Мир вашему миру
Шрифт:
Усердный служака-сержант сделал в точности, как приказано. При этом автономные охранные системы, лично перенастроенные и трижды протестированные Нельсом Ревелом, на присутствие в жилище постороннего никак не отреагировали.
Реакции майора - вот хамло!
– в то утро и весь день Нельс Ревел так и не дождался. Зато ближе к вечеру он чуть не выпал из кресла. С ним вышла на связь майор Ден Деснец и сладким голоском принцессы Ди-Ди попросила сопроводить ее высочество в офицерский бар "Австра-Парадиз".
– Скажем, в 22.00. По стандартному времени. Если вас не затруднит,
– Как можно, мисс Деснец! Я стал бы отвратительным негодяем, если б осмелился противиться вам, ваше высочество.
"Был бы кто против!"
Со всем тем шизофреническим отвращением к своей личности Нельс Ревел все же проникся, обругал себя негодяем, военным преступником. Но не тогда, когда разговаривал с принцессой, а несколько раньше, проснувшись поутру и сообразив, какое страшное оружие его угораздило изобрести.
"Отдать это кошмарное изобретение в руки наемных убийц? Кирасирам, смертельно умиротворяющим Вселенную? Ни за что!"
Вкратце поразмыслив, Ревел кротко отогнал прочь нелояльные мысли. Ему страшно не хотелось очутиться в окружении врагов, какими несомненно станут кирасиры, если он решится утаить от них стoль гениальное изобретение. Хотя душевные терзания его никуда не делись.
"Куда бежать-то, скажите? Ясно, что не к партизанам. Там кирасиры-убийцы северный берег зачищают. О боги, спасите мою душу!
Какие же ужасы кирасиры могут сотворить, заподозрив в нелояльности? Мозги промоют, в скотину инстинктивную превратят? Кошмар! О том и думать нельзя..."
Кирасиры-то ладно. Они - в системе и в традициях. А вдруг его универсальные модули попадут в лапы геонских гангстеров-милитаристов? Они-то уж ни перед чем не остановятся в гражданской войне всех против всех... Компьютеры уничтожат, в каменный век нас загонят...
Решившись ради прогрессивного человечества замести следы, Ревел с гарантией, до последнего байта удалил все разработки с модуля памяти, врученного ему майором. Затем программер по максимуму закодировал архив с убийственными программами на отдельном носителе, дистрибутивно спрятав их в разветвленном сценарном коде игры "Квириты".
Успокоившись на минуту, Ревел по новой испугался кирасиров:
"Они же могут проследить, какими сетевыми ресурсами он пользовался! Ох пропал! Попал как кур в ощип и в суп. Славный супчик они сварят из бедного Нельса..."
Программер заново раскодировал данные и восстановил экспертное заключение на модуле майора, начав сам с собой разговаривать и вслух себя убеждать:
– Будь что будет! Личность Нельса Ревела важнее прогресса, не стоящего одной моей единственной слезинки и целого моря страха за личную безопасность. Человек - главная ценность во Вселенной. Компьютеры-то можно как-нибудь программно и аппаратно защитить, а вот я, мирный совестливый человек виртуально и материально беззащитен, бесприютен среди вооруженных вояк...
Окончательно утихомирить угрызения беззащитной совести и умиротворить терзавшие его муки самосохранения Нельсу Ревелу удалось за плотным завтраком, состоявшим из омлета с ветчиной и рисового пудинга.
– Была не была! Отдам их майору. Душевное здоровье дороже. Я, собственно
Подкрепив калорийной пищей фанатическую решительность добиваться душеспасительного покоя, программер вернулся к той странноватой операционной системe, вынудившей его заняться неблаговидным делом создания нового оружия.
Прежде никогда в жизни он не написал и полстрочки кода для антикиберной гадости. Производство антикиберов, - так на программерском жаргоне назывались средства контркибернетической борьбы, - Нельс Ревел зачислял в злонамеренные дела умов ограниченных и тусклых, обуреваемых страстью к разрушению того, что им создать не по мозгам.
Сам он себя полагал мозговитым творцом-созидателем, несущим людям благую весть о мирной созидательной жизни, каковая не в пример лучше разрушительной войны. Потому и создавал реалистичные военные игрища-симулякры, дабы низменные человеческие существа образцово ощутили разницу между ужасами войны в виртуале и мирными радостями материального бытия.
Философски поразмыслив, Нельс Ревел пришел к успокоительному выводу. Он таки совершил благое дело, создав средство, позволяющее обезопасить людей от гигантской машины смерти, какой однозначно призвана управлять разобранная им по частям и комплектующим странная мультиоперационная система.
Главную ее странность Ревел находил в том, как будто ее создавал нечеловеческий разум, понятия не имеющий о прикладной сущности программного обеспечения, призванного в конечном итоге обслуживать человека, а не машину. Словно бы пробудившееся коллективное сетевое сознание изолированного хроноквантового кластера с бухты-барахты принялось иррационально самоэволюционировать и наугад, методом проб и ошибок, как ни попадя, самоусложняться за счет неадекватных элементов, находящихся под руками и ногами.
– Какого пришлого черта здесь задницу к голове приставляли? Такая ерунда ни туда, ни сюда, не в ту степь, не в ту сторону
В потустороннюю ерунду и абракадабру Нельсу Ревелу верить не хотелось. Скорее, подобное невежество и безалаберность присущи несобранным людям, чем ригористичному искусственному интеллекту.
Квазимышление хроноквантовых компьютеров предельно экономично и рационалистично, - был убежден Нельс Ревел, какими бы чудесными свойствами он при этом не наделял искусственный интеллект. Беда-горе в том, что человек часто не может понять утонченную системность и строгость, предлагаемых кластерными компами метаязыковых символов, объединенных в программные эйдосы.
Без понимания нет приложения. Следственно, прикладной характер программирования преобладает в каждой разработке, априорно не способной обойтись без интерфейсного целеполагания. Здесь же странно скомпонованную программку безграмотно состряпали как будто в прикладных военных целях.
"До войны компьютерам никакого дела нет, дорогие коллеги. Они мирно созидают, беспристрастно производят вычисления, разумно и быстродейственно складывают знаки и символы. Лишь люди-завистники способны бездумно отнимать у других добро и разрушают его, когда видят разность в остатке между богатством одних и бедностью других".