Мирон сын Мирона

Турлякова Александра Николаевна

Через полчаса он был уже без доспехов, в чистой одежде, рану на руке перевязал ему слуга, а вторая, под мышкой, требовала внимания врача, её надо было зашивать, но Идвар отказался, сейчас есть те, кому помощь врача нужнее.

Запивая усталость вином, Идвар чувствовал раздражение, и даже злость на герцога Вальдена. Он с момента назначения Мироном уважал его, как опытного воина, а теперь… Теперь он будет просить короля о разрешении заменить советника. Всё время думал, сопоставлял, может, герцог был прав, может, зря он затеял это сражение. Много людей погибло, потеряли стольких… Но вспоминалась карта, и он ясно

видел широкую равнину перед замком, прямо под стенами города. Это значит, что те, кого бы он послал в эту вылазку, были бы обречены, райронская конница просто смела бы их, уничтожила.

Нет, он всё сделал правильно, и он не жалеет, а тех, кто ещё осудит его, будет предостаточно.

Идвар убрал пустой кубок от вина на столик у окна. Надо проверить Аэллу, выходка герцога, верно, не прошла для неё бесследно. Но оруженосец остановил его в дверях.

— Господин Мирон, среди раненых нашли князя…

Идвар нахмурился.

— Какого князя?

— Наследника, сына князя Райрона.

Он некоторое время молчал, будто не понимал, не верил, или не хотел верить. Почему? Почему он не погиб? Зачем он не погиб? За что?

Какая-то тревога, волнение захватили сердце. Он жив!

— Где он?

— В подземелье, в тюрьме, его арестовали, местные опознали его в лицо… Он ранен, у него сломана рука… — оруженосец рассказывал, пока они шли по коридорам, спускались по винтовой лестнице вниз. — Врач успел осмотреть его, ещё до… до того, как его узнали, правда, помощи ему не оказали… Все ждут вашего решения… Он был без сознания, а, может, и не сдался бы, или отошёл со своими…

Идвар многозначительно поглядел в его лицо, и, застыдившись своей болтливости, оруженосец замолчал, опуская голову.

В темнице было сумрачно, но глаза выхватили двух рыцарей-охранников, державших князя, в свете всего лишь двух-трёх факелов по стенам у входа. Это хорошо, что нет лишних людей. Идвар зашёл и остановился, рассматривая его. С него только сняли доспехи, он был в нижней кожаной поддёвке и войлочной куртке без рукавов. Это похвально, что он сам вёл своих людей в бой, может, даже был в первых рядах, это делало ему честь. Смелость, она всегда похвальна.

Тёмно-русые волосы, подстриженные по моде Райрона, коротко, как раз по длине длинной чёлки, уже успели подсохнуть, но висели ещё влажными от пота сосульками через лоб, всё лицо, почти до подбородка. Через них он и смотрел исподлобья тёмными внимательными глазами. И улыбался чуть-чуть.

Он не был похож на Аэллу. Может, он пошёл в мать, Идвар слышал что-то, она была с восточных земель, там женщины миниатюрные, с тёмными глазами, решительные и упрямые, как кошки. Именно там он и собирал свою армию.

Он был её братом. У них одна мать и один отец. И после смерти отца он стал наследником и князем, и даже бросил вызов, приведя сюда свою армию. Уж лучше б ты этого не делал.

— Вы — князь Райрона теперь, как я полагаю? — негромко спросил Идвар.

— С кем имею честь?.. — спросил в ответ князь, и Идвар удивился, тогда, при первой встрече, она спросила его так же. В них больше общего, чем казалось на первый взгляд.

— Я — Мирон…

Князь усмехнулся небрежно, сверкнув зубами.

— Как грозно, почти, как Бог…

Один из рыцарей, что держал за локоть, ткнул кулаком под рёбра, чтоб думал, с кем разговаривает.

—

Прекратите! — Идвар повысил голос. Но князь только усмехнулся в ответ на эту реплику, перетерпел боль и произнёс в ответ:

— Я представлял Мирона совсем другим… — Идвар приподнял брови вопросительно. — Я думал, он постарше, посильнее и посмелее. В крайнем случае, я думал, он сам принимает участие в боях, а не следит с безопасного расстояния… Чистенький, опрятный… Спрятались за стенами, да за спинами своих вассалов… Я бы от стыда умер, если бы так воевал…

Идвар долго молчал, обдумывая его слова. Конечно, для князя Айрила Райронского, только что покинувшего поле боя, Мирон действительно казался тем, кто не покидал стен города и замка. Чистый, в свежей одежде, от волнения забывший об усталости, выпивший вина, он таким и казался. А на деле. Ноги не держали его, болели раны, жутко хотелось выспаться, а сердце душили злость и негодование.

— Я бы тоже… умер от стыда, и, по крайней мере, весь ближайший месяц оплакивал бы отца и судьбу своей страны, что вы прозевали по беспечности.

— Да что вы знаете об этом?! — рванулся к нему навстречу молодой князь. — Вы не теряли ни отца, ни страны! Да и кто вы такой? Мирон? Что это такое вообще? Кто выдумал это звание? Разве вы можете командовать хоть одним из отрядов, не говоря уже об армии?

Князь долго-долго смотрел в лицо Идвара, поджав губы, стиснув зубы, прожигал взглядом, но тот выдержал его взгляд и ответил негромко:

— По крайней мере, я не могу похвастаться, что убиваю парламентёров.

— Да пошли вы со своими письмами! Мне не нужны ваши посулы, жалкие обещания! Проваливайте с моей земли! Все проваливайте! — он рвался к Мирону, скользил кожаными сапогами по плитам пола, бледный от боли, и два здоровых охранника прикладывали усилия, чтобы удержать его. Но Идвар был спокойным.

— Это не ваша земля, Райрон — это земля короля, и она вернулась к законному хозяину.

— Уже пять поколений эта земля вам не принадлежит!

— Ваш род, князь, и вы сами — лишь вассал, слуга короля, вы должны служить ему, а вы бросаете вызов, это не ваша земля теперь, вы лишены этой земли, она вновь вернулась к королю до момента, пока он не назначит нового временного хозяина. Нового вассала.

— Пять поколений князей Райрона, мои предки, достойно служили вашим королям верой и правдой, мы принимали участие в ваших войнах, убивали ваших врагов. И вот она, ваша благодарность? — молодой князь отчаянно сверкал глазами, он верил в то, что говорил, переубеждать его было бессмысленно. — Мой отец, и отец моего отца, просили вашего короля отдать эти земли в вечное и полное владение… Мы всё равно остались бы верны вам и служили бы по-прежнему…

— Вы не в праве осуждать действия короля. Он — ваш господин, ваш сеньор, а он решил, эти земли вам не отдавать.

— Почему?

Идвар пожал плечами и не ответил

— Вы же — его сын!

— Ну и что, я — Мирон, я командую войсками и не вникаю в дела государственные. Хотите сами спросить об этом?

— Хочу!

— У вас будет такая возможность, правда, я вам не завидую, у короля нрав сильно крут, и вряд ли он даже будет говорить с предателем.

— Я никого не предавал… — он всё так же смотрел исподлобья, но слова уже не кидал, поубавил пыл.