Мир звездных волков
Шрифт:
Разгорелась настоящая уличная схватка. Дайльюлло стоял в стороне, держа наизготовку станнер. Но применить оружие было невозможно: обе стороны тесно перемешались. Чейн, по-видимому, нашел истинное наслаждение, ввязавшись в драку. Он использовал кулаки, локти, ноги, коленки, удары головой в живот противника – и все с одинаковой ловкостью. Дайльюлло показалось, что драка закончилась неожиданно быстро: фаллорианцы или лежали без сознания или корчились от боли и стонали.
Парагаранцы с развязной общительностью хлопали одобрительно Чейна по спине. Затем один из них, выглядевший мудрым, как сова, сказал что-то
Чейн вытер пот со лба и ухмыльнулся:
– Они считают, что всем им лучше возвратиться на Парагару. Я немного знаю их язык.
– Думаю, что они правы, – мрачно заметил Дайльюлло. – Наверное, нам стоит последовать их примеру и отправиться на корабль. Мне чертовски хочется побыстрее убраться отсюда, если это еще возможно. Твой друг Клоя-Клой, надо полагать, уже уведомил офицеров безопасности космопорта.
– В том-то и прелесть таких миров, как Мруун. Здесь нет офицеров безопасности. Нет никаких законов. Если у вас имеются ценности вы нанимаете охранников, и они стерегут их. Все решаете вы сами, от начала и до конца.
– Чудесный мир, – ухмыльнулся Дайльюлло. – Для Звездного Волка, разумеется. Подожди-ка…
Он заметил, что на улице поблизости от желтых охранников лежал без сознания один из мохнатых парагаранцев. Дайльюлло громко крикнул вслед парагаранцам, фигуры которых исчезали в темноте.
– Вернитесь, – кричал он на галакто. – Вы оставили тут своего.
– Они не слышат тебя, – сказал Чейн. – Слишком пьяны.
– Что с ним будет? – спросил Дайльюлло и, нахмурившись, посмотрел вниз на то, что удивительно походило на гигантского игрушечного медвежонка, случайно оброненного пробегавшим ребенком, только ребенок в этом случае должен был бы быть трехметрового роста.
– Думаю, что если фаллорианцы его схватят, перережут ему горло, – совершенно равнодушно ответил Чейн.
Дайльюлло разразился бранью, к которой редко прибегал.
– Этого нельзя позволить. Возьмем его с собой. Поднимай.
Чейн выпучил глаза:
– Ты в своем уме? С какой стати должны мы с ним возиться?
В голосе Дайльюлло зазвучал металл:
– Время от времени мне следует себе напоминать, что ты совершенно лишен гуманности. А я нет. И никогда не оставляю на погибель того, кто сражался на моей стороне. Даже проклятого Звездного Волка.
Чейн неожиданно расхохотался:
– Тут ты, Джон, неотразим. Я помню, как на Аркуу, когда чертов фанатик Хелмер прижал нас на горном склоне, ты возвратился проверить, жив я или мертв.
Он поднял и водрузил на свои плечи парагаранца, находившегося без сознания, и сразу же сморщился.
– Он крупный и тяжелый, – сказал Дайльюлло. – Давай помогу.
– Дело не в его тяжести, а в запахе. От этого чудовища разит, словно из целой таверны, – ответил Чейн.
Он двинулся с ношей на плечах по улице, но поскольку на Мрууне не принято совать нос в, чужие дела, никто не обратил внимания на это. Они выбрались на дорогу, ведущую к космопорту, и сопровождаемые светом звезд Отрога зашагали по ней.
Дайльюлло непрестанно оглядывался назад, но погони больше не было. Он начал думать, что им действительно везет.
Чейн, тяжело шагавший со своей мохнатой ношей
– Развлечения и потехи, – сказал он. – Ведь это куда лучше, чем протирать штаны в Бриндизи. Правда?
Дайльюлло презрительно присвистнул в знак несогласия.
А Чейн продолжал:
– Ты знаешь, Джон, я часто вспоминаю Аркуу… и ту девушку, Врею. Мне хотелось бы там снова побывать когда-нибудь и встретиться с ней.
– Оставь ей в покое, – сказал Дайльюлло. – Она слишком хороша для таких типов, как ты.
Засверкали огни космопорта. Дайльюлло положил руку на эфес станнера, но никакой угрозы не оказалось. Они вошли в корабль, где их приветствовал Боллард ехидной улыбкой на своей лунообразной жирной роже.
– Поразвлекались? – спросил он. – А мы туг все с носом остались.
– Да, здорово поразвлекались, – ответил Дайльюлло. – И таких развлечений будет еще больше и хватит на всех, если мы не уберемся с Мрууна как можно быстрее.
Боллард громко отдал приказ, и наемники бросились к своим рабочим местам. Затем вслед за Дайльюлло появился Чейн и сбросил на палубу своя) бесчувственную ношу. Боллард выпучил глаза.
– Это еще что такое, черт побери?
– Это? Это парагаранец, – ответил Чейн. – Мы некоторым образом впутались с ним в одно дело, и Джон полагает, что его нельзя оставлять.
С шумом начали запираться двери, и взревела сирена. Все заняли кресла, и маленький корабль быстро вознесся в небо. Когда ускорение уменьшилось, и наемники вылезли из противооткатных кресел, оказалось, что парагаранец пришел в себя, по-видимому от шока, полученного при взлете. Поднявшись на ноги, он удивленно озирался вокруг и мягко покачивался от неустойчивости, которая не имела ничего общего со взлетом корабля. Он увидел Чейна, и его волосатое лицо расплылось в довольной улыбке.
– Чертовски хорошая была драка, – прогремел он на галакто своим хриплым голосом. – А ты сильный боец. Это ты меня вытащил оттуда?
Чейн отрицательно покачал головой:
– Нет. Лично я оставил бы тебя там лежать. – И, показав на Дайльюлло, добавил, – вот мой друг Джон – верный товарищ. Он вызволил тебя оттуда, чтобы спасти твою шею.
Здоровенный парагаранец повернулся, уставился воспаленными, подернутыми пеленой глазищами на Дайльюлло, потом нетвердой походкой направился к нему.
– Меня звать Гваатх, – проревел он. – И я вот что скажу, каждый, кто сделал добро Гваатху, будет иметь его своим другом на всю жизнь.
Мохнатая рука обвилась железным обручем вокруг шеи Дайльюлло. Парагаранец посмотрел в лицо Дайльюлло с пьяной собачьей привязанностью и громко рыгнул.
Дайльюлло отшатнулся.
6
Перейдя на сверхскоростной режим, корабль все дальше и дальше углублялся в необъятные пространства Отрога Арго. Он пересек огромные потоки покрытых пеплом солнц, от которых исходил странные и магические огни, простиравшиеся на многие парсеки. Корабль миновал темные мели, где очень давно произошло столкновение потухших звезд, и все было заполнено кружившимися обломками. Он обошел стороной похожий на смерч колоссальный вихрь из мертвых и живых звезд, который раскручивается все сильнее и сильнее в безумном водовороте, центром которого стали нейтронные звезды.