Мировая кабала. Ограбление по…
Шрифт:
Во-вторых, деятельность ростовщика организована таким образом, что она (деятельность) и он (ростовщик) внешне выглядят вполне благопристойно и респектабельно в глазах народа, даже христианского («Мы же, христиане, так их почитаем…»). Это ему удается, с одной стороны, благодаря обману; с другой стороны, по причине простодушия и наивности простых людей («Таким же образом ростовщик хотел обмануть весь свет, будто он приносит пользу и дает миру быков, между тем как он хватает их только для себя и пожирает…»). Сегодня, наверное, благодаря интенсивной обработке сознания с помощью СМИ в глазах обывателя (в своей массе уже давно отошедшего от христианства) современный ростовщик-банкир
Но, в жизни получилось действительно ровным образом наоборот: М. Лютер расчистил дорогу тем, кого он люто ненавидел — ростовщикам. Как тут не вспомнить поговорку: «благими намерениями дорога устлана в ад».
Другой отец-основатель протестантизма — Кальвин — в написанном им письме о ростовщичестве занимает позицию, совершенно отличную от Лютера. Эту позицию можно назвать дифференцированным и сдержанным подходом к ростовщичеству. Он против наиболее одиозных форм ростовщичества, но вместе с тем считает «естественным» получение барыша от ссуды денег, особенно на цели получения дохода заемщиком и если процент не будет «чрезмерным» (превышающим 5 %). Ростовщикам этой «трещины» в позиции христиан было достаточно, процесс завоевания ими новых плацдармов ускорился. Об этом достаточно подробно написано Максом Вебером в его книге «Протестантская этика и дух капитализма».
«Эстафету» Кальвина подхватили появившиеся в секуляризируемом мире «профессиональные философы», принявшиеся рьяно защищать ростовщичество в его «реформированном варианте». Речь шла о том, что ростовщичество следует легализовать, но при условии, что ссуды будут направляться не на потребление (особой критике подвергалась практика ссуд на приобретение аристократами предметов роскоши и вообще на «прожигание» ими жизни), а на то, что современными словами можно было бы назвать «развитие бизнеса». Это позволило бы понизить процент по ссудам и ускорить «прогресс общества» (т. е. капитализма). Среди работ на эту тему можно назвать трактат Дж. Локка «Соображения о последствиях понижения процентов на денежный капитал» и трактат И. Бентама «В защиту процента».
Пожалуй, первой банкирской династией эпохи Реформации в Европе можно назвать немецкое семейство Фуггеров. Банкирский дом Фуггеров (как и банкиры Южной Италии, например, Медичи) сколотил свое состояние на том, что предоставлял деньги в кредит Папе, крупным феодалам, королям. Кредитование королей было очень выгодным делом. Денежные ссуды выдавались под залог обширных земельных участков и другого недвижимого имущества, в обмен на концессии. Например, Фуггеры получили доступ к серебряным и медным рудникам. Банкиры получали в аренду источники королевских доходов (сбор налогов), они фактически управляли активами монархов феодалов.
Сопротивление ростовщикам
Первый период «денежной революции» — легализация ростовщической деятельности — растянулся на длительное время. В Западной Европе периоды легализации ростовщической деятельности сменялись периодами гонений на ростовщиков и восстановлением ограничений и запретов на взимание процента.
В отмене запретов и смягчении ограничений были уже заинтересованы не только евреи-ростовщики, но также клирики церкви, практиковавшие дачу денег в ссуду, и государи, которые пользовались «услугами» ростовщиков. Нередко сторону ростовщиков занимали также торговцы, которые часто пользовались ссудами, а позже — первые капиталисты-предприниматели, заинтересованные в легализации ростовщичества, поскольку это способствовало снижению ссудного процента.
Против
Евреи изгонялись почти из всех европейских государств, но неизменно возвращались назад. Правители, изгоняя за пределы своих государств евреев-ростовщиков, сразу «убивали двух зайцев»: во-первых, повышали, выражаясь современным языком, свой «рейтинг» в глазах народа; во-вторых, захватывали имущество ростовщиков и, таким образом, решали свои финансовые проблемы. Однако такое «решение» проблем создавало лишь временный эффект. Через какое-то время деньги у правителей кончались, и они опять разрешали евреям-ростовщикам селиться и заниматься торговлей деньгами в пределах их государств. А через определенное время все повторялось вновь.
Например, из Швейцарии евреи изгонялись в 1298 году, а затем в 1616, 1634, 1655, 1701 гг. Из Франции они изгонялись в 1080, 1147, 1180, 1306, 1394 гг. Правда, после изгнания в 1394 году евреев не пускали во Францию на протяжении четырех столетий — до революции 1791 года. Из Англии выселение евреев происходило в 1188, 1198, 1290, 1510 гг. Из Испании — в 1391, 1492, 1629 гг. Из Португалии — в 1496, 1516, 1555,1629 гг.
Окончательное возвращение евреев в страны Европы произошло лишь в XVII–XVIII веках, когда капитализм полностью там утвердился, а ростовщическая деятельность была полностью реабилитирована.
Вот что по этому поводу пишет израильский исследователь денежной истории еврейского народа П. Люкимсон: «… начиная с XVI века изгонять евреев из той или иной страны становилось все труднее и труднее, так как подобный шаг неизбежно приводил к тому, что решившийся на него король подвергался бойкоту со стороны еврейских банкиров в других странах и лишался всякой возможности получить кредиты. Эта международная еврейская солидарность была для европейских банкиров тем более болезненной, что к этому времени произошло закономерное перерастание ростовщического капитала в банковский» [27] .
27
П. Люкимсон. Бизнес по-еврейски. Евреи и деньги. Ростов н/Д: «Феникс», 2007, с. 289.
Итак, начиная с XVI века произошла полная легализация ростовщической деятельности, после чего она стала называться более благозвучно: «банковская деятельность». В это время произошло принципиальное изменение баланса сил и влияния между еврейскими ростовщиками и европейскими монархами. Ростовщики начали готовиться к взятию следующего рубежа: свержению монархов. Это было необходимо для того, чтобы могли быстро развиваться товарно-денежные (т. е. капиталистические) отношения. Это резко расширяло спрос на «услуги» ростовщиков: раньше этими «услугами» пользовались преимущественно землевладельцы и монархи (для удовлетворения своих потребностей в предметах роскоши); теперь эти «услуги» потребовались капиталистам-предпринимателям (для того, чтобы осуществлять инвестиции в производство). Революция в сфере денежной влекла за собой неизбежно революцию в сфере политической власти.