моропа. Горностаи предупредили меня, что от долгого использования веревка рвется. Когда это произойдет, точно сказать нельзя, но она всегда рвется только под тяжелым грузом.
– Теперь я понимаю, почему ты пошел первым. Из тебя вышел бы хороший игрок.
– А я и так хороший игрок, – спокойно ответил Темучин. – У нас только две веревки, поэтому я приказал прекратить спуск, когда эта порвется. К нашему возвращению они привяжут новую веревку и спустят сюда охранника. А теперь – вперед!
Глава 10
– Могу я спросить, куда мы направляемся? – поинтересовался Язон, когда отряд медленно двинулся вниз по склону. Воины растянулись широким полукругом с Темучином в центре; четыре моропа тащили труп своего собрата.
– Нет, – отрезал Темучин, отбив у Язона всякую охоту задавать вопросы.
От обрыва, невидимого уже за пеленой дождя, начинался ровный спуск. Поросшую травой и небольшими кустами равнину пересекали ручьи и речки, сливавшиеся ниже в широкие, но мелкие потоки. Моропы переходили их вброд, удивленно фыркая, – они никогда не видели столько воды. Температура повышалась, и все развязали одежды. Язон, с радостью сняв шлем и подставив лицо моросящему дождю, стер со щек слой мази и начал подумывать о купании.