Мирная профессия
Шрифт:
– Ну, разве только конфет, – она вымученно улыбнулась. – Ладно, тогда пошли, я заодно хлеба куплю.
Анатолий открыл тяжелую дверь магазина (да, не дотягиваем мы до Европы, никак не дотягиваем. Даже в Москве в таких супермаркетах давно ставят раздвижные двери на фотоэлементах), пропустил Лену вперед. Она взяла корзинку и уверенно двинулась по проходу между высокими стеллажами. Впрочем, все равно чувствовалось, что если ее и заносит в подобный магазин, то очень редко и случайно, вот как сейчас. А затаривается Ленка, наверняка, в «Магните», «Социализме» и прочих: «розничные товары по оптовым ценам». Странно,
Лена вертела головой, с интересом разглядывая содержимое полок и стараясь выглядеть невозмутимой, но даже по напряженной спине было понятно, насколько шокирующими для нее оказались здешние цены. Анатолий шел следом и, почти не глядя, сгребал в свою корзинку банки с оливками, маринованными грибами, паштетом; взял пару круглых картонных коробочек сыра: с грибами и с ветчиной – кто знает, какой больше понравится Ленке и ее матери? Так теперь мясное что-нибудь. Не слишком придирчиво, он выбрал копченую колбасу и добавил к ней внушительный кусок ветчины в вакуумной упаковке. Кофе и чай не требуются, это уже известно, а вот что-нибудь сладкое… он бросил в корзинку пакет с апельсинами и задумчиво уставился на коробки конфет.
– Толя, ты с ума сошел! – Лена закончила осмотр магазина и только теперь заметила его битком набитую корзину. – Ты что, на неделю в тайгу собрался? Я же сказала, что у нас все есть! – и она взмахнула своей корзинкой, в которой болтались небольшой батон и круглая буханочка черного.
Анатолий молча переложил хлеб в свою корзину, мягко укорил:
– Ну что ты так из-за пустяков переживаешь? Если хочешь, можешь считать это платой за ночлег. И компенсацией морального ущерба за испорченный вечер.
Секунду она смотрела на него, склонив голову набок, потом уточнила странным голосом:
– Компенсация за испорченный вечер? Саранцев, а не скажешь, почему у меня такое ощущение, что ты ждешь сейчас от меня заверений – никаких, дескать, планов на этот самый вечер у меня не было, поэтому твое присутствие его не только не испортит, а наоборот, скрасит? И вообще, что я счастлива приютить тебя на ночь, на своей кухне?
– Потому что это так и есть, – с облегчением улыбнулся он. – То есть, не обязательно говорить, что ты счастлива, но если бы ты выразила некоторое удовольствие… было бы очень любезно с твоей стороны.
– А вот фиг тебе, – радостно-мстительно заявила Лена. – Обойдешься!
– Ну, значит, обойдусь, – покорно согласился он. – Скажи лучше, твоя мама какой шоколад предпочитает?
– С орехами.
Ну надо же! Просто феномен среди женщин! Поняла, что дальше спорить бесполезно. Попыталась, конечно, оставить последнее слово за собой, сказала гадость напоследок, но это уже вполне извинительная слабость. Анатолий продемонстрировал широкую, добродушную усмешку победителя:
– А ты любишь натуральный горький, я знаю!
И, добавив в корзину коробку конфет и пару шоколадок, двинулся к кассе. Уже в очереди, не утерпел, обернулся к Лене, пристроившейся рядом, хотя она, со своей пустой корзинкой, вполне могла выйти и подождать его у входа, спросил шепотом:
– Ленка, ты в курсе, что ты уникальная женщина?
– Угу, –
Картошка, действительно, была уже пожарена и Галина Андреевна, открывая дверь, недовольно морщилась:
– Ну где вы ходите, остывает же все!
На выразительные, желто-зеленые пятна на физиономии Анатолия она посмотрела, но спрашивать ничего не стала, очевидно Лена ввела ее в курс дела.
– Да мы только в магазин заглянули, на минутку, – он прошел на кухню и вывалил на стол содержимое большого пакета.
– М-да, – Галина Андреевна некоторое время созерцала кучу продуктов, потом перевела задумчивый взгляд на Анатолия. – Лена сказала, что вам нужно только переночевать. Но похоже, вы собираетесь прожить здесь пару недель.
– Я ему говорила, – пискнула из коридор Лена, – что ничего не надо! А теперь Петю на помощь звать придется.
– Петю не зовут, он сам приходит, – усмехнулась Галина Андреевна. И, поймав вопросительный взгляд Анатолия, пояснила спокойно: – Петя, это сосед. Слышите, скрипка за стеной играет? Так это он.
– Жутко талантливый, – снова влезла Лена с совершенно неуместными, на взгляд Анатолия, комментариями. – В консерватории, в аспирантуре учится. Губернаторскую стипендию получает, специальную, для особо одаренных…
– Хватит болтать, – перебила ее мать. – Шустренько мойте руки – и за стол. Может хоть по куску успеем проглотить, пока наш особо одаренный заявится.
Не успели. Анатолий еще возился в коридоре, пристраивая на вешалке кобуру с пистолетом и тщательно прикрывая ее пиджаком, как скрипка за стеной смолкла и через полминуты весело затренькал дверной звонок. Анатолий неуверенно посмотрел на дверь, спросил громко:
– Открыть?
– Я сама, – мимо него протиснулась Галина Андреевна, выразительно вздыхая: – Ну, кто тут по Пете соскучился?
Анатолий поторопился освободить узкий коридор и вернулся на кухню, к Лене.
– Этот Петя, что, надоел вам? – тихо спросил он.
– Не то слово! Каждый день ходит.
– А почему вы его просто не выгоните?
– Это невозможно, – хихикнула Лена. – Сейчас сам увидишь.
Обогнав Галину Андреевну, уверенно, как на собственную кухню, вошел Петя. Анатолий с большим интересом уставился на него – надо же разглядеть этого скрипача, любителя пунцовых роз, как следует. Разобраться, «что такое Петя и как с ним бороться». Объект его любопытства оказался очень высоким, очень худым парнем, в старых вытертых джинсах и растянутой трикотажной футболке. Из обвисшего ворота тянется вверх тонкая длинная шея. Густые светлые волосы взлохмачены – с расческой он явно не дружит. Одним словом, общий вид – ничего особенного. А вот лицо, действительно привлекает внимание. Узкое, с острым подбородком – странной, почти треугольной формы. И кажется, кроме глаз: огромных, голубых, глядящих на мир с веселым и нахальным любопытством, ничего на нем нет. Совершенно теряются на бледной коже светлые брови и ресницы, практически незаметны невыразительный носик и тонкие бесцветные губы – одни глаза, и только! Хотя нет! Кроме глаз у него имеются еще и уши. Не просто оттопыренные, а прямо-таки перпендикулярно поставленные лопушки, может и создают некоторый комический эффект, но вполне уместны.