Мирная профессия
Шрифт:
– Скорее всего.
– Виталя, – Лена опустила голову, – Виталя… Нет, не получается у меня. Не могу себе представить, что Виталя может участвовать в чем-то подобном.
– А кого можешь? – горько усмехнулся Анатолий. – Как ни крути, а кого-то из наших выбирать придется. Например Михал Михалыч? Как тебе такой вариант?
– С ума сошел?
– Не, очень чисто все выстраивается, мы с Костей уже обсудили. Вот смотри: ты уверена, что Виталя здесь ни при чем и его появление – это случайность. Возможно. Непринципиально было, с кем я встречусь
– Кто? Ах да, ты говорил, Михал Михалыч попросил… подожди, что же получается?
– Получается, что если это Михал Михалыч, то он показывает своим подельникам Виталю и просит его сходить получить совершенно необходимую бумагу. Потом, сам, заметь сам, сам идет к Борису договариваться, чтобы парня отпустили на полдня. И сидит себе спокойно на работе, пока Виталя исполняет роль подсадной утки. Влипнет Виталя в историю или не влипнет, окажется под подозрением или нет, это его проблемы, а Михал Михалыч чист, аки голубь белый! Все аккуратно и элегантно!
– Толь, но так же нельзя всех подозревать.
– Почему это нельзя? Очень даже можно. Мне, между прочим, Костя еще голову открутит за то, что я тебе все это рассказываю.
– А я-то каким образом?.. То есть я, конечно, с этими банками работала и про тебя кое-что знаю, немного правда. Вчера при мне обсуждение шло, но про сегодняшнюю встречу я понятия не имела… И то, что я тебе звонила, подтверждает, я не была в курсе… Черт, да ничего это не подтверждает! Никто не знает, куда я звонила, я же не докладывала… Действительно, совершенно не представляю, как доказать, что я за наших!
Анатолия почему-то чрезвычайно умилило то, что она не обиделась, не стала в позу, а начала непредвзято, словно со стороны, оценивать свою кандидатуру на роль пособницы бандитов. Сам-то он, чтобы там не говорил Костя, такой возможности всерьез не рассматривал.
– Попробую поверить тебе на слово, – улыбнулся он. – А что скажешь про Лилю? Могла она поработать, по совместительству, наводчицей?
– Да что ты у меня спрашиваешь? – неожиданно рассердилась Лена. – Лилька – нормальная девчонка и самый подозрительный тип в ее окружении, это Гена!
– Какая ты забавная, когда злишься, – Анатолий откинулся на спинку удобного офисного креслица и с нескрываемым удовольствием разглядывал девушку. – Главное, когда сама оказалась под подозрением, ничего, стерпела. А за Лилю обиделась.
Лена покраснела и попыталась объяснить:
– Мне ты в лицо сказал, я могла защищаться. А вот так, за спиной обсуждать, то любой преступником показаться может, и Лиля и Гена и Татьяна… – она внезапно замолчала.
– Ты, конечно, права, было бы гораздо лучше просто подойти к каждому и задать прямой вопрос: «А скажи-ка нам, мил человек, не ты ли бандитов на родную фирму навел?» И когда очередь дошла бы до этого гада, он бухнулся бы на колени и… Лена, ты меня не слушаешь?
– А? – очнулась она. –
– Целую речь. А ты о чем так задумалась?
– Я пытаюсь вспомнить. Как раз перед твоим приходом, Татьяна сказала что-то такое… неприятное. Тогда я о другом думала, но знаешь, меня словно царапнуло. А вот что именно она сказала, о чем… – Лена расстроено покачала головой. – Не помню!
– Татьяна? Она вообще редко приятные вещи говорит, но это же не повод для подозрений.
– Нет, ты не понял. Она не просто неприятное, она что-то очень неправильное сказала… не должна она была так говорить!
– Ну знаешь, Ленка, – Анатолий развел руками, – пока ты не вспомнишь, о чем именно шла речь, я ничем помочь не могу.
– Да-а, вспомнишь тут! Явился, как Зевс-громовержец, рычит, кричит, молниями швыряется… ясно, что я сразу забыла о чем мы разговаривали.
– Прямо, Зевс, – как ни глупо это было, но Анатолий почувствовал себя польщенным. – И не кричал я вовсе, просто попросил тебя зайти.
– Ага, попросил, – Лена нахмурила брови, выпятила вперед подбородок и мрачно сверкнув глазами, рявкнула: – Лазарева! Когда кончишь болтать, зайди ко мне!
– Неужели так? – прыснул Анатолий.
– Еще хуже. Ясно, что я перетрусила.
– Ну, извини. Я вовсе не имел этого в виду.
Анатолий совершенно искренне забыл то бешенство, которое охватило его при виде Лены, самым нежным голоском спрашивающей Лешу Щурова. Действительно, раз Лена искала его, Анатолия, и беспокоилась о нем, то чего сердиться-то? Все нормально, все правильно.
– Кстати, Толя, тебе еще с Геной надо поговорить, – вспомнила Лена. – Во первых, он уже на стенку лезет от того, что чувствует: в фирме что-то происходит неприятное, а ему никто ничего не рассказывает.
– Да? А с чего это он вдруг таким чувствительным стал? Вроде бы, кроме него никто такими подозрениями не мучается.
– А вот это, как раз, самое главное. Пару месяцев назад, какой-то совершенно незнакомый ему тип, пытался выяснить, нет ли у нашего Гены доступа к какой-либо секретной коммерческой информации.
– Ух ты! – вырвалось у Анатолия. – И что Генка?
– По его словам, послал подальше, в доступной для этого типа форме. Толя, какой смысл в испорченные телефончики играть? Судя по тому, что Генка мне рассказал, ничего особо полезного ты не узнаешь, но вдруг… Одним словом, поговори с ним.
– Да, конечно, ты права, – он нахмурился, снова потер руками лицо, – надо выяснить все подробности. Будь добра, позови его, пожалуйста.
Отправив Гену в кабинет Саранцева, Лена зашла в комнату, отведенную в офисе под кухню. Взяла в руки электрический чайник – вода плескалась на самом донышке. Вылила, налила свежей, фильтрованной, аккуратно поставила чайник на подставку, щелкнула клавишей. Все движения размеренные и слегка замедленные, такие можно увидеть в кино, у роботов. Или у глубоко, очень глубоко задумавшегося человека.