Миротворец
Шрифт:
"Где же тогда мое", - я потерла ноющую спину. За последние два года в меня стреляли три раза. Отвратительная тенденция.
– Что известно о Кракене?
– Ничего, - орк выпятил челюсть.
– Он очень тщательно скрывается. И даже Алтаннат не знает, кто это. И Зир не знал.
– А... Гранто?
Этот вопрос дался мне с трудом. Язык будто прилип к небу, стоило только вспомнить, на чьей стороне теперь профессор.
– Вряд ли. Пока из него удалось выбить лишь то, что он занимался разработкой некого прибора, позволяющего открывать порталы через Источник.
– "Бета-ключ"... Он что-то говорил... Стой, - я вскочила на ноги.
– Что значит "выбить"?
Азар исподлобья посмотрел на меня.
– Беседуем, - уклончиво ответил он.
– Вы рехнулись?! Он же... мой наставник!
– В замок он приехал за тобой, Антея.
– Гранто никогда бы не причинил мне вреда!
– Успокойся, - Азар поднялся.
– Тихо.
– Не трогай меня, оркская рожа! Это из-за вас началась война! Ты сам-то знаешь, какого это, видеть, как разумные убивают друг друга ни за что?!
– я попятилась назад, схватилась за поля. Абстракции угрожающе загудели.
– Ты... сукин ты сын! Используешь меня, как и все остальные! Ключ, вашу мать, гиперпроводник, оружие! Я хочу на Прэн, в университет! Мне нельзя быть здесь! Что?! Не трогай меня!
Молния скользнула у правого виска Азара, едва не задев глаз. Орк, с силой сжав мои плечи, процедил сквозь зубы.
– Прекрати орать.
– Ну, давай! Ударь меня, скотина! Я ведь всего лишь человек!
Азар шагнул вперед и толкнул меня в пруд. Не выдержав натиска, я попятилась и по колено ушла в воду.
– Успокойся.
– Я... Ты... Ты не понимаешь, - я дернулась, пытаясь вырваться.
– Это бесполезно. Ха-ха-ха, бессмысленно! Тщетно! Ха-ха-ха!
– Хватит, Антея!
– он тряхнул меня так, что голова откинулась назад. Я продолжала хохотать, как сумасшедшая, всхлипывая и давясь слезами.
– Даже думать сама не могу, ха-ха-ха!
Загудели поля, наполняя всё мое существо ощущением безмятежности, мягкого, уютного спокойствия. Я вздрогнула, вскинула голову, прислушиваясь. Поля пели, и было в их песне и жужжание пчел, и ворчание далекого грома, и звенящая тишина пустоты.
Звуки окружающего мира возвращались постепенно, как по нотам. Теперь я слышала и кряканье уток, и плеск воды, и шорох листвы и тростника. Азар задумчиво смотрел куда-то поверх меня. Его поле едва слышно гудело, взаимодействуя с земной абстракцией.
– Ты..., - я дернула его за воротник куртки, пытаясь привлечь внимание.
– Это сделал ты? Как? Я не чувствовала воздействия.
– Его и не было, - Азар опустил голову, взглянул на меня.
– У нас одно поле.
Я уткнулась ему в плечо, всё ещё ощущая удивительное, неестественное умиротворение.
– Мой отец повредился умом на войне. Наверное, и я тоже...
– Ты не сойдешь с ума. Я не позволю.
***
Мы остановились в небольшом доме, расположенном у границ заповедника. Скорее всего, это была усадьба или что-то вроде летней резиденции, с прилегающим к жилому зданию большим парком, исчерченным песочно-желтыми тропинками. За растительностью никто не следил, и некоторые дорожки заросли непроходимым кустарником, в котором прятались дикие, полосатые кошки, забредавшие сюда с территории заповедника. Пруд, однако, выглядел опрятным и ухоженным, чего нельзя было сказать о самом доме. Массивный, трехэтажный, с четырьмя башнями по углам, издали он напоминал перевернутый табурет с кривыми, облезлыми ножками. Входные двери, перекошенные и разбухшие, не закрывались, вместо стекол в окна были вставлены неровные куски фанеры, потемневшие от сырости. С облупленных стен неопределенного цвета сыпалась штукатурка, обнажая красную
Азар шел за мной, молчаливый и задумчивый, освещая путь синей молнией, жужжавшей у его правого плеча.
– Кому принадлежит дом?
– спросила я, заходя в очередную пустую комнату. Огонек осветил заколоченное окно, выцветшие стены и затянутую паутиной картину, висевшую слева от двери.
– Здесь доживал свой век дед, - ответил Азар. Он оперся плечом о косяк, а я, осторожно ступая по махровому от пыли полу, приблизилась к картине.
– Что тут?
– я провела рукой по холсту. С паутины посыпались засохшие трупики мух и комаров.
– Фу, гадость какая.
Любопытная молния замерла перед картиной, осветив изображенного на ней свирепого, красноглазого пса.
– Дед держал свору, - пояснил Азар.
– Тут в каждой комнате есть по морде.
– Твой дед был харгом?
– Да, но лет за пять до смерти отдал бразды правления отцу, и поселился здесь. Может, спустимся вниз, поужинаем? Как твое самочувствие?
– Лучше, - я обернулась.
– Кроме нас и домработницы здесь есть кто-то ещё?
– Две её помощницы и пара десятков солдат. Они разместились в доме прислуги.
Я усмехнулась.
– Значит, я под наблюдением.
Азар вздохнул, ничего не сказав.
Мы ужинали вдвоем. Гоблинка принесла несколько блюд, разлила по кувшинам напитки и, кивнув Азару, удалилась. Некоторое время мы ели в полной тишине, но я, решив, наконец, что готова продолжить беседу, отложила столовые приборы. Порции были демонически огромными, я за весь день бы не съела столько, сколько Азар уплетал за раз.
– Поговорим?
Орк сглотнул и настороженно уставился на меня.
– Без истерик?
Я кивнула.
– Мне нужно кое-что узнать.
– Приступай.
– Расскажи, что ты делал перед тем, как узнал, что на Ямы напали эльфы? Что..., - за окнами грянул дружный хохот.
Азар усмехнулся.
– Не обращай внимания, - он откинулся на спинку кресла, задумчиво глядя на меня.
– Я узнал об Источнике в Ямах тогда же, когда его обнаружила ты. Просто понял, что он есть, как и то, что он - третий.
– Я думала слишком громко.
– Не знаю. Эта связь за пределами моего оркского ума. В тот же день я сообщил о твоей находке отцу.
Я нахмурилась.
– Зачем?
– Это важный... стратегически важный объект.
– Как и я?
Азар выпятил челюсть.
– Ты хотела, чтобы я говорил правду? Пожалуйста, я выкладываю всё, как есть.
– Извини, - что и требовалось доказать. Как и предостерегал Арельсар, Эзрех Хагон на первое место ставил благополучие клана. Я не собиралась спорить. Проще говоря, у меня не было выбора.
– Продолжай.
– Харг принял данные к сведению. Когда той же ночью на КПП прогремели взрывы, я получил приказ немедленно прибыть на один из кораблей клана, занятых на учениях близ Ям.