Мир японских волшебных сказок
Шрифт:
Битва обезьяны и краба
В той земле, где у обезьян или котов не бывает хвостов, а хурма вырастает до размеров яблока с зернами больше, чем у дыни, на склоне песчаного холма жил-был сухопутный краб. Однажды обезьяна пришла к крабу с зернышком хурмы, которое предложила в обмен на рисовый пирог. Краб согласился и посадил зернышко в своем саду, куда ходил каждый день, чтобы посмотреть, как оно растет.
Спустя некоторое время обезьяна снова явилась
Обезьяна мигом взлетела на дерево, в то время как краб ожидал ее внизу, уже предвкушая, как будет лакомиться спелыми фруктами. Однако сидевшая на ветке обезьяна сначала набила хурмой свои карманы и затем, отобрав самые лучшие плоды, жадно выела мякоть, а шкурки и косточки бросила крабу прямо в лицо. А еще она с силой швырнула в краба зеленую кислую хурму – у того чуть панцирь не раскололся. Тогда краб решил, как наказать обезьяну. Когда его враг так набил себе живот, что тот даже увеличился в объемах, краб закричал:
– А теперь, мистер Обезьяна, посмотрим, как ты спустишься вниз головой. Спорим, ты не сможешь.
И обезьяна начала спускаться с дерева вперед головой. Именно это и было нужно крабу, так как самые лучшие плоды хурмы начали сыпаться из карманов обезьяны на землю. Краб быстро их собрал и затем мгновенно скрылся в своей норе. Как же рассердилась обезьяна! Она разожгла костер и начала задувать дым в нору – краб едва не задохнулся. Ради спасения жизни ему пришлось выползти из своего жилища.
Обезьяна сильно избила краба и бросила его умирать.
Краб недолго лежал в одиночестве; на него наткнулись три путешественника: ступка для риса, яйцо и оса. Они перенесли его в дом, перевязали ему раны и, пока он лежал в постели, начали строить планы, как уничтожить обезьяну. Беседа шла за чашкой чаю, потом ступка выкурила несколько трубок табака – и вот план уже готов.
Взяв краба с собой (прямо в бинтах и страдающего от боли), они зашагали к замку обезьяны. Оса влетела внутрь и обнаружила, что неприятель отсутствует. Тогда ее друзья тоже вошли внутрь и спрятались. Яйцо закатилось под пепел в очаге. Пчела залетела в чулан. Ступка притаилась за дверью. И они стали ждать, когда же обезьяна вернется домой. Краба посадили у камина.
Обезьяна, появившись ближе к вечеру, сбросила пальто (вот именно это и нужно было осе), чиркнула серной спичкой, разожгла очаг, повесила чайник, чтобы вскипятить чашечку чаю, и достала трубку, чтобы покурить. И как только обезьяна села у очага и наклонилась к крабу, яйцо лопнуло, и желток растекся так сильно, что залепил ей глаза, почти ослепив ее. Обезьяна побежала в ванную, чтобы окунуться в тазик с холодной водой, но тут налетела пчела и ужалила ее в нос. Поскользнувшись, обезьяна брякнулась на пол, и тогда ступка прокатилась по ней и раздавила ее насмерть. И вот товарищи поздравили краба с победой. Доказав, что их дружба настоящая, все они: краб, ступка и оса – начали мирно жить вместе.
Краб женился на дочери богатого краба, обитавшего за холмом, и родственники невесты, которые явились на церемонию, попали на грандиозный праздник хурмы. Вскоре родился малыш-крабик, который сразу же сделался любимцем ступки и осы. И никакие обезьяны больше не портили им жизнь, все жили счастливо.
Волшебный
Давным-давно в храме Моринджи, что в провинции Хитачи, жил старый священник. Он сам варил себе рис, кипятил чай, подметал пол и был бережлив, как и положено честному служителю религии.
Однажды он сидел у квадратного очага на середине пола. Веревка и цепь, к которым крепились горшок и чайник, свисали из прикрытого отверстия в потолке, служившего трубой. Медные щипцы лежали на золе, а огонь весело горел. Сбоку очага, на полу, стоял поднос, на котором теснились крошечные чайные чашечки, оловянная коробочка для чая, бамбуковая мешалка для чая и маленький черпачок. Священник смахнул небольшой метелочкой из орлиных перьев золу с краев очага и как раз собирался попить чаю, когда носик чайника запел: «Сузз, сузз». Крышка, подпрыгивая вверх и вниз, сказала: «Паттари-паттари», – а чайник заплясал на огне.
«Что такое?» – произнес старый бонза. То есть он сказал: «Naru hodo» («Нару ходо»), – сразу же, как носик чайника превратился в нос барсука с большими усами, в то время как другая сторона посудины вытянулась в длинный пушистый хвост.
«Yohodo medzurashi» (Йоходо медзураси), – закричал священник, уронив коробочку с чаем и рассыпав зеленый чай по всей циновке, когда под чайником появились четыре волосатые ножки и странное создание – полубарсук-получайник – спрыгнуло с огня и начало бегать по комнате. Кошмар священника запрыгнул на полку, выставил свой животик и начал всеми четырьмя лапками выстукивать на нем мелодию, как на барабане. Ученики старого бонзы, услышав это, влетели в комнату и после суматошной погони, раскидав горы книг и разбив несколько чайных чашек, поймали барсука и засунули его в бочонок, который используется для хранения маринованной редьки под названием дайкон (или японской квашеной капусты). Они придавили крышку тяжелым камнем. И были уверены, что сильный запах редиски убьет зверя: ни один человек не способен выжить в таком аромате, а значит, и барсук не сможет этого сделать.
На следующий день пришел деревенский лудильщик, и священник рассказал ему о странном посетителе. Желая показать гостю животное, он осторожно поднял крышку бочонка, дабы случайно не выпустить барсука, если тот все еще жив, несмотря на силу кислого кушанья. А там-то! – нет ничего, кроме старого железного чайника. Боясь, что посудина может снова сыграть ту же шутку, священник с радостью продал ее лудильщику, который купил чайник за несколько железных монет. Он понес покупку в свою мелочную лавку, хотя предмет показался ему странно тяжелым.
Ночью лудильщик отправился в кровать, где, как обычно, над его головой висела andon (эндон), или лампа с бумажным абажуром. Примерно в полночь он услышал странный шум, будто где-то хлопали железной крышкой. Он сел в постели, протер глаза и увидел железный чайник, покрытый мехом и с ножками. Итак, посудина снова превратилась в мехового зверька. Выпрыгнув откуда-то и схватив веер с крючка, барсук взобрался на абажур и, поднявшись на задние лапки, начал танцевать на нем, обмахиваясь при этом веером, который он держал в передней лапе. Так он проделал множество трюков, а когда мужчина встал с постели, барсук снова превратился в чайник.