Миражи "Осейри"
Шрифт:
– Опять свалку развели, - проворчала Тоня.
– И уже уехали, а то я бы их заставила убирать! Леся, ты мне поможешь? Невозможно работать в таком разоре!
Олеся была рада этому предложению. Снаружи суетились рабочие, заканчивая дела и торопясь к пристани, и на берегу стояли гам, толкотня и ругань. А в офисе было так тихо...
*
Гостиницу на острове Игорь Сергеев, отец Тони и Кристины, задумал построить уже давно, зная, сколько жителей мегаполиса захотят отдохнуть от петербургского шума и суеты на берегу тихого озера... Это должно было стать подарком для
Он успел достроить гостиницу и заложить остальные постройки комплекса... А продолжали дело уже его дочери. Тоня стала новым руководителем фирмы. Ее сестра Кристина была архитектором и ведала организационными вопросами. Она стала первым замом у Антонины.
Чиновники из М. морщились как от горечи, давая Игорю Витальевичу "добро" на стройку. Все хозяева, сдающие жилье в поселке, исправно платили налоги, и администрация Морья боялась, что гостиница повлияет на их летние доходы, оттянет на себя часть постояльцев. "Больно скоро у вас здание выросло, как бы фундамент не рассыпался!" - процедил чиновник, подписывая бумаги. "Да в нем еще ваши внуки отдыхать будут!" - возмутился Сергеев.
Первая же комиссия нашла трещину в фундаменте "Осейри". "Вы знаете, что это?
– злорадно спросила дородная чиновная дама со старомодной "халой".
– Как только вы заселите гостиницу, здание сложится, как карточный домик! А вы, милочка, вместо миллионных доходов загремите по этапу!" "Да, устранению не подлежит!
– почмокал толстыми губами ее сотрудник, рыхлый вальяжный брюнет с армянскими глазами-вишенками, которыми уже успел обшарить фигуры всех женщин.
– Только снести здание и перестраивать заново, на качественных материалах и не спеша!"
Два года прошли в неустанной борьбе. Тоня хорошо разбиралась в строительном деле и видела, что повреждение фундамента гостиницы не роковое, легко устранимо, но чиновники из М. были заинтересованы, чтобы "Осейри" так и осталась "недостроем" и не отнимала туристов у местных квартиросдатчиков. "Только попробуйте заселить людей, - откровенно пригрозила однажды чиновница, - обещаю, тут же небо в клеточку увидите!" Тогда Тоня и решила провести независимую проверку и нанять адвокатов, которые в суде докажут, что "Осейри" пригодна к эксплуатации после небольшого ремонта. Для этого она обратилась в агентство Наума Гершвина, самого знаменитого петербургского адвоката. Он славился тем, что за 20 лет не проиграл ни одного дела. Гершвин, Березин и Тригорин тут же включились в работу. Тоня почувствовала, что у нее появилась надежда. Этих троих в Питере хорошо знали. Судьи, прокуроры и следователи бледнели и скрежетали зубами, увидев в зале представительного царственного Наума, худощавого невозмутимого Михаила и высокого долговязого Никиту. Это значило, что сейчас обвинение будет разгромлено, следователь - посрамлен, а подсудимому устроят бурную овацию, когда пристав откроет клетку.
К чести Гершвина следовало сказать, что иногда он отказывал клиентам, чья вина не вызывала сомнений и которые не вызывали никаких чувств, кроме ужаса и отвращения.
Помочь хозяйкам строительной фирмы Наум согласился охотно, предвкушая, как он прищемит хвосты периферийным бюрократам и выручит девушек. "Я их по стенке размажу!
– пообещал он Тоне и Кристине.
– А вы можете закупать шампанское для
*
Олеся с детства любила песню "Я не люблю" и часто вспоминала ее. "Досадно мне, когда невинных бьют"... И на мирное шествие в защиту прав политических заключенных она пошла именно поэтому.
На работе ее не поняли. "Тебе что, больше всех надо? Пусть суд с ними разбирается, а ты не лезь! Все равно без тебя все решат! Родители фотографии увидят, жалобу напишут, что не хотят, чтобы их детей смутьянка воспитывала! Да я бы своего ребенка из твоей группы тут же забрала бы! Доброе имя детского сада... Воспитатель... Еще чего удумаешь?" - наперебой затрещали ее сослуживицы. "Тьфу, - только и ответила Олеся.
– Вас не перекричишь. Но я остаюсь при своем: ничего плохого я не сделала, детский сад не опозорила, и корить меня не за что!"
Естественно, нашлись доброхоты, которые скачали фотографию Олеси с плакатом на митинге и показали заведующей детским садом. моментально подоспели с жалобами три разгневанные родительницы: "Чему научит наших детей эта демонстрантка?!". Коллеги подкарауливали каждый неверный шаг Олеси и тут же докладывали начальству или начинали разбирать проступок, громко, чтобы услышала заведующая, а с Лесей разговаривали подчеркнуто раздраженным тоном и не всегда стесняясь в выражениях даже при Олесиных воспитанниках.
Однажды девушка, устав игнорировать эти "наезды", прямо в лоб спросила: "Вы стараетесь набрать мне нужное количество замечаний для увольнения по статье, или доводите до того, чтобы я уволилась "по собственному"?" "Ну, конечно, - тут же картинно зашипела Катерина, - сама работать не хочешь как следует, и слова тебе, по ходу, не скажи!". "Объясни, в чем заключается мое нежелание работать?" Катя смешалась, но тут ей на помощь пришли Лена и Маринка, ее "чирлидеры", не давая Олесе и слова вставить и обвиняя во всех грехах.
От их звучных голосов проснулись и заплакали дети в яслях. Примчалась разгневанная дежурная воспитательница ясельной группы Степанида Карловна, требуя тишины. Катя тут же сцепилась и с ней, доказывая, что проблема очень важная, до нее всем есть дело, а если у кого-то хата с краю - это очень плохо, нужно иметь гражданскую позицию и оберегать престиж учреждения... Степанида обиделась и заспорила. Лена с Мариной поддержали Катю. Вышедшая из кабинета заведующая детским садом моментально положила конец перебранке, велела всем вернуться на рабочие места и прикрикнула на Олесю: "Видишь, сколько проблем из-за твоих прогулок? Никогда у нас раньше такого не было! Еще раз пойдешь на какой-нибудь митинг, тут же вылетишь с работы!".
Премию в тот раз Олеся не получила. Забрав голый оклад, она прикидывала, как рассчитать деньги, чтобы хватило на оплату коммунальных услуг, проезд и продукты, и на новые кроссовки взамен лопнувших. Катя громогласно обсуждала свои планы с Леной и Мариной насчет премии. "Новый Гэлакси куплю, надо же себя побаловать", - мечтательно протянула пухленькая Марина. "А я френч сделаю к корпоративу в салоне на Невском", - рассматривала свои ногти вертлявая Ленка. "Такие лабутены бомбовые видела на "Гостинке", теперь как раз на них хватит!" - сияла ярко одетая красотка Екатерина.
– Леська, а че ты опять на Адмиралтейку в интернет едешь, че себе планшет не прикупишь?" "Хотела купить с премии", - ответила Олеся, прекрасно зная, что именно эти "три мушкетерки" весь месяц активно сообщали заведующей о каждой ее оплошности. "Ну-у... Ты же должна понимать, что сама виновата. Чего тут обижаться-то? Разве мы неправду говорили?" Лена и Маринка напряглись, готовые поддержать Катю.