Мировая художественная культура. XX век. Литература

Манн Юрий Владимирович

Первоначально футуристическое движение возникло только в литературе, но вскоре распространилось на все сферы художественного творчества: музыку, живопись, театр, скульптуру, архитектуру, кино.

Манифест как форма художественной рефлексии

Рефлексия искусства по поводу собственного назначения и инструментария у футуристов вылилась в манифесты. 20 февраля 1909 г. выходит «Первый манифест футуризма» известного итальянского литератора Филиппо Томазо Маринетти (1876-1944) в парижской газете «Фигаро», затем в этом же году в итальянском журнале «Поэзия».

В искусстве футуризма нет

ничего случайного, каждый искаженный звук, изломанная линия, музыкальная какофония прочувствованы и продуманы. Так, манифест состоит из одиннадцати пунктов, и это не случайно. Одиннадцать было важным числом для Ф. Т. Маринетти, своеобразным талисманом. Основатель футуризма интересовался мистикой и был суеверен, поэтому, опираясь на древнее мистическое учение каббализма, считал, что одиннадцать – его число, так как буква «М», с которой начинается фамилия, в итальянском алфавите стоит одиннадцатой. Впоследствии число одиннадцать часто становилось числом пунктов в манифестах или этим числом футуристы подписывались, вне зависимости от реальной даты написания.

Манифест провозглашал «антикультурную», «антиэстетическую», «антифилософскую» направленность движения, основанную на оппозиционности, присущей всем модернистам в целом, по отношению к предшествующему искусству. Цель искусства та же, что и у других авангардистов, – создание новой реальности. Но историческая задача футуризма другая: «ежедневно плевать на алтарь искусства». Карнавализация действительности стала важной чертой нового направления, заостряющей внимание на «великом футуристическом смехе», который должен «омолодить лицо мира» (Ф. Т. Маринетти).

Текст манифеста вызвал необычайный интерес к новому жанру, внеся в художественную жизнь возбуждающий элемент – эпатаж, оскорбления публики, провокации («Музеи – кладбища!» и т. д.).

Манифест стал популярной формой выражения эстетической позиции футуристов, в результате в Италии на свет появилось огромное количество шокирующих обывателя документов: «Убьем лунный свет» (1909), «Технический манифест футуристской литературы» (1912), «Программа футуристской политики» (1913), «Великолепные геометрии и механики и новое численное восприятие» (1914), «Новая футуристическая живопись» (1930) и др. Становление футуризма во всех странах опиралось на такое экстравагантное заявление своей позиции.

В России первый манифест футуристов появился в 1910 г. в журнале «Садок судей I», напечатанном на обоях, затем в 1912 г. в Москве был издан наиболее скандальный документ «Пощечина общественному вкусу», в котором предлагалось скинуть с «парохода современности» признанных русских классиков.

Родина футуризма

Футуризм появился в Италии как противодействие многовековой культуре, превратившей страну в громадный музей. Футуристическая революция в искусстве переставила акценты восхищения прошлым на неведомое будущее, на энергию и динамику воображения. Футуристический проект культуры не ограничивался лишь сферой искусства, а вторгался в социальную и политическую реальность.

В начале XX в. мир находился в состоянии, предчувствующем разрушительные революции, войны и тоталитарные системы. Футуристы, опережая время, предваряют будущее художественной интуицией. Итальянские футуристы (основоположник Ф. Т. Маринетти, поэты Дж. П. Лучини, П. Буцци, А. Палаццески, К. Говони, композитор Б. Прателла, живописцы У. Боччони, К. Карра, Дж. Балла,

Дж. Северини, Л. Руссоло, А. Соффичи, архитекторы А. Сант-Элиа, М. Кьяттоне и др.) глядели в будущее с оптимизмом, абсолютизировали внешние признаки технической цивилизации в качестве новых эстетических ценностей, знаменующих модель грядущего мироустройства, новый тип массового сознания.

Расцвет футуристического движения в Италии приходится на 1913-1914 г., однако жесткий механицизм эстетики Ф. Т. Маринетти, милитаристская и шовинистическая пропаганда привели в 1913-1915 г. к расколу движения. В это время некоторые участники движения пришли к фашистской идеологии, видя в ней воплощение мечты о великом будущем Италии; другие вообще отказались от принципов футуризма.

Третий раз движение активизируется в 30-х гг. XX в., когда стало понятно, что идеология итальянского футуризма созвучна пришедшему к власти фашизму. После падения режима Б. Муссолини футуристическое движение практически распадается. Однако окончательно история итальянского футуризма завершается со смертью его основателя и вдохновителя Ф. Т. Маринетти в 1944 г.

Непримиримые разногласия

1914 г. был ознаменован важным событием в истории футуристического движения: в Россию приехал Ф. Т. Маринетти. Русских футуристов неприятно удивило спокойное поведение и более чем приличный внешний вид итальянца. Но Маринетти не ожидал, что столкнется в России не с провинциальным отражением своих идей, а с чем-то вполне самостоятельным, более того, во многом враждебным его собственным взглядам.

Непонимание дошло до того, что русские представители движения разослали в газеты декларации протеста. Как итальянские, так и русские футуристы одним из первоочередных положений в своих манифестах провозглашали отказ от всего опыта, всех культурных устоев и достижений предыдущих поколений во имя нового искусства, которое бы в более полной мере соответствовало духу современности.

Русские футуристы сумели существовать в нескольких группах, не ограничивавших друг друга жесткими рамками правил, не мешавших друг другу на творческом пути. В результате общие идеи, лежавшие в основе течения, для каждого из них оборачивались своей стороной, воспринимались каждым по-своему, так, например, творчество уважающих друг друга В. В. Маяковского и В. В. Хлебникова представляло собой полную противоположность.

В русском футуризме не возникло оптимистической мифологии техники, агрессивного движения, наоборот, мир техники воспринимался многими творческими людьми как враждебная сила, подавляющая и деформирующая органическую основу жизни. Мало связанный с городом и современностью, российский кубофутуризм неожиданно обрел романтическую направленность (Е. Г. Гуро, Н. Н. Асеев, В. В. Каменский, В. М. Чурилин, В. В. Хлебников).

Внимание русских футуристов было сконцентрировано не на волевом, насильственном преображении мира и человека, символами которого выступали война и машина, а на «психической эволюции», на открытии новых возможностей в сознании человека. Созидание им было ближе, чем разрушение. С «природной», «органической» ориентацией русского футуристического мифа связаны и архаизирующие тенденции в творчестве, охватывающие и фольклор, и городской примитив, и древние архаические культуры. В русском футуризме этот архаический слой определял не столько ритм и стиль действий, сколько конкретную содержательную, тематическую и формальную сторону художественного произведения.