Мир воров
Шрифт:
Они оставили позади себя вечно сырой Серпантин и, свернули на улочку, такую узкую, что Джабал вынужден был медленно продвигаться по тротуару, следуя за мальчиком.
— К Хакиму, — ответил Манго, не сбавляя темпа.
— Но где он? — нажимал на мальчика Джабал. — Я не знаю этих крысиных проулков.
— Если бы вы знали их, то это было бы неподходящим местом для укрытия. Нам осталось еще немного.
Пока он это говорил, они вынырнули из муравьиного прохода на маленький дворик.
— Вот мы и на месте, — объявил Манго, останавливаясь посередине дворика.
— Где? —
Он оборвал себя на полуслове, вглядевшись в детали окружающей обстановки. НИ ДВЕРЕЙ, НИ ОКОН! Еще одним выходом отсюда был другой муравьиный лаз, такой же узкий, как и тот, в который они только что прошли… Но он был завален кучей деревянных ящиков. ЭТО БЫЛ КАМЕННЫЙ МЕШОК!
Сзади неожиданно раздался треск, и Джабал резко повернулся в его сторону, а рука машинально потянулась к мечу. Несколько деревянных ящиков упали с крыши дома, забаррикадировав выход со двора.
— Это ловушка! — прошипел Джабал, отступая в угол и ощупывая глазами крыши.
Неожиданно он почувствовал удар в спину. Негр слегка покачнулся и, размахнувшись, вслепую махнул мечом позади себя. Его клинок не попал в цель и рассек только воздух. Тогда он развернулся, чтобы встретиться лицом к лицу с тем, кто напал на него.
Манго легко отскочил буквально из-под острия меча, глаза его были полны торжества и ликования.
— Манго? — спросил Джабал, зная ответ.
Он пережил достаточно ран на своем веку, чтобы понять причину усиливающегося онемения под лопаткой. Резкая боль, когда он попытался пошевелиться, подтвердила его догадку. Мальчик всадил кинжал в спину Джабалу, там он и оставался. Мысленно Джабал видел его торчащим из-под его плеча под неестественным углом.
— Я же говорил тебе, что мы все держимся друг за друга, — зло упрекнул его Манго. — Может быть, взрослые и боятся тебя, а мы нет. Тебе не следовало отдавать приказ о смерти Гамби.
— Гамби? — нахмурился негр, слегка пошатываясь. — Кто такой Гамби?
На секунду мальчик онемел от удивления. Затем его лицо исказил гнев, и он сплюнул.
— Его нашли сегодня утром с перерезанным горлом и медной монетой во рту. Твоя торговая марка! Ты даже не знаешь, кого убиваешь?
Слепой! Джабал ругал себя за то, что не слушал отчет Салимана более внимательно.
— Гамби никогда не продавал тебе никакую информацию, — выкрикнул Манго. — Он ненавидел тебя за то, что твои люди сделали с его матерью. Ты не имел права убивать его как дезинформатора.
— А Хаким? — спросил Джабал, оттягивая время.
— Мы правильно вычислили, не так ли, что Хаким является одним из твоих осведомителей? — радостно воскликнул мальчик. — Он на большом причале, спит в стельку пьяный. Мы собрали свои сбережения на покупку серебряной монеты, которая помогла вытащить тебя из-под твоей охраны.
По непонятной причине это последнее признание добило Джабала больше, чем вонзившийся в него кинжал. Он выпрямил плечи, не обращая внимания на теплую кровь, сочившуюся по спине из раны, и с высоты своего роста воззрился
— Мне не нужна охрана против таких, как ты! — пророкотал он. — Ты думаешь, ты владеешь искусством убивать? Уличная крыса, которая наносит удар ножом сверху? В следующий раз, когда будешь пытаться убить человека — если он будет, этот следующий раз — замахивайся снизу. И бей между ребер, а не по ним! И приведи друзей — одному тебе не по плечу убить здорового мужчину.
— Я привел своих друзей! — засмеялся Манго, указывая вокруг себя рукой. — Как думаешь, их будет достаточно?
Джабал рискнул взглянуть через свое плечо. «Помойные крысы» Санктуария спускались во двор. Десятки «крыс»! Одни карабкались через деревянные ящики, другие сползали с крыш по стенам, как пауки. Уличные оборванцы — ни один из них не достигал и половины роста Джабала, но у всех в руках были ножи, камни и заостренные колья.
Иной мужчина мог бы сломаться под этими взглядами, полными ненависти. Он мог бы попытаться молить о пощаде или подкупить их с тем, чтобы ему расчистили путь из ловушки, ссылаясь на свое неведение об убийстве Гамби. Но это был Джабал, и глаза его оставались такими же холодными, как и его меч, когда он повернулся лицом к своим мучителям.
— Ты хочешь сказать, что делаешь это, чтобы отомстить за одну смерть, — усмехнулся он. — Сколько же вас умрет в попытке убить меня?
— Ты можешь убить нас всех сразу без всякой на то причины, — возразил Манго, обходя вокруг Джабала на безопасном расстоянии, чтобы присоединиться к остальным. — Если кто-нибудь из нас сейчас умрет, убивая тебя, тогда, по крайней мере, остальные будут в безопасности.
— Только если вы убьете меня, — поправил его Джабал. Не отрывая глаз от толпы, он потянулся левом рукой к правому плечу, нащупал рукоятку ножа и выдернул его. — А для этого тебе понадобится твой нож!
Манго видел, как негр левой рукой резко метнул нож в его сторону, но на какое-то мгновение остолбенел. В эту долю секунды нож целиком вонзился ему в горло. Мир поплыл у него перед глазами, и он упал, не почувствовав удара от падения.
Толпа хлынула вперед, а Джабал пошел им навстречу с мечом, сверкающим на солнце, отчаянно пытаясь пробить себе путь к выходу.
Несколько детей упали после его первой атаки — он не знал, сколько — но остальные бросились врассыпную и окружили его плотным кольцом. Удары палок сыпались по его лицу быстрее, чем он мог их парировать, и он чувствовал тычки ножей по мере того, как маленькие фигурки выскакивали у него из-за спины, чтобы нанести удар и «нырнуть» обратно.
До его сознания дошло, что такие действия врага свалят его наземь раньше, чем он успеет расчистить заграждение из деревянных ящиков; прекратив свою атаку, он остановился, кружась и орудуя мечом в попытке освободить пространство вокруг себя. Беспризорники были все равно что неуловимые призраки с острыми зубами, которые исчезали у него перед носом, причиняя беспокойство сзади. В голове пронеслось, что сейчас он умрет! Победитель бесчисленных гладиаторских боев встретит свой конец от рук разъяренных детей!