Миражи

Баррет Мария

– Нам пора идти.

Они оба улыбнулись и остались стоять, где были, не решаясь разрушить очарование. Снизу позвала леди Маргарет:

– Патрик, ну что там Франческа, готова?

– Да! – крикнул он в сторону лестницы и снова наклонился к Франческе, чтобы поцеловать ее.

– Пойдем, – тихо сказал он и, взяв ее пальцы в свои, повел к лестнице. На ступеньках они расцепили руки.

Гостиная была полна народу, и, хотя гостей было всего двадцать шесть, ей показалось, что там их целая толпа. Она стояла в углу и смотрела,

как леди Маргарет на другом конце зала представляет его гостям. Она видела, как он улыбается – совсем не так, как он улыбался ей, а с ледяной безучастной вежливостью. Она видела, как собираются морщинки возле его глаз. Ей нравилось его мужественное и тонкое лицо. Как же она соскучилась по нему, теперь она могла в этом себе признаться и рада была смотреть на него даже издали.

– Франческа, ты замечательно выглядишь!

Она очнулась от задумчивости. Ей улыбался лорд Генри. Он сделал ей комплимент совершенно искренне, она действительно была хороша. Когда она входила в комнату, он подумал, что в этой девушке есть своя изюминка, от одного ее вида он почувствовал себя моложе.

– А я тебя не узнал без этих вечных шорт, – сказал он. – И ремня, которым ты их поддерживаешь.

Она улыбнулась.

Да, подумал он, в ней правда что-то есть. И эта улыбка, которая ей так идет!

– Как тебе Шотландия? – спросил он и сделал знак официанту, чтобы тот наполнил их бокалы. – Красивая страна, правда?

– Да, очень красивая, особенно когда светит солнце.

– Что случается не слишком часто, к сожалению, моя дорогая. – Он сделал глоток шампанского. – Но это единственная проблема. Если, конечно, не считать этих идиотов-туристов, которые наезжают сюда ловить рыбу и расставляют свои плетеные кресла прямо на дороге. – Он рассмеялся, и она тоже, из вежливости, хотя не совсем поняла, что тут смешного. К диалекту миссис Маккензи она понемногу привыкла, но речь лорда Генри была ей непонятна по-своему.

– Так, но, наверно, пора и за ужин, гонг вот-вот нас призовет к столу. – Он взглянул на свой «ролекс». – Да, сейчас. Слава Богу. Я помираю с голоду.

– Я не знаю, где мне сесть. – Франческа беспомощно оглядывалась среди незнакомых людей. Лорд Генри тронул ее за руку. – Во мне проснулся гостеприимный хозяин, дорогуша. Я поступил мудро: ты будешь сидеть рядом со мной!

Она удивленно посмотрела на него.

Он подмигнул.

– Только тсс! Я все подстроил по секрету, передвинул карточки на столе. Ты меня не выдашь, надеюсь?

Она приняла его руку.

– Нет, я никому не скажу, – с улыбкой сказала она, поймав на себе взгляд Патрика. Она прекрасно умела хранить секреты.

– Ну мой дорогой Патрик, ты никогда не перестанешь меня удивлять!

Леди Маргарет вошла в гостиную в одних чулках, левой рукой держа свои золотые туфли от Бруно Магли, а правой прихватив подол длинного вечернего платья.

– Слава Богу, эта мерзкая публика наконец отвалила! Теперь я наконец узнаю, о чем ты говорил с Чарли.

Она устроилась на софе перед камином и протянула ноги к огню. Они остались

наедине, и можно подробно узнать, о чем ее брат разговаривал с министром. Она просто сгорала от любопытства.

– Итак? – Маргарет в упор смотрела на Патрика. Она имела право знать.

– Что «итак», Мэгги? – Патрик осушил стакан и поставил его на пол возле ног. – Я умираю от усталости, пойду наверх.

– Ну уж нет! – Кончиком ноги она прижала его ступню. – Давай выкладывай, что ты ему сказал. Насколько я могу судить, что-то чудовищное. Я и не знала, что ты так радикально настроен!

Патрик освободил ногу.

– Трудно не быть радикалом, если даже ты вмешиваешься в политику, Мэгги.

Он правда устал, и более всего от разговоров о политике, которые без конца велись за столом. А его голова была занята Франческой. И теперь ему хотелось поскорее остаться одному, чтобы предаться мечтам о ней.

– Ну и зануда ты, братец!

Леди Маргарет поднялась с дивана. Патрик вел себя умницей в течение всего вечера, так что можно оставить его пока в покое, если ему так хочется.

– Раз уж ты заупрямился, из тебя все равно слова не вытянешь. Подожду до завтра. – Она театрально вздохнула и, наклонившись, чмокнула брата в макушку.

– Без твоего обаяния, Патрик, я бы сегодня просто пропала. – Маргарет улыбнулась, бесшумно прошла через комнату и исчезла за дверью. Патрик слышал, как она проверила замок в холле, а потом стала подыматься по лестнице. Ее туфли остались на ковре в его спальне.

Наконец он один. Патрик сидел, уставившись в огонь. Он слышал, как пробили часы на каминной доске, но не стал считать удары – ему было все равно, который час. Патрик смотрел на языки пламени, курил сигарету, и время для него словно прекратило свой бег перед тем, как мир должен был снова закрутиться.

И когда вдруг раздался легкий шум, он сразу понял, что это она. Он вышел из комнаты и направился в кухню. Какая-то неведомая сила вела его, он не думал о том, что и как должно случиться, знал только, что свершится то, чему суждено быть.

– Франческа?

Она стояла у окна, глядя, как бледнеет полоска неба у горизонта. Услышав, как он прошептал ее имя, Франческа обернулась. Она знала, что он придет. Приблизившись, Патрик нежно провел пальцами по ее щеке. Лицо ее было залито слезами, и он стал поцелуями осушать их. Он слышал биение ее сердца. Ни с кем еще не был он так близок. Осторожно подняв ее на руки, Патрик перенес ее из кухни в гостиную, к камину. Она мелко дрожала.

– Не надо, Франческа. – Он обнял ее, чтобы успокоить. – Прошу тебя, не надо. – Он взял ее лицо в ладони и заглянул в глаза.

– Моя дорогая Франческа, – шептал он. Коснувшись губами ее губ, он почувствовал, что они ответили ему. А потом увидел мелькнувший в глазах зеленый огонь и понял, что пропал. Любовь окончательно взяла власть над ним, страсть торжествовала победу.

Он жадно нащупал ее губы, раздвинул их языком, желая проникнуть в нее, стать частью ее. И она, дивясь проснувшейся в ней страсти, ответила ему. Он увлек ее на пол.