Мир Софии
Шрифт:
В природе, таким образом, нет резких границ. Мы наблюдаем плавный переход от простейших растений к более сложным, от простейших животных к более сложным. На самом верху «лестницы» стоит человек, который, согласно Аристотелю, живет жизнью всей природы. Он растет и вбирает в себя питательные вещества (как растение), обладает чувствами и способностью передвигаться (как животные), однако он имеет еще одно свойство, характерное только для него, — способность к рациональному мышлению.
Итак, София, в человеке есть искра божественного разума. Пусть тебя не удивляет слово «божественный». В нескольких местах Аристотель указывает на существование Бога, который должен был дать толчок движению в природе.
По
Вернемся к человеку, София. По Аристотелю, его «форма» заключается в том, что он обладает «растительной душой», «животной душой» и «разумной душой». И вот этот философ спрашивает: как человек должен жить? Что ему необходимо для хорошей жизни? Коротко могу ответить так: человек бывает счастлив, только если реализует все свои способности и задатки.
Аристотель утверждал, что бывает три вида счастливой жизни. Первый вид — жизнь, полная радости и удовольствий. Второй — жизнь свободного и ответственного гражданина. Третий — жизнь ученого и философа.
Но, подчеркивает Аристотель, для счастья необходимо сочетание всех трех видов жизни. Иными словами, он отвергает какую-либо односторонность. Будь Аристотель нашим современником, он бы, возможно, сказал, что человек, ставящий во главу угла свое тело, живет столь же односторонней — и неполноценной — жизнью, как и тот, кто развивает исключительно голову. Оба случая представляют собой крайности и отражают совершенно неправильный способ существования.
На «золотую середину» указывал Аристотель и в отношениях с людьми. Не следует выказывать ни трусость, ни безрассудство, однако нужно быть мужественным. (Слишком мало мужества ведет к трусости, слишком много — к безрассудству.) Равно не стоит быть ни жадным, ни расточительным, необходимо быть щедрым. (Быть недостаточно щедрым — значит превращаться в скупца, проявлять излишнюю щедрость — значит быть мотом.)
Это как с едой. Опасно есть слишком мало, однако не менее опасно и переедать. Этика и Платона, и Аристотеля напоминает о заповедях греческой медицины: лишь соблюдая равновесие и проявляя умеренность, я могу стать счастливым («гармоничным») человеком.
Что человек не должен развиваться однобоко, явствует и из Аристотелевой концепции общества. Он называл человека «существом политическим». Без окружающего нас общества, утверждал он, мы не являемся подлинными людьми. Семья и «селение», по мнению Аристотеля, удовлетворяют более низкие потребности существования — такие, как потребность в пропитании и заботе, потребность в создании семьи и воспитании детей. Однако лишь государство отвечает высшей форме человеческой общности.
Возникает вопрос: как должно быть организовано такое государство? (Помнишь «философское государство» Платона?) Аристотель называет три желательные формы правления. Одна — это монархия при которой власть сосредоточена в руках единоличного главы государства. Чтобы оставаться хорошей, такая форма правления не должна переходить в «тиранию», когда единоличный властитель творит в стране произвол. Вторая приемлемая форма политического устройства — аристократия. При ней власть принадлежит более или менее
В заключение коснемся взглядов Аристотеля на женщину. Увы, они не были столь воодушевляющи, как у Платона. Согласно Аристотелю, женщинам чего-то не хватает. Женщина, так сказать, «недоделанный мужчина». В процессе размножения она играет чисто пассивную роль, она — получатель, тогда как мужчина активен, он — даритель. Ведь Аристотель считал, что ребенок наследует только мужчине, что все его будущие качества заложены в мужском семени. Женщина подобна почве, которая лишь вбирает в себя и вынашивает посеянное зерно, тогда как мужчина и есть «сеятель». Или, выражаясь на манер Аристотеля: мужчина дает «форму», женщина же вносит свою лепту «материей».
Что такой умный человек, как Аристотель, мог серьезно ошибаться в решении вопроса о полах, не только удивительно, но и прискорбно. Однако это свидетельствует о двух вещах. Во-первых, о том, что Аристотель, вероятно, имел мало практических знаний о жизни женщин и детей. Во-вторых, о том, в какой тупик может зайти наука, когда полновластными хозяевами в философии и других дисциплинах оказываются мужчины.
Промах Аристотеля в вопросе о женщине особенно досаден, если учесть, что именно его взгляд — а не взгляд Платона — стал господствующим в эпоху средневековья. Подобный взгляд на женщину, не имеющий никакого подтверждения в Библии, был унаследован и Церковью. А ведь Иисус Христос отнюдь не был женоненавистником!
На этом я умолкаю! Но я еще дам знать о себе.
Прочитав главу про Аристотеля полтора раза, София вложила листы обратно в желтый конверт и, продолжая сидеть в кровати, обвела взглядом комнату. Какой там творился ералаш! На полу валялись книги вперемешку с тетрадями и папками. Из гардероба торчали носки и кофточки, колготки и джинсы. На стуле возле письменного стола громоздилась куча грязной одежды.
София почувствовала неодолимое желание навести порядок. Прежде всего она очистила в шкафу все полки, свалив их содержимое на пол. Начинать — так с самого начала. Затем она приступила к наиболее трудоемкому делу: нужно было аккуратно сложить каждую вещь и поместить ее на полку. В шкафу их было семь. Одну София отвела под трусы и свитеры, вторую — под носки и колготки, третью — под брюки. Так она заполнила все полки, ни минуты не сомневаясь в том, куда отнести тот или иной предмет одежды. Вещи, предназначенные для стирки, она сложила в пластиковый мешок.
Затруднение вызвал у Софии лишь один предмет: самый обыкновенный белый гольф. И дело было не только в том, что у него не оказалось пары. Он был чужой.
София несколько минут разглядывала белый носок. Хотя метки на нем никакой не стояло, у девочки зародилось подозрение, что она знает, кому он может принадлежать. Она забросила гольф на верхнюю полку: туда, где лежали пакет с конструктором, видеокассета и красный шелковый шарф.
Теперь дошла очередь и до пола. София тщательно, как было сказано в главе об Аристотеле, отделила учебники от тетрадей и папок, газеты и журналы — от афиш и плакатов. Убрав все с пола, она привела в порядок постель и занялась столом.