Миротворцы
Шрифт:
Брат Василий сквозь прищур внимательно посмотрел на Володю. Потом спросил:
– Есть кандидатуры, мальчик мой?
– Могу свою предложить, - сказал Володя.
– Вот как? Интересно...
– брат Василий будто задумался.
– Ты играешь на гитаре? Шестиструнной?
– Ещё как!
– легко соврал Володя: чего ради друга не сделаешь.
– И на семиструнной играю.
– Очень интересно. Я не знал, что ты умеешь играть.
"Я и сам не знал," - подумал Володя, но вслух, конечно, ничего подобного
– Значит, умеешь играть на гитаре?
– брат Василий покачал головой, словно в каком-то удивлении: вот, мол, молодёжь пошла, в кого ни плюнь гитарист.
– Это правда, мальчик мой?
Володя хотел изобразить искреннее возмущение: кто-то ещё тут будет сомневаться в его умении играть на гитаре! Однако вовремя сообразил, что последний вопрос обращён не к нему - брат Василий спрашивал Димыча.
– Это правда, - ответил Димыч тихо-тихо.
– Очень интересно! И друг, значит, туда же?.. Очень интересно...
В конце концов, брат Василий поверил и пригласил Володю к себе "скоротать вечерок". Володя, хоть и с тяжёлым сердцем (ведь откровенно лгать пришлось!), но всё-таки весело под-мигнул другу Димычу и отправился вслед за братом Василием. В наступающих сумерках они прошли по беговой дорожке, миновали полосу препятствий, где брат Василий умудрился спо-ткнуться (это спортсмен-то с отточенной реакцией и высокой внимательностью!) и чертыхнулся при этом, после чего они оказались у приземистого домика, окна которого за занавесками были ярко освещены.
– Здесь и живу!
– сообщил Володе брат Василий , открывая ключом дверь.
– Здорово!
– оценил Володя, которому в самом деле понравился вид этой избушки, стоящей почти у самой стены лагеря, в окружении кустов смородины (то, что это смородина, Володя определил по характерному запаху).
– Да, ничего себе, - подтвердил брат Василий, пропуская Володю внутрь.
– А вы свет никогда не гасите?
– поинтересовался Володя, проходя в комнату.
– А зачем?
– вопросом на вопрос ответил брат Василий.
Володя огляделся. Брат Василий жил скромно: стол, два колченогих стула, деревянный ящик в углу, широкая кровать, безупречно по-армейски заправленная. Гитары, между прочим, в комнате не наблюдалось.
– Садись, мальчик мой, - радушно предложил брат Василий.
Сам он скинул куртку и, оставшись в тельняшке, на минутку куда-то вышел. Вернулся он с матерчатой сумкой в руках, из которой извлёк и выложил на стол последовательно: хлеб, палку копчёной колбасы, банку сардин в масле, банку маринованных огурцов, банку какого-то экзотического салата и литровую бутылку "Столичной". Тут же по мановению его рук на столе рядом с выпивкой и закуской появились две стеклянные стопочки, две вилки и нож.
– Я пить не буду!
– сразу заявил Володя.
– Как же так, мальчик мой?
– удивился брат Василий, разливая
– На гитаре...
– заикнулся было Володя.
– Ха, ха и ещё раз ха, - сказал брат Василий.
– Ты за идиота меня держишь? Брат На-ставник мне всё про вас ещё месяц назад обсказал: кто чем занимается, кто чего умеет. Ты в списке заядлых гитаристов не значился. А значит, пришёл сюда по другому поводу. Разве не так, мальчик мой?
Теоретически в этот момент Володе следовало возмутиться и потребовать гитару. Не-медленно. Однако он прекрасно понимал, что подобная хохма здесь не пройдёт; тем более, сам Наставник...
– Всё равно пить не буду, - сказал Володя твёрдо.
– И вам не советую!
К его удивлению, брат Василий настаивать не стал.
– Не хочешь - не пей, - сказал он, нарезая колбасу ровными кружками. Только со-веты свои оставь при себе.
Володя заткнулся. Молча они поели. Брат Василий наливал себе водку и опрокидывал одну стопку за другой; Володина же стопочка, наполненная до краёв, осталась нетронутой. Сам Володя побрезговал колбасой, но сардины съел с большим удовольствием: хоть какое-то раз-нообразие в опостылевшей постной пище.
Ужин они закончили, когда брат Василий "приговорил" треть бутылки. После этого он, оп-рокинув в себя очередную стопку, пересел на кровать. Стянул под настороженным взглядом Володи сапоги, размотал портянки, рыгнул смачно и потянулся.
– Ну что, мальчик мой, перейдём к официальной части?
– брат Василий приглашающе похлопал по покрывалу рядом с собой.
Володя, чувствуя беспокойство, тем не менее тоже пересел на кровать.
– В какой школе учишься?
– спросил его брат Василий.
"А-а, вот оно начинается, - подумал Володя, вспомнив короткий рассказ друга Димыча.
– Только почему же он пил? Вроде, брат Василий и не настаивает. Сам-то наливается, но ведь не настаивает..."
– В третьей, средней, - ответил он на вопрос брата Василия.
– Там же, где Дима?
– уточнил брат Василий.
– В том же классе.
– Понятно, - брат Василий снова с хрустом в суставах потянулся и резким движением скинул тельняшку.
Володя увидел, что живот и грудь у него - мокрые от пота. На шее у брата Василия на длинной цепочке висел простой крестик.
– Жарко, - пожаловался брат Василий.
– Ты тоже снимай чего хочешь, мальчик мой. Дело нам предстоит долгое, потому как без суеты и спешки оно гораздо приятнее...
Володя не совсем понял, что имеет в виду брат Василий, а из всех предметов своего туалета решился скинуть только ботинки: целый день в них бегал - пусть ноги отдохнут.
– Значит, говоришь, в одном классе с Димой учишься?
– продолжил "беседу" брат Ва-силий.
– Да.
– Ну и как, кто из вас учится лучше?