Мировая революция
Шрифт:
Сергей Иванович сидел в своем новом кабинете в Кремле, глядя из окна на Красную площадь , вспоминал свое детство. Родители любили его. Он всегда помнил теплые руки мамы и ее добрые глаза, в которых светилась любовь к нему. В школе Сережа был застенчив и совсем терялся, когда учительница вызывала его к доске. Стоя перед классом, хлопал ресницами и постоянно краснел. Учительница выговаривала ему много нелестного, и расстроенный Сережа возвращался за парту под хохот класса. Он не любил школу, на уроках ему было скучно, а учительницу он страшно боялся, даже не столько ее саму, сколько того, как она говорит перед всем классом: «Что, Тихомиров, опять уроки не выучил? И что мне с тобой
Так он стал в классе никем. С ним не хотели дружить, его считали недостойным внимания. Но в пятом классе к ним пришел преподаватель математики Антон Иванович. Первое, что поразило Сергея, Антон Иванович никогда не повышал голоса, и к ученикам обращался только на «вы». Новый преподаватель умел обратиться к ученику так, что в нем сразу просыпалось чувство собственного достоинства, до этого времени таинственно где-то дремавшее.
Сережа сидел за последней партой. Он уже не верил, что может быть хоть кому-то нужен, пусть даже по самому пустяковому поводу. Он был уверен, что ему предстоит еще много лет просиживать на задней парте и ощущать свое ничтожество. И даже когда Антон Иванович захватывающе рассказывал про математику – царицу наук, Сережа твердо знал, что это не для него. Часто учитель делил весь класс на две группы, одни придумывали задания, а другие решали. В кабинете стоял невообразимый шум, но не из-за хаоса и беспорядка, а из-за того, что все обсуждали и спорили, как лучше решить математическую головоломку. И лишь Сереже было неинтересно, ведь он никому не был здесь нужен.
Но однажды в самом начале уроке Антон Иванович задал ребятам пример. Он всегда в начале урока давал простые задачи, чтобы ребята разогрелись и приготовились к сложным. Учитель прошелся вдоль парт и спросил: «Ну что? Кто хочет попробовать?». Тут же вверх взметнулся лес рук, а особо нетерпеливые даже стали выкрикивать: «А можно я!». Не ускользнула от чуткого внимания педагога и рука, поднятая щуплым мальчиком, забившемся в углу дальней парты.
– Сергей Иванович, пожалуйста, попробуйте вы решить.
Сережа чуть не потерял дар речи, его впервые в жизни назвали Сергеем Ивановичем, да еще на «вы». Он робко встал, опираясь на парту руками, и вдруг понял, что не может говорить. Он ужасно растерялся и весь покраснел. В очередной раз он доказал, но теперь уже себе, что он никто. Учитель подошел к нему ближе и заразил его какой-то энергией уверенности, исходящей от его спокойной и понимающей улыбки.
– Так что вы думаете, Сергей Иванович?
– Наверное, будет четыре, – тихо ответил Сережа.
– Правильный ответ, вы молодец!
И Антон Иванович похлопал мальчика по плечу.
Сережа покраснел. Он сел, закрыл глаза и едва удержался, чтобы не расплакаться.
***
Тихомиров вновь посмотрел в окно: наступила весна – символ возрождения, – и он снова погрузился в воспоминания. Там, на дальней парте, сидел Сережа, который теперь рвался в школу, его самым любимым предметом стала математика. Он перестал бояться и часто выходил к доске, поражая всех своими способностями. Вскоре он превратился в лучшего ученика в классе, и ребята медленно, но меняли свое отношение к нему, проникаясь уважением.
Сережа знал, куда будет поступать по окончании школы. Он не просто любил, он обожал математику. Весь смысл его жизни был теперь в математике. Сергей мечтал пойти по стопам учителя и поступить в педагогический, но Антон Иванович посоветовал университет. Сергея поразили здания этого учебного заведения –
А потом он вдруг вспомнил про конференцию. Это было лет двадцать назад. Тогда речь шла о развитии страны, развернулась дискуссия о будущем. Тихомиров в то время уже создал большую общественную организацию. Речь шла о перспективах России на ближайшие двадцать пять лет. Почти все ученые повторяли, как мантру: в мировой экономике нашей стране уготована роль поставщика энергоресурсов. Также возможно создание на территории Российской Федерации глобального транспортного коридора между Востоком и Западом. Это возмутило тогда Сергея Ивановича.
– Значит, вы считаете, что Россия станет просто сырьевым придатком?
Ученые снисходительно смотрели на него и небрежно отвечали:
– Молодой человек, нужно смотреть в глаза реальности и честно признать, что перспектив у страны нет.
– Но у нас же прекрасные разработки в космической сфере, самолетостроении, военная промышленность, в конце концов.
– Для того, чтобы все это развивать, нужно качественное образование, а у нас из года в год его уровень только снижается.
«Как они были правы», – Сергей Иванович горько вдохнул. Умные профессора и академики, они прекрасно видели ситуацию в школах, а в институты принимали тех, кто мог платить, а не тех, кто мог похвастать уникальными способностями. Они отлично понимали, что в системе, где из высшего образования сделали бизнес, прогресса не будет. Без образования не было специалистов, а без специалистов не было будущего у России. Тоска заполнила сердце Тихомирова. Неужели наша страна не достойна лучшего?
На той конференции выступила удивительная женщина. Она рассказывала, что разработала метод определения возможностей человека по сетчатке глаза. Идея заключалась в том, что код ДНК был связан с сетчаткой, и проведя серию экспериментов, она установила, что можно достаточно точно определить творческий потенциал и другие возможности человека. Для уточнения своего прогноза она применяла методы гипнотерапии, психоанализа и искусственного интеллекта. Она стремилась доказать значимость своего изобретения для страны, но ее практически не слушали. Какая система? Какая сетчатка? Кому это нужно? Сергей Иванович тоже не придал тогда значения этой разработке. А сейчас вдруг понял: вот что ему нужно!
Стук в дверь отвлек его от воспоминаний.
Глава 14. Таинственный доклад
Василий скромно постучал и открыл дверь.
– Сергей Иванович, извините, но вы просили сообщать о важных посетителях лично, а не по телефону.
Тихомиров прекрасно понимал, что могущественная тройка скорей всего прослушивает его телефон.
– Все правильно, Василий. Проводи гостя в специальную комнату. Я сейчас подойду.
Специальная комната представляла собой небольшую переговорную без окон, посредине стоял круглый стол, вокруг которого стояли кресла. Это было единственное место, где Тихомиров был уверен, что за ним не следят. Войдя в комнату и увидев посетителя, он от удивления поднял брови.