Мировой кризис: Общая теория глобализации
Шрифт:
Кроме того, подготовка Северной Кореи на роль «запасной жертвы» выдает непонимание того, что ее режим является значительно более серьезным противником, чем режим Хусейна, как в военном плане, так и из-за соседства с Китаем, но в первую очередь - благодаря безусловной внутренней стабильности. Северной Корее и в кошмарном сне не может привидеться привычное для Ирака положение, при котором режим не полностью контролирует территорию страны или не может осуществлять на ее части желаемые для себя действия (например, полеты военных самолетов).
Какими бы пугающе нелепыми ни выглядели идеология «чучхе» и глянцевые номера
Наконец, существенным ресурсом, противостоящим агрессивным планам американцев, является развернутая в их ближнем тылу более чем пятидесятимиллионная «пятая колонна» - практически вся Южная Корея, не желающая вновь превращать себя в полигон для реализации амбиций сверхдержав и хорошо помнящая чудовищную жестокость войны.
Поэтому реальным результатом «северокорейского кризиса», помимо очередной убедительной демонстрации вероломства США всей сохранившей адекватность восприятия части современного мира, стало создание новой зоны постоянной напряженности вблизи границы Китая.
Это отнюдь не так мало, как может показаться, так как действительно снижает инвестиционную привлекательность и подрывает конкурентные позиции последнего, рассматриваемого США в качестве главного стратегического конкурента.
В этом отношении создание «северокорейского кризиса» полностью укладывается в общий стереотип действий США по подрыву стратегических конкурентов при помощи создания на их границах зоны постоянной дестабилизации (наиболее ярко она проявилась в ходе более чем десятилетней политики США по провоцированию и углублению югославской катастрофы, увенчавшейся нападением на Югославию в 1999 году).
Однако наиболее ярко слабость американской системы управления при подготовке к агрессии против Ирака проявилась даже не в затягивании подготовки к войне и не в северокорейском эпизоде, но в том, что она допустила возникновение массового антивоенного движения как такового, причем не только в традиционно скептически относящейся к американской пропаганде Европе (где оно достигло масштаба, невиданного со времен протестов против размещения ракет средней дальности в 1983 году), но и в самих США. В последних масштаб и накал акций протеста, несмотря на все попытки замалчивания, превысил все, что происходило после войны во Вьетнаме.
Дошло до того, что американские власти, хорошо помнящие, что война во Вьетнаме была не выиграна северовьетнамцами, но проиграна собственным пацифистским движением (ОФИЦЕР О ВОЙНЕ), были вынуждены пойти фактически на прямой запрет антивоенной агитации и пропаганды. Этот шаг стал весьма существенным и болезненным ограничением личных свобод, являющихся одним из системообразующих, фундаментальных элементов всей американской цивилизации. Его закрепление на сколь-нибудь длительное время способно привести к глубокому внутреннему перерождению всего американского общества и к утрате им той хотя бы формальной личной свободы, которая составляет (наряду с высоким достатком) одну из его наиболее привлекательных черт и обуславливает его лидирующее положение в современном мире.
На фоне этой фундаментальной, сущностной угрозы даже дипломатические проблемы с ООН и формально ближайшими союзниками -
Вместе с тем многочисленные ошибки и наглядная деинтеллектуализация американского руководства (периодически производящая впечатление дебилизма, вплотную приближающегося к уровню российских реформаторов) ни в коем случае не должны вводить в заблуждение и тем самым вызывать эйфорию по поводу якобы наблюдающейся деградации американской системы управления.
Слабость налицо, а вот деградации нет и нет никаких признаков ее перерастания в деградацию.
Ведь почти полный информационный контроль над обществом, достигнутый в США, не требует от управляющей системы изощренности - люди готовы поверить чему угодно и воспринимать самые фантастические голословные утверждения как истину в последней инстанции. Так в Советском Союзе всерьез, а не в шутку говорили «раз прочем в газете, значит, правда». В этом отношении выступления Буша по поводу Ирака представляют собой простую кальку выступлений Туркменбаши по поводу якобы имевшего место покушения на него. И бросающаяся в глаза абсурдность высказываний в данном случае является признаком силы, а не слабости, признаком тотального информационного доминирования, а отнюдь не отсутствия содержательных пропагандистских тезисов. Как говорят продюсеры популярных музыкантов, «пипл схавает»!
Характерно, что в неинформационном английском обществе аналогичная позиция оказывается весьма зыбкой: копирование Блэром Буша вызвало сильное недовольство англичан, создало реальную угрозу потерю им власти в случае нападения США на Ирак и вынудило его решительно смягчить риторику.
Вместе с тем слабость американской управляющей системы бесспорна и позволяет предположить, что после свержения Хусейна и установления контроля за Ираком США не смогут воспользоваться всей гаммой открывающихся перед ними возможностей, описанных в предыдущем параграфе. Им придется ограничиться достижением минимальной и категорически необходимой для них цели: удешевлением нефти, установлением прямого контроля за ценами на нее и ее ключевыми запасами.
Впрочем, кто сочтет, что этого мало для мирового господства, пусть первым бросит в них камень.
…Пусть хотя бы попробует.
12.3.4. Программа-минимум: разрешение нефтяного кризиса
Война 2003 года оказала на динамику мировых цен на нефть такое же влияние, что и война 1991 года: в первый момент цены взлетели на недосягаемую высоту (40 долларов за баррель в 1991 году и … - в 2003), а затем упали на равновесный уровень - соответственно, …. и …. Долларов за баррель.
Такая динамика является естественным и хорошо прогнозируемым следствием стихийной реакции рынков на молниеносную успешную войну против заведомо слабейшего противника, носящую по своей сути характер полицейской операции (ССЫЛКА на книгу об опиумных войнах). Все участники рынков хорошо знают, как поведут себя рыночные котировки после начала войны; им не известно лишь главное - дата этого начала. В результате они обречены на хроническое запаздывание и, «бросаясь вдогонку» рынку, едва успевают «убежать от убытков», а если и зарабатывают, то совсем немного по сравнению с тем, что могли бы получить, зная момент начала агрессии и сыграв «на опережение».