Мир жизни и смерти 8
Шрифт:
Хотя лавовое озеро и обогнуло каменную площадку со всех сторон, но та, по роковой случайности, оказавшись местом жертвоприношения для Древних богов, от его усилий не пострадала, как и большая часть соклановцев находящихся в двух сотнях метров от меня. Гроза, повиснув над хозяином, своим краем лишь иногда задевала убежище Дола, но то, собранное из материалов, максимально сопротивляющихся воздействию магии, обкастованное сверх всякой меры защитными заклинаниями и благословениями, увешенное амулетами и расписанное рунами, сопротивлялось очень достойно. Вот только Дол всё равно беспрерывно истошно блеял, так как беспрерывно от меня к нему текла смертная энергия, неожиданно приобретшая видимый спектр в форме скрученного в форму веретена кровавого тумана. Тот вихрем вырывался из моего беспрестанно атакуемого магией
— У нас там почти двести сокланов полегли, — показала Лапочка на бурлившее лавовое озеро, и лучники хорошие там были и поднять почти никого не удалось. Для оживления нужно тело, а они все оказались под толщей расплавленного камня. Ладно в основном все выполнили приказ и при перерождении в замке вперёд лучников никто лезть не стал, но всё равно уровень замка четвёртый, в итоге, камень возрождения поднимает лишь по четыре человека в минуту. Для обычных дней этого более чем достаточно, но в данной критической ситуации такая пропускная способность просто катастрофична. До конца боя возродиться успело не больше четверти от всех погибших. Зато когда грозовой фронт стабилизировался и мы выяснили его зону действия, то смогли подкатить баллисты и бить по нему прямой наводкой, да и лучникам стало полегче, а вот вылазку милишников пришлось отложить, слишком опасно было без поддержки лекарей запускать их в этот ад.
— Меня значит не было слишком опасно запускать, — проворчал я, положив руку ей на грудь и поигрывая возбужденно торчащим сосочком, — а упакованных по самую макушку в толстенную броню танков ты пожалела.
— Ну, ты-то как раз лекарями не был обделен, так что не ной, а наши самые упакованные танки при такой интенсивности магии, в тот момент вряд ли что смогли бы сделать, тем более это был план «Б», а в плане «А» к нему вообще никто близко не должен был подходить, ну, кроме тебя, конечно.
Лапочка замолчала, глядя на изображение, где сомн призраков дотёк до места боя и начал таять под воздействием моих заклинаний. Они распадались светом и пеплом, но рвались и рвались вперёд, пока самые сильные из них не добрались до сферы Святой Ярости растекаясь по её поверхности будто мороженое, упавшее в чан с расплавленным металлом.
Камеры отодвинулись снова, показывая площадку, плавающую внутри огненного озера с большего расстояния. Стали видны ряды лучников подбирающихся всё ближе и ближе к нам, подкатывающийся катапульты, кольцо ведьм, всё ещё продолжающих кружить высоко в небесах, осыпая противника проклятиями. Маг, прошествовав по озеру лавы и вступив на арену, продолжал и продолжал изливать свой гнев на меня, пока я не активировал свиток заклинания и не прервал его на самом интересном месте.
Подплывшая к нам вплотную невидимая камера, передала наш короткий диалог, и ещё более краткую стычку, в итоге которой я остался валяться на камнях, а трёхметровые посохи начали ломать моё тело, вбивая его в камни, возвращая тем своё изначальное предназначение — пить кровь приносимых Древним богам жертв. От этого вида у меня сразу заныли рёбра, слава богу камера опять откатилась назад, и стали видны ряды лучников под предводительством Снегиря, выстроившихся широкой дугой вдоль берега кипящего озера, накладывающих на тетивы хрустальные стрелы. Миг и они взвились в воздух по широкой дуге устремляясь вниз, превращая спину павшего бога в шкуру дикобраза. Здоровье того рухнуло сразу на десяток процентов, а после второго залпа ещё на десяток. Чокнутый маг, не переставая вколачивать меня в камень, сделал что-то, и от него во все стороны потекли извилистые тени, будто сотни невидимых змей рванули вперёд, перетекли через лавовое озеро, набрасываясь на стоящих там лучников, выпивая их жизненную энергию.
— Ни фига себе, — поделился я, своим изумлением, — это не та ли девчушка, которая из всякого хлама создаёт новые вещи?
— Что? — Нахмурилась Лапа, — Броневой, а ты откуда это знаешь? Это вроде наш клановый секрет.
— Не помню. Видимо я в какой-то момент нечаянно зацепился за стринги кого-то из твоих девчат, вот они с перепугу и проболтались.
— Если о ней хоть кто-то еще узнает, я заставлю тебя пожалеть об этом. Ясно?
Я не придал значения этим словам, да и никто бы не придал. Когда твоя рука поглаживает девушку меж широко разведенных ножек, а эта девушка постанывает, всё сильнее покусывая нижнюю губу, все ее угрозы, кроме тех, что возможны, если ты не вовремя остановишься, кажутся несущественными.
Поэтому большую часть своего внимания я сосредоточил на изображении.
Находясь тогда там, я ничего этого не видел и сейчас с интересом наблюдал, как сотни игроков бьются с одиноким противником и проигрывают… Стоило здоровью бывшего бога дойти до этой отметки, как сработала ещё одна абилка: во все стороны вновь побежали змеи, только в этот раз они состояли из миллионов трескучих, невероятно ярких искр, которые потекли во все стороны, охватывая игроков, превращая их в горстки пепла, перескакивая с тела на тело, испепеляя их и несясь всё дальше и дальше. Камера проследила за одной из змеек, в мельчайших подробностях показывая, как искры впивались в тела игроков, как их одежды и кожа чернели, а затем взрывались облаками пепла, тут же уносимого шквальными порывами ветра, а люди продолжали взрываться все дальше и дальше.
— Это было жёстко, подала голос Лапочка, — среди ваших и наших в живых осталось едва десять процентов, а из лучников всего восемнадцать человек. Оставшиеся в живых лекари едва успевали отлечивать Дола и теперь на остальных у них не оставалось времени. В этот момент дело можно было считать проигранным, но мы собрались, все стрелы перекочевали от погибших в колчаны живых, а мы со Странником повели всех остальных в рукопашный бой. В двух местах охладили лаву перебрались к вам на площадку, но попав под грозу потеряли сразу десятую часть воинов, и, хотя молнии к тому времени лупили не так часто и жестоко, как в начале, но добрались до урода немногие.
— О чёрт… — Лапочка отвлеклась, от происходящего на экране, — накрыв одной своей ладошкой мою ладонь, а второй начала мять томно вздымающуюся грудь, но я всё видел и без её подсказок.
Лавовое озеро в двух местах потемнело и по этим мосткам, понеслась толпа игроков, не меньше сотни человек: бойцы ближнего боя разных мастей. Попав в самый центр бури десяток, а то и два сразу полегли от лупящих с небес молний, и прилетающих из бесконечного космоса камней, ещё две трети вспыхнули сварочным огнём, стоило им добраться до ауры, окружающей падшего бога, превратившись в ничто.
Первым до изломанного тела добрался Резак. Они со Странником провернули тот же маневр, что и тогда в древнем лесу. Он доехал до места на руке Странника, прикрытый сверху его щитом. На последних метрах щит исчез, и Странник швырнул его двумя руками на спину чокнутого Магу. На лету рога исчез и я только успел разглядеть хрустальный нож в его руке, как тот пропал из виду, а затем аура вокруг бога ещё раз вспыхнула, но очередной труп не повалился на равнодушные камни, а спина нашего врага оросилась веером жидкого золота, выбитого рогой из его жил. Ещё через несколько мгновений сквозь преграду прорвалась и Лапочка, и Странник, с двух сторон начиная обрабатывать зажившегося на этом свете старикана.