Мираж Золотого острова
Шрифт:
— Господи, что это? — тихо пробормотал один из матросов.
Никто не ответил. Все, кто был на палубе, застыли, обратив вверх искаженные ужасом и освещенные странным светом лица.
«Услада» плыла по чернильному морю в нимбе неестественных огней. Это призрачные свечки были настоящим чудом. Они горели и не сгорали. Жутковатый спектакль продолжался минут пять, пока, повинуясь непонятно какому закону, магические знаки не начали гаснуть. Огни становились все короче и короче, пока не превратились в еле видимое свечение. Потом и оно пропало.
— Кажется, я слышу какое-то шипение, —
Выйдя из укрытия, он всматривался в верхушки мачт, как будто думал увидеть, что они обгорели или хотя бы немного почернели.
В этот момент раздался страшный оглушительный взрыв. Звук был гораздо громче всего, что они слышали до сих пор. Сверху, из темноты, падали яркие, пылающие снаряды. Желтые, белые — они напоминали искры от огромного полена, треснувшего в гигантской печи, и со свистом летели прямо на корабль. Гектор был так потрясен, что только охнул, когда они промелькнули мимо. Позже он клялся, что почувствовал дуновенье от пролетевших рядом огней. В воздухе резко запахло горелым. Он узнал запах серы. Не успел Гектор прийти в себя, как дыханье перехватило от нового оглушительного раската грома. И снова смертельным фейерверком посыпались с темного ночного неба сияющие снаряды. Теперь он сжался и закрыл голову руками, защищая уши от чудовищного взрыва.
Последовала короткая пауза, секундное затишье, а потом, едва Гектор выпрямился, он увидел в воздухе с дюжину светящихся, бесшумно летящих шаров, каждый — с человеческую голову. На этот раз они имели странный, темно-синий цвет, переходящий, по мере того как шары подлетали ближе, в фиолетовый. Они двигались удивительно быстро, и все-таки Гектор успел проследить путь почти каждого. Большинство пролетели мимо «Услады» и упали в воду, не причинив ему вреда. Но четыре или пять угодили на корабль. Один прокатился вдоль наветренного борта и потом исчез за кормой. Другой, столкнувшись с фок-мачтой, ярко вспыхнул и пропал. Но два светящихся шара опустились на палубу и покатились по ней.
Гектор и его друзья просто приросли к палубе, зачарованно глядя, как эти призраки несутся к ним. Сначала Гектор испытал легкое покалывание во всем теле, потом сильный толчок, а потом горящие шары пропали. И снова в воздухе запахло серой, и на этот раз во рту у него появился резкий металлический привкус — как будто лизнул окислившуюся ложку.
— Божья канонада, — произнес рядом с ним низкий голос. Это был Изреель. Лучше и не назовешь! Даже если бы по кораблю в упор стреляла тяжелая артиллерия, вряд ли грохот был бы громче. А огромные светящиеся снаряды словно вылетели из жерла гигантской пушки. До Гектора дошло, что его всего трясет.
— Все в порядке? — сказал он в темноту.
— По-моему, да, — отозвался Жак. — Я слыхал об огнях святого Эльма. Но насчет шаровых молний — это мы не договаривались…
После ослепительных вспышек перед глазами у Гектора еще плавали пятна, поэтому, чтобы зрение поскорее вернулось в норму, он крепко зажмурился, потом открыл глаза, надеясь, что мир снова обретет четкие очертания, и… увидел, как с палубы поднимается нечто темное, какая-то размытая тень. Тень оказалась человеком, медленно встававшим на ноги. Гектор узнал Дана.
— Дан, ты ранен? — спросил он.
Индеец
— Один из этих шаров сбил меня с ног. — Помолчав, Дан добавил: — Что-то я плохо вижу.
— Они были такие яркие, что кто угодно ослепнет… — начал было Гектор и вдруг осознал: за все то время, что они с Даном дружны, он ни разу не слышал, чтобы индеец жаловался. Гектор подошел к индейцу. В полутьме он различил только, что Дан осторожно трет глаза.
— Что у тебя с глазами? — спросил Гектор.
— Все стало темным и расплывчатым.
Гектор осторожно отнял руки Дана от глаз.
— Дай я посмотрю. Может быть, глазам просто нужно отдохнуть после этих вспышек.
Но было слишком темно, и Гектор мог разглядеть разве что очертания лица своего друга, да темные круги его глазниц.
— Давай подождем до утра. Тогда посмотрим.
Это были тревожные несколько часов. Дан неподвижно сидел на палубе у фальшборта, запрокинув голову и закрыв глаза. Он не говорил ни слова, предоставив Гектору волноваться и гадать, что же случилось с другом. Юноша не знал человека с более острым зрением, чем Дан. Тот всегда первым замечал крохотное пятнышко на горизонте, а потом выяснялось, что это парус или берег. И на суше индеец видел самые незначительные изменения в окружающем мире, замечал мельчайшие детали, на которые никто другой не обращал внимания. Такой у его друга был особый дар, служивший основой для таланта рисовальщика. О том, что Дан утратил свою удивительную остроту зрения и больше не сможет охотиться с ружьем или гарпуном, было страшно даже подумать.
Постепенно небо светлело, уже можно было различить очертания мачт и парусов.
— Дан, а теперь видишь? — спросил Гектор.
Индеец по-прежнему сидел с запрокинутой головой и, казалось, спал. Но он открыл глаза и посмотрел вверх. Некоторое время молчал, потом спокойно сказал:
— По-прежнему все в тумане.
У Гектора упало сердце. Он присел на корточки рядом с другом и попросил:
— Дан, посмотри на меня.
Индеец, сохраняя совершенно бесстрастное выражение лица, взглянул прямо в глаза Гектору. Черные зрачки, темно-коричневая радужка — все было, как всегда.
— Ничего плохого не вижу. Но надо дать глазам отдохнуть. Я сделаю тебе повязку.
Пока Гектор ходил вниз, чтобы отыскать у себя в рундучке подходящий кусок тряпки, он обратил внимание на то, что настроение команды изменилось. Люди повеселели, обменивались шутками, поддразнивали друг друга. Даже больные как-то ожили.
— Кажется, могли бы посочувствовать тебе в твоем несчастье, — заметил Гектор другу, завязывая ему глаза.
Индеец, как обычно, отнесся к неприятностям спокойно:
— С чего бы им нам сочувствовать? Мы все еще чужие здесь. Мы присоединились к ним только в Гвинее. Понятно, почему они радуются: считается, что огни святого Эльма приносят удачу.
— Тебе-то они удачи не принесли!.. — вспылил Гектор и осекся. На палубе появился Дампир и направился к двум друзьям.
— Что случилось? — спросил он, и в его голосе слышалось сочувствие.
— Ночью Дана сбил с ног один из тех шаров. Кажется, он повредил ему глаза, — объяснил Гектор.