Мир женщин. Клятва
Шрифт:
– Пушкина.
Фалк скрипнул зубами: – Теперь будешь читать другие стихи, мне эти не нравятся.
Глава 3
Никогда не делает ошибок в жизни только тот, кто не пробует ничего нового. (Альберт Эйнштейн)
А можно так…
***
– А вы можете слышать мысли? – она опять повернула голову и встретилась с карими глазами. Фалк улыбнулся, и Лина растаяла, как же ему шла улыбка, добрели глаза, разглаживались
– Хорошо, но мы приехали, – Фалк осторожно спрыгнул с лошади и протянул руки к девушке. Она сначала опешила, ведь ее совсем недавно стягивали с несчастного животного, а еще даже умудрились столкнуть, но уж никак не позволяли опереться о плечи стоящего перед ней мужчины, чтобы сойти с лошади, а не свалиться с нее как куль с мукой. И она с опаской протянула руки к этому мужчине. Ну, все бывает, вдруг это ее галлюцинации на почве голода?
– У тебя маленький дом, – Лина стояла перед двухэтажным особняком, вокруг нее благоухал ухоженный сад, а в дверях их встречала худенькая старушка в белоснежном переднике, седые волосы убраны в тугой пучок, длинное серое платье и в руках полотенце, которым она вытирала руки.
– Мне хватает, надеюсь и тебе тоже. Или ты любишь большие дома?
Девушка вздохнула, сейчас-то какая разница, что она любит, она опять рабыня, новый хозяин, новый дом: – Мои обязанности какие? Я твоя личная служанка? Или горничная или кухарка?
– Пошли сначала пообедаем, там все и решим, – и мужчина двинулся вперед, туда к открытой двери.
«О, меня покормят? Неужели у нашего красавчика кормят слуг?»
Когда заговорили о еде, у девушки даже живот заурчал, чем вызвал усмешку у ее нового господина.
«Ну, а что он хотел? Я голодная и очень давно. Два блинчика утром меня не могут спасти от голодной смерти».
Старушка поклонилась, и пропустила господина и Лину в дом, закрывая за ними дверь. Двухэтажный особняк Лине понравился, главный вход, коридор и лестница ведущая наверх. Ну да, всего два этажа, значит, ее комната будет на первом: слуг не держат там, где спят господа.
Кухня куда ее привели, была маленькой, но уютной, старушка, которая их встречала, уже хлопотала с посудой, расставляя тарелки на стол, покрытый шелковой скатертью и раскладывая приборы, а Фалк со вздохом облегчения сел на стул и взглянул на Лину: – Чего стоишь, садись.
И Лина села, правда, на краешек стула, стараясь занять как можно меньше места, и чуть что сразу вскочить. Кто его знает ее нового хозяина, что у него на уме. С Тебальтом все было ясно: кровать, и лишение девственности. А с Фалком – ничего не ясно. Забрал, даже с другом не переговорил, теперь еще и дом маленький, слуг нет почти. Что она видела? Старушку, и все. А действительно где слуги?
– А вы здесь один живете?
– А ты любишь,
«Тишина? А где любовницы? Понятно девушки по вызову устраняют тягу к прекрасному. Хорошо, будет проще сбежать».
– Так в чем мои обязанности? – Лина поежилась, когда перед ней поставили миску с кашей, политой мясной подливкой с кусочками мяса на самом верху горки, и даже облизнулась, уже предвкушая как она будет есть эту вкуснятину, от которой так вкусно пахло, что у нее рот тут же наполнился слюной.
– Сначала обед, потом разговор, – сказал Фалк и отправил ложку такого же мясного супа себе в рот.
Фалк наблюдал за девушкой. Красота у нее была необычная, глаза миндалевидные, густые ресницы, волосы прямые черные, даже с синевой, шея длинная, тонкие запястья, и пальчики, грудь размер третий, но судить сложно, пока она затянута в это платье и не оценишь правильно. Губы – это отдельный разговор они розовые, нижняя припухлая, верхняя маленькая и тоненькая, и будто ее художник обвел карандашом, имеет контур. Он так загляделся, что забыл, что есть нужно, так и сидел с ложкой в руках, любуясь ее губами, маленьким подбородком и красиво вычерченными скулами.
– Невкусно? – осторожно спросила старушка, застывшая около стола и разливающая зеленый сок по бокалам.
– Что вы госпожа Одри, все очень вкусно. Задумался, – Фалк кивнул и занялся обедом
– Очень вкусно, спасибо, – Лина отодвинула тарелку и улыбнулась. Фалк ушел в нирвану, у нее на щеках ямочки, которые ему захотелось поцеловать. Фалк даже отвернулся, чтобы не сорваться и не взять эту девочку прямо здесь на столе. Сердце стучало как бешеное, а желание спасти от всего этого мира эту девушку, сидящую перед ним усилилось во стократ.
А его управляющая спрашивала Лину с материнской улыбкой: – Водички или может, хотите морса?
– Морса, пожалуйста, – ну наглеть так красиво, решила она.
Ей пододвинули высокий бокал холодного зеленого морса, из плодов мори.
– Вкусно, вы сами это делаете?
– Да. Это не сложно, господин любит мори, вот и делаю.
Лина посмотрела на Фалка и спросила, надеясь, что ей не влетит за ее любопытство: – Что еще любит ваш господин?
Фалк даже поперхнулся, ну да такта у девчонки хоть отбавляй: – Хоть бы дождалась пока я уйду, потом и спрашивала бы.
– А что мы все здесь свои, правда же тетушка? – обвела рукой вокруг себя Лина и похлопала ресничками для убедительности. Вот не надо распоряжаться женщиной как мебелью, она может и зубки показать, говорила ее улыбка. Мол, плохо меня еще знаешь, я ой как хорошо умею мозг выедать. С чувством так, с удовольствием, для себя родной конечно же.
Одри кивнула и села рядом с Линой: – Наш господин любит уединение, покой и мори.
– И все? А как же другие радости жизни?
– Это надо спросить у него, я лишь управляющая и кухарка.